– Кто вы? Как вы туда попали?

– Значит, говорить будем по-русски, – незнакомец не спрашивал, а отмечал важный для себя факт.

– Да, я, впрочем, неплохо говорю по-английски и немного знаю немецкий, но по-русски мне все же удобнее.

Игорь Алексеевич заметил, что его, мягко говоря, удивление постепенно переходит в стадию жгучего интереса к этому необычному происшествию. И ему уже было не важно, что это. Он не желал рассуждать о возможности и невозможности происходящего. Даже если это был сон. Такие сны приходят не часто.

– Мне все равно, на каком языке передавать свои мысли, язык моего народа уже не знает никто, я последний представитель далекого племени, силой древнего проклятья надолго переживший своих современников, – продолжил разговор странный ночной посетитель.

– Что же это за народ? – разве искусство или наука человеческого сообщества не сохранили хоть какую-то память о нем?

– Осталось одно маленькое свидетельство... Я вижу у вас на столе его последнюю копию. Она очень отличается от оригинала... но зато вам легче ее понять.

– Так вы знаете содержание этой легенды? – изумился Скальдин.

– Я знаю больше, история, о которой идет там речь, имеет ко мне самое непосредственное отношение.

– Вы знали героя этого повествования?

– Я и есть этот герой.

– Но тогда вам известно окончание... Что произошло потом?!

– О, да! – в голосе странного юноши звучала неподдельная грусть.

– Вы расскажете мне, как все было на самом деле? – спросил Скальдин, подаваясь вперед.

– Для этого мы с вами и встретились. Только пообещайте мне, что женщина, которая переступила сегодня вечером порог этого дома не уедет, пока я не закончу свой рассказ.

– Кристина? Но как я могу удержать ее? У нее свои дела... – недоуменно ответил писатель.

– Попробуйте, – твердо произнес незнакомец в зеркале. Я верю, что у вас получится, скажите ей просто, что вы хотите, чтобы она осталась.

– А если она не захочет остаться?

– Я не смогу тогда вернуться сюда.

Казалось, какой уж тут сон, после таких событий, но, тем не менее, Скальдин уснул так быстро и легко, как давно уже не засыпал, с тех самых пор, когда от него ушла Ирина.

…Кристина осмотрела комнату, где ей предстояло провести эту ночь. У нее было довольно странное чувство: с одной стороны, ей показалось, что она внезапно попала в другой мир, или, по крайней мере, в другое время, но было в тот же момент и ощущение, что она вернулась домой после долгого и трудного путешествия.

Она не стала забирать из багажника машины свой чемодан. Зачем? Взяла несколько необходимых вещей и книгу, чтобы почитать перед сном. То, что в этой комнате было большое на всю стену зеркало, ее уже не удивило. Она бы скорее удивилась отсутствию этого предмета.

Вообще, мебели было совсем немного: посредине стояла большая кровать с тяжелыми резными спинками из темного, покрытого блестящим лаком дерева, постель была накрыта бледно-розовым покрывалом. Такого же цвета были легкие шторы, закрывавшие верхнюю часть небольшого квадратного окна. Рядом с кроватью с одной стороны стоял маленький, но очень красивый старинный, или стилизованный под старину, комод. С другой стороны стояло большое удобное кресло, которое тоже можно было бы посчитать очень старым, если бы не свежий вид темно-вишневой обивки. Почти всю стену напротив кровати занимало большое зеркало в серебристой кружевной раме.

Кристина села в кресло и посмотрела в зеркало. Что это?!... Она инстинктивно вцепилась пальцами в подлокотники и сжала их так, что в напряженной тишине звонко хрустнули суставы…

– Привет! – заговорила девушка, занявшая в зеркальном отражении место Кристины.

– Привет... – ответ вырвался машинально.

– Не бойся, все в порядке... Ты ведь уже заметила, что происходит что-то чудесное?

– Это трудно было бы не заметить, – проговорила Кристина. – Постойте, мне знакомо ваше лицо!

– Конечно, мы уже встречались раньше. Не помнишь?… Книжный магазин… Фривольт и Лансберг… Загадочная покупательница, которая ничего не купила, но вела себя довольно странно… Хочешь о чем-нибудь спросить?

– Да, конечно!… Кто ты?

– Ну, ты не оригинальна... Ведь ты не удивишься, если я скажу, что я фея зеркального озера?

– Ну с феями я общаюсь, пожалуй, чаще чем со своим отражением... – Кристина решила расслабиться и получить полное удовольствие от столь невероятных событий.

– Я знала, что мы с тобой поладим.

– А это важно?

– Конечно. Мы должны помочь одному человеку, а может, и не одному...

– Хорошо, только я не фея, что я могу сделать такого, чтобы помочь тебе?

– Я тебе все объясню.

– И на том спасибо... – Кристина рассмеялась и ее гостья тоже.

– Первое, что ты должна сделать – это остаться в этом доме столько, сколько будет нужно.

– Но как я могу? Это ведь не мой дом...

– Не волнуйся, тебе представится такая возможность, – успокоила её девушка в зеркале, и снова послышалось Кристине, будто сквозь её голос пробивается звон брызг и шум падающей с большой высоты воды. – Кроме того, чтобы желание исполнилось, надо просто этого очень-очень захотеть. Ты хочешь побыть здесь немного?

– Это было бы замечательно! – призналась Кристина. – Здесь все так необычно, сказочно! Такого со мной никогда ещё не происходило!

– С нами все это происходило раньше, – загадочно ответила фея. – Только не все это помнят… А сейчас – отдыхай. Нам предстоит важная работа.

Кристина даже не успела ответить, что спать она, собственно, теперь уже и не сможет, но фея так внимательно посмотрела на неё своими серыми прозрачными глазами, что голова сразу потяжелела, захотелось зевнуть. Кристина сладко потянулась и вдруг осознала, что она теперь лежит в постели, а не сидит перед зеркалом. Уже сонным голосом она спросила:

– А ты какая фея?

– Настоящая, – прожурчал ручей, бегущий сквозь надвигающийся сон.

– Это я поняла, – заплетающимся языком ответила Кристина, натягивая покрывало до подбородка и сворачиваясь калачиком. – Ты фея – чего?

– Фея Зеркального озера! – прошептал на самое её ушко таинственный тихий голос, и все звуки и образы растворились в таинственной темноте небытия...

Шумел в ушах свободный ветер неба. На черном бархате появлялись и исчезали крупинки водяных брызг, и они переливались, как настоящие бриллианты. Тело было невесомым, совсем как тогда, в том странном сне, с которого начались эти удивительные перемены. Некоторые крупинки увеличивались в размерах, набухали, превращаясь в зеркальные шарики. Шарики скатывались с бархатистого небосклона и падали прямо под ноги, устилая путь сверкающим неровным полотном. Кристина ступила на них и легко пошла по прямой дорожке, по зеркальным шарикам, которые пружинили под ногами и мягко массировали голые ступни… В самом конце зеркальной тропы таинственно синело овальное зеркало в тяжелой серебряной оправе. Из него изливался приглушенный призрачный свет с белыми прожилками, словно бы в прозрачную воду нереальности брызнули несколько струек густого молока. Молочные прожилки растекались в воздухе и струились паутинками, тянулись к Кристине и она послушно подставила им свое лицо и почти обнаженное тело, лишь чуть прикрытое тончайшей шелковой накидкой, свободно накинутой на плечи. Зеркало притягивало и звало, в его неясных бликах чудились волшебные картины сказочных городов, очарованных лесов и диких полей, над которыми вскачь проносились белые изящные единороги, вспарывающие витыми рогами синюю тьму, раскаленные красные драконы, согревающие своим дыханием и красными крыльями землю долгими ночами, и деловито суетились маленькие эльфы, заботливо хлопочущие на полянах и возле звонких хрустальных ручейков в чащах лесов…

Кристина улыбнулась им, прикрыла глаза, раскинула в сторону руки и шагнула в зеркальную гладь, словно в туман, невероятных открытий и переживаний…

Утром все случившееся ночью показалось Скальдину причудливым фантастическим сном. Но у него все же было ощущение, что в его жизни что-то происходит, что-то важное и интересное. Он привел себя в порядок и уже собирался выйти из комнаты, когда заметил, автоматически посмотрев в зеркало, что на столе лежит записка. Игорь Алексеевич повернулся в сторону стола, чтобы взять ее, но ничего не обнаружил. Он опять повернулся к зеркалу: на столе белел лист бумаги с напечатанным на нем очень коротким текстом: