— И где же гостеприимство?

— У меня? Ты ничего не путаешь?

Гален хмыкнул, помолчал и решил зайти с другой стороны. Ивен постаралась выглянуть в окно, не подходя слишком близко.

Эйрик стоял, загораживая дверь.

— Тебя видели в деревне на днях, — Гален довольно улыбался, стоял, сложив руки на груди, — говорят, ты неважно выглядел. Ты и сейчас такой бледный… Что-то случилось? Твоя добрая мачеха так переживает за тебя.

— Она переживает, что я никак не помру.

Гален засмеялся.

— Ты несправедлив!

— Справедливость не мой конек. Убирайся прочь.

— Тебя ждут дома, Эйрик, нельзя пропадать надолго. Отец будет недоволен.

— Убирайся. Все это я знаю и без тебя.

Ивен чуть отошла в сторону, боясь, что ее заметят.

Там грохот снаружи, словно Галена столкнули с крыльца вниз. Невнятная ругать. Что-то вроде: «ты еще пожалеешь».

И потом очень долго — тишина.

— Нам лучше выехать прямо сейчас, — Эйрик был настроен решительно.

Пристегнул ножны к поясу.

— Что-то случилось? — Ивен стало не по себе.

— Пока нет, но мне это не нравится.

— Это приходили за тобой? Тебе пора возвращаться?

Эйрик покачал головой.

— Нет, не пора. Они подождут, — нахмурился, ощутимо скрипнул зубами. — Знаешь, тебе, наверно, не стоило возвращаться вчера. Может оказаться, что рядом со мной будет еще опаснее.

— Ты хочешь, чтобы я ушла одна?

Он облизал губы, выдохнул.

— Нет.

— Солдаты остановили меня на дороге вчера, я испугалась, — сказала Ивен.

— Я понимаю. По дороге мы не поедем, по крайней мере, здесь, рядом. Стоит держаться подальше от дорог. Возможно, меня будут искать.

— Тебя? Почему?

Он усмехнулся.

— У меня сложные отношения в семье.

— Это из-за меня, да?

— Это из-за меня. Из-за того, что я сделал большую глупость, и теперь придется как-то выкручиваться. Но ничего, ты не волнуйся, я справлюсь, и тебя довезу. Давай собираться.

Было немного страшно. Голова еще кружилась от резких движений, и дрожали ноги. Отдохнуть бы, немного прийти в себя…

Собираться было недолго, у нее все равно ничего нет. Эйрик спешил.

Затушить огонь, запереть дверь.

Она видела, как Эйрик прислушивается, оглядывается вокруг, и от этого становилось совсем неспокойно.

Он посадил ее в седло перед собой.

— Держись, сейчас поедем быстро.

Обхватил рукой, прижимая к себе. Ивен не стала возражать, иначе удержаться будет сложно.

Сначала вдоль реки…

Ивен пыталась оглядываться, все боялась, что за ними будет погоня, но пока было тихо. В какой-то момент ей показалось даже, что сзади слышит стук копыт, но потом стихло. Показалось? Это плеск воды о камни или просто нервы? Они неслись почти до переправы, вдоль реки, а потом, немного не доехав, резко свернули в лес.

Потом постепенно перешли на шаг, конь Эйрика начал уставать, нести двоих не так-то просто. Потом и вовсе Эйрик спрыгнул и пошел рядом, а Ивен осталась в седле.

Как бы там ни было, но она отметила для себя, что едут они на север, как раз в сторону Бларвинда, и если не свернут где-нибудь по дороге, то Эйрику вполне можно доверять.

К вечере начался дождь. Не ливень, просто навязчивая холодна морось.

На поляне развели костер, спрятавшись под крону раскидистого дуба.

Теперь у них были одеяла. И оба они сидели, завернувшись каждый в свое. Рядом. Ивен пыталась радоваться, что едет домой, но радоваться не получалось.

Эйрик сидел, накрывшись с головой, задумчиво жуя вяленное мясо.

— Надеюсь, когда я привезу тебя домой, меня не повесят на первом же суку? — он криво усмехнулся. — Я слышал, у вас там люди суровые.

— Ты уже боишься? — Ивен улыбнулась тоже. — Может, и повесят.

— Ну ладно, — он пожал плечами. — Сам же виноват.

Эйрик смотрел на огонь, почти неподвижно. Да нет, это шутка, конечно, они понимают оба. Он принц, кто может тронуть его?

Ивен беспокоило другое.

— А я боюсь, что отца в Бларвинде нет. Тогда даже я не знаю, как меня там примут.

— Он должен был вернуться, — сказал Эйрик.

— Если он жив, он не оставит меня. Он будет искать. Но… Ведь за мной пришли уже без него…

Ивен шмыгнула носом, но, все же, сдержалась. Она сильная…

Ужасно хотелось плакать. Представить, что она может остаться одна — было так страшно.

Но она будет верить.

Тем более, Ивен не чувствовала, что отец умер. Ее сердце отказывалось это принять. Она почти альва, и таким предчувствиям, скорее всего, можно доверять. Альвы могут видеть жизнь и смерть близких людей, они многое чувствуют на расстоянии.

Но Ивен не могла сказать наверняка. Она — слишком человек, ей нужны другие доказательства.

Эйрик повернулся к ней.

— Его не должны были убивать, — тихо сказал он, виновато.

— Ты в это веришь? — голос дрогнул.

Он хотел было ответить, но передумал и долго молчал.

— Ивен… все будет хорошо, ты не волнуйся, — сказал он.

Она кивнула.

Зажмурилась, изо всех сил.

Все это время, она думала, как ей сбежать, вырваться, вернуться домой. Она гнала от себя мысли об отце, уговаривала себя, что все будет хорошо, что он ждет ее.

Но сейчас силы вдруг закончились.

— Ивен… ну, что ты… — Эйрик даже растерялся, не понимая, что с ней делать.

— Кроме папы, у меня больше никого нет… — она беспомощно всхлипнула.

— А твоя мать? Она ведь жива? Ты же можешь пойти к ней, правда?

— Нет… Альвы не примут меня, я полукровка. Люди презирают, но альвы ненавидят еще больше. Когда я родилась, мама хотела меня забрать, но ей не позволили. Сказали, что либо она оставит меня здесь и сделает вид, что ничего не было, либо нас обеих убьют.

— Ивен…

Она поняла, что больше не может.

Сколько не пыталась сдерживаться, но теперь прорвалось… слезы сильнее ее.

Дрогнули губы.

Если папы больше нет…

Эйрик протянул руку, осторожно коснулся ее плеча. Она не сбросила, только отвернулась. Это по его вине. Она ненавидит… На ненависть сил не было тоже.

Слезы лились.

Она сидела тихо-тихо, все еще пытаясь справиться. Кусая губы, вытирая глаза.

Эйрик растерянно сидел рядом.

— Все будет хорошо, — пытался он.

Ивен молчала. Очень хотела в это верить.

Еще немного, и она успокоится.

— Знаешь, — хмуро сказал Эйрик, — если ты переживаешь, может быть, нам не стоит сразу ехать туда? Может быть, вернемся во дворец, в Вальборг? Узнаем точно, как все было, и тогда уже поедем домой. Прямо с охраной, обозом и теплыми палатками.

— Теплыми палатками… — Ивен невольно улыбнулась, сквозь слезы. — Так вот о чем ты мечтаешь?

— Не без этого, — Эйрик улыбнулся ей в ответ, потер небритый подбородок.

Он не привык к такой жизни…

Да, лучше поговорить о чем-то другом, отвлечься. Тем более, если она все равно не знает наверняка. Она будет верить.

Но сейчас — лучше о другом.

Ивен вздохнула поглубже, старательно вытерла слезы.

— Тот человек, — спросила она, — который приезжал утром, он хотел, чтобы ты вернулся? Ты думаешь, он прав?

— Нет, он приезжал совсем не за этим. Он приезжал посмотреть, как обстоят дела. По приказу моей мачехи, как я понимаю. Ему передали, что я, видимо, ранен. Решил проверить. Моя смерть очень порадовала бы королеву.

— Тебя хотят убить? — Ивен не поверила.

— Открыто убивать, думаю, они пока не готовы. Но если уж я сам даю такой хороший повод… Я выкрал тебя, и потом меня убили люди твоего отца. Ну, или они ранили, а потом я сам благополучно помер. Это так удобно. Никто не виноват.

— Ты серьезно? — Ивен стало не по себе.

— Да.

Он пожал печами. Совершенно серьезно.

Ивен молчала.

Дождь тихо шелестел в пожелтевшей листве.

— Мы можем, для начала, поехать в Дагвид, Рейдар должен ждать меня там. Узнаем у него, как обстоят дела, а дальше решим? Узнаем все про твоего отца.