— Не глупи.

Она отступила на шаг и наткнулась на корзину для бумаг.

— Ты боишься, — притворно ласково произнес он, сжав кулаки из-за невыносимого накала чувств.

— Феликс тебя прикрывал, да? — Элси застыла от изумления. — Я прав, да? — Он с угрозой шагнул к ней. — В чем дело, Элси? В конце концов, я имею право знать. Зачем ты звонила врачу? Я слышал, как ты сказала, что боли усилились. Какие боли? Ты больна?

— Я?

— Когда мы упали, ты тоже ударилась, помнишь? А теперь стараешься показать, что ничего не случилось. Где тебе больно? Скажи! — требовал он, все больше распаляясь с каждой фразой.

Когда она наконец поняла, что его возбуждение породил страх за нее, от раздражения не осталось и следа. Она с облегчением вздохнула, радуясь, что ее тайна не раскрыта.

— Гарс, со мной все в порядке.

— Не верю.

— Что ж, убедись сам. — Она бросилась к нему и обняла его за шею, как не раз делала в прошлом.

— Убедись! — шепотом повторила она, прижимаясь к нему. — В жизни не чувствовала себя лучше.

Она поцеловала его в подбородок. У нее больше не было сил сдерживать себя, и она, встав на цыпочки, коснулась губами его губ. Он боится за нее, значит, она ему не безразлична, даже более чем не безразлична.

С едва слышным стоном он провел ладонями по ее плечам, по спине и с такой жадностью прижал к себе, словно желал стать с ней единым целым.

— Ну, убедился? — шепотом спросила Элси.

— Нет, — хрипло ответил он, покрывая поцелуями ее шею. — Нет, пока мы не будем вместе до конца.

Элси ничего не имела против того, что он поднял ее на руки с такой легкостью, как будто она ничего не весила, и направился в спальню. Как он нашел дорогу, так и осталось загадкой. Элси совсем потеряла голову от счастья и ничем не могла ему помочь. Закрыв за собой дверь, он осторожно опустил ее на кровать и лег рядом.

— Иди ко мне, любимая, — прошептал он, притягивая ее к себе. — Я хочу всю ночь любить тебя. — Он гладил ее длинные волосы. И чуть не задохнулся, когда приник губами к ее шее. — Я так давно мечтаю о тебе. Годы...

Голос у него дрожал.

— Гарс! — тихо воскликнула она, беря его лицо в ладони и целуя его глаза, а потом в порыве страсти прижала к себе его голову. — Люби... люби меня...

— Можешь не просить, — пробормотал он. — У тебя атласная кожа. Я слышу, как сердце у тебя бьется сильнее и дыхание прерывается от каждого моего прикосновения. Сколько ночей я мечтал, чтобы ты лежала вот так в моих объятиях, отдаваясь мне душой и телом! — продолжал он. — Я буду любить тебя, пока ты вся до последнего кусочка не станешь моей.

И он принялся творить волшебство.

Каждый его поцелуй, каждая ласка возносили Элси на вершину блаженства. Ей нравилось прикосновение его кожи, а его губы были пьянящими как вино. И сам он чутко отзывался на каждое ее движение. Ночь была полна открытий, одно восхитительнее другого, пока их стоны не смолкли и она не приникла обессилено к своему мужу и любовнику. Слезы счастья оросили ей щеки, но тут он опять поцеловал ее, и все началось сначала...

— Гарс... — шептала она, стараясь найти и не находя подходящих слов.

Незадолго до рассвета она услышала, как он шепчет ее имя, замерла от восторга, а потом поцеловала его в губы; он обнял ее с пылкостью, на которую ее тело немедленно откликнулось.

В конце концов она заснула, но и во сне видела только своего возлюбленного мужа.

— Гарс!

Не услышав ответа, она протянула к нему руку, желая вновь ощутить блаженство, которым он одарил ее ночью. Однако ее рука ощутила лишь прохладу простыни, и она проснулась. Он ушел.

Тогда Элси взглянула на часы. Почти полдень. Не может быть, чтобы она так долго спала. Ее взгляд случайно упал на разбросанную по полу одежду, и воспоминания о ночных страстях наполнили ее любовью и желанием. Никакие слова не в силах передать ту радость, которую она познала, принадлежа ему...

Она соскользнула с кровати и накинула халат. Пройдясь по дому, она утвердилась в своих опасениях. Гарс с Феликсом уехали в Найроби в «лендровере». Насколько она понимала, прошлая ночь внесла изменения в их брак, но ей хотелось, чтобы он сам ей сказал об этом. Если она будет ждать до вечера, то просто сойдет с ума.

Ночью Гарс творил волшебство, с которым ничто не может сравниться. Элси знала, что смогла сделать его счастливым, и радовалась этому.

Однако теперь ей все казалось другим. Он уехал, не сказав ей ни слова. Она знала, что творится в его сердце, но что у него на уме? По телефону об этом не поговоришь. Если она заедет к нему в контору, может быть, они пообедают вместе и поговорят... Или даже проведут ночь в отеле. Им необходимо обсудить будущее.

Полная уверенности после прошедшей ночи, Элси не сомневалась, что он обрадуется ее приходу.

Гарс настаивал, чтобы она никуда не ездила до приема, а так как прием остался позади, то у нее нет причин сидеть дома. Ей хотелось увидеть его контору, чтобы приобщиться и к этой стороне его жизни.

Но если честно, то ей вновь не терпелось оказаться в его объятиях. Ночь была слишком короткой.

Элси довольно быстро привела себя в порядок, села в джип и отправилась в путь. Рядом на сиденье лежал чемодан с вещами, которые могли пригодиться им обоим, если они решат переночевать в отеле.

Несмотря ни на что, она внимательно отнеслась к своей внешности и надела новое шелковое платье, а волосы для разнообразия убрала в пучок, желая быть красивой для своего мужа, даже если муж ее не видит. Совершенно поглощенная своими планами, она гнала машину так быстро, как могла.

За три мили до города у нее перегрелся мотор, и Элси с отчаянием обнаружила, что радиатор не в порядке. Неужели это их путешествие в бурю виновато? Посидев минут десять, она вновь завела мотор и потихоньку добралась до ближайшей мастерской.

Механик быстро нашел неполадки, которые обещал исправить к утру, но предложил ей на всякий случай наведаться вечером.

Выхода не было, как только остановить такси и на нем отправиться к Гарсу. Чемодан она захватила с собой, не собираясь сдаваться.

Контора занимала два этажа в новом здании. Элси поднялась на лифте, предназначенном для главы компании и ее директоров. Первое впечатление простора и изысканной простоты померкло перед выставкой африканского искусства. Одна из секретарш обратила внимание на Элси, когда та вышла из лифта, и подвела ее к кабинету Гарса. Но около двери Элси остановила ее.

— Мой муж один? — тихо спросила она.

— Да, миссис Гиффорд.

— Тогда, если не возражаете, я устрою ему сюрприз.

Стараясь сдержать биение сердца, она бесшумно вошла в кабинет. Гарс сидел у письменного стола, повернув вращающееся кресло спиной к нему.

Она оставила вещи возле двери и на цыпочках подошла к столу. Наклонившись, она поцеловала мужа в шею.

— Я скучала по тебе сегодня. Просто больше не могла оставаться дома! — прошептала она, огибая стол с намерением сесть ему на колени...

...И застыла на месте. Человек, которого она видела перед собой, совершенно не был похож на мужа, дрожавшего от страсти в ее объятиях сегодня ночью.

У этого человека было совершенно белое лицо, глаза закрыты. Она уже видела его таким, когда у него болела голова, и еле слышно вздохнула.

Гарс тотчас открыл глаза. Он выпрямился, и черты его лица словно окаменели, черные брови сошлись на переносице.

— Моя контора не для тебя!

Элси отпрянула.

— Я же со всеми виделась вчера, поэтому решила, что мне больше не надо прятаться. — Она шагнула к нему. — Давно ты так? Кто-нибудь может увидеть. Гарс, так не может продолжаться.

— Мне надоело повторять, что мое здоровье — это мое дело. — Он недовольно сжал губы. — От твоей жалости мне только хуже.

Она выпрямилась.

— Жалости?

— Хватит играть. — В его голосе вновь появились начальственные ноты. — Я оценил твою жертву.

Ночью ты сделала героическое усилие ради слепца, но не стоит его повторять. Не бойся, больше я этого от тебя не потребую. К тому же, я вовсе не планировал создавать семью из жалости.