1 ноября 1946 года некий Йоахим Борсбург шел по главной улице городка в Вюртемберг-Баден в форме оберштурмбанфюрер СС. Он был арестован и допрошен агентами службы контрразведки США. Борсбург рассказал, что недавно он был участником ночной церемонии, проводившейся на кладбище Мартином Борманом. При дальнейшем расследовании служба контрразведки США установила, что Борсбург был взят в плен в Саксонии в конце войны как простой солдат. Он сбежал из госпиталя и сейчас был психически больным.

Ошибались ли те, кто думал, что видел Бормана, или были сумасшедшими, как Йоахим Борсбург? Или секретарь фюрера скрывался? Эта последняя возможность сильно тревожила сотрудников разведки союзников, так как возрождение нацизма было нельзя не принимать во внимание в 1946 году. Живой Борман выступал потенциальным фюрером четвертого рейха. Гитлер официально назначил его исполнителем своей воли и вождем нацистской партии. Теперь Борман был единственным членом нацистской верхушки, которого нельзя было привлечь к ответственности, и это положение просуществовало весь 1947 год.

Как росла загадка, так росло и количество сообщений, пытавшихся объяснить судьбу Бормана. Некоторые из них были фантастическими, некоторые — правдоподобными, а одно было поразительным. Оно было предложено в 1948 году человеком, который хорошо знал, что говорит, по сравнению с предыдущими информаторами. Это был генерал-лейтенант СС Готлоб Бергер.

«Суд Вильгельмштрассе» начался 6 января 1948 года в Нюрнберге. Это было одно из двадцати разбирательств военных преступлений, известных как «последующие заседания», потому что они следовали за Международным военным трибуналом над главными военными преступниками. Все «последующие заседания» проводились до Нюрнбергского военного трибунала, который имел полностью американский состав.

Двадцать два подсудимых «суда Вильгельмштрассе» были бывшими крупными чиновниками министерства иностранных дел Германии и министрами из управлений, находившихся на Вильгельмштрассе в Берлине. Одним из подсудимых был Готлоб Бергер. В прошлом школьный учитель, директор гимнастического института и один из первых восторженных нацистов.

Во время войны Бергер стал генерал-лейтенантом СС и главой Главного управления СС, которое занималось внутренними делами пятнадцати дивизий СС, сражавшихся за пределами рейха. Он отвечал за персонал СС и вербовал в вооруженные силы СС выходцев из Голландии, Бельгии, Франции, Финляндии, Дании, Норвегии и Украины, имевших подходящий «нордический» внешний вид и антикоммунистические взгляды.

Бергер также был личным офицером связи Гиммлера в министерстве по восточным оккупированным территориям Альфреда Розенберга и занял должность Розенберга в главном политическом управлении. «Дер Унтерменш», пресловутая иллюстрированная брошюра, характеризовавшая русских как низших людей, была издана в 1942 году главным управлением СС Бергера. Он хорошо знал Бормана и считал его зловещей личностью, чьи интриги вредили целям нацистской войны, СС и Гиммлеру.

«Я считал и считаю, что Борман причинил большой вред всем в те годы, за исключением нескольких ловких парней в униформе, — сказал Бергер[12] на свидетельских показаниях в Нюрнберге. — Для остальных мое мнение о Бормане, я думаю, со временем подтвердится».

По мнению Бергера, секретарь фюрера был советским агентом. Когда русские взяли Берлин, он просто присоединился к ним. Сейчас он находится в Советском Союзе и появится в подходящий момент как новоиспеченный советский комиссар коммунистической Германии.

Но Борман не мог быть в России в 1948 году, если другой осведомитель был уверен, что видел его в том году в Чили. Это был шестидесятидвухлетний уроженец Баварии Пабло (Пауль) Хайсляйн. В 1920 годах Хайсляйн был мэром саксонского городка, представителем партии католического центра в рейхстаге и главой Федерации государственных служащих Германии. Он лишился своих должностей, когда нацисты пришли к власти. После нескольких лет преследования гестапо он эмигрировал в Чили в 1938 году и зарабатывал на жизнь писанием еженедельных статей по политике и экономике.

В феврале 1948 года Хайсляйн гостил у другого немецкого эмигранта, графа Йана Ульриха фон Райхенбаха, во владениях графа в девственном тропическом лесу Чили близ аргентинской границы. Находясь там, Хайсляйн решил посмотреть Ранко Сур, одно из самых красивых озер Чили, до которого нужно было пройти около трех часов. Для самозащиты Хайсляйн взял несколько собак графа фон Рейхенбаха и револьвер, так как бывший представитель рейхстага знал, что в этом районе водились пумы и жили враждебно настроенные индейцы. Он также слышал, что возле Ранко Сур поселились нацисты. Возможно, они высадились на западном побережье Чили с двух подводных лодок после падения третьего рейха.

В середине путешествия Хайсляйна внезапно появились и проехали в нескольких футах от него трое всадников в пончо и сомбреро. Собаки заволновались. Хайсляйн вытащил револьвер. Затем он узнал среднего наездника — Мартина Бормана.

«Это Хайсляйн! — проворчал Борман, затем добавил командным тоном: — Галоп!» Трое всадников поехали в направлении аргентинской границы и скрылись. Хайсляйн был абсолютно уверен, что это был Борман, которого он хорошо помнил по довоенному Берлину. Он рассказал чилийским властям о своей неожиданной встрече в лесу, но они попросили молчать, пока не закончат собственное расследование по местопребыванию Бормана. Позднее Хайсляйн прочитал в газетных сообщениях, что секретарь фюрера покинул Аргентину и отправился в Испанию.

Тем не менее, Борман не появлялся в Испании или где-либо еще в 1948, 1949 или 1950 году. Но в 1950 году в Западной Германии был найден другой пропавший нацист, его близкий друг и протеже Эрих Кох, гауляйтер Восточной Пруссии и рейхскомиссар Украины.

Охарактеризовав себя «жестокой собакой», Кох считал украинцев «недочеловеками» и управлял ими «водкой и хлыстом». Когда Красная Армия освободила Украину, Кох бежал в Пиллау в Восточной Пруссии. Когда русские подходили к Пиллау 23 апреля 1943 года, гауляйтер Кох с штатом служащих взошел на борт ледокола «Остерпройзен». Гауляйтер высадил простых беженцев с «Остерпройзена», оставив их приближавшимся русским.

«Остерпройзен» плавал по Балтике, пока Кох не услышал по радио сообщение Деница о смерти фюрера. Направив ледокол к докам Фленсбурга, Кох сошел на берег с документами на имя майора Ральфа Бергера, с только что отпущенными усами невероятных размеров. Далее он провел около года неузнанным в лагере беженцев из Восточной Пруссии в Шлезвиг-Гольштейне.

В мае 1946 года Кох покинул лагерь и устроился поденщиком в деревне в британской зоне в семнадцати милях от Гамбурга. Все еще успешно скрываясь под видом майора Бергера, он посещал собрания беженцев Восточной Пруссии и там часто говорил, что ненавистный гауляйтер Эрих Кох утонул, когда «Остерпройзен» был потоплен русскими самолетами. Кох оставался на свободе, пока не был опознан бывшим офицером немецкой армии, чью семью гауляйтер отказался эвакуировать из Восточной Пруссии. Мстительный офицер доложил полиции Гамбурга о местонахождении Коха. Кох был арестован и передан британским оккупационным властям, которые выдали его польскому правительству в Варшаву в феврале 1950 года[13].

Никакой послевоенной связи между Эрихом Кохом и его могущественным сторонником Мартином Борманом не было установлено ни полицией Гамбурга, ни британскими оккупационными войсками. Однако запоздалый арест Коха показал, что видному нацисту было возможно оставаться на свободе в течение пяти лет после падения третьего рейха. Долгие годы после ареста Коха, некоторое их количество оставалось необнаруженным, включая Вернера Наумана и Адольфа Эйхмана.

Доктор Науман был назван Гитлером преемником Геббельса в качестве главы министерства пропаганды. Он также был в группе, пытавшейся бежать из рейхсканцелярии вместе с Борманом 1 мая 1945 года. После той ночи Науман исчез. В 1950 году он жил, неопознанный в Западной Германии. В этом же году человек с паспортом беженца, удостоверявшим его личность как Рикардо Клемента, прибыл в Буэнос-Айрес в Аргентину, на корабле из Италии. «Клементом» был Эйх-ман. Если он и Науман смогли избежать ареста до 1950 года, существовала возможность, что секретарь фюрера, выжив, сделал то же самое.