- Да.

Не слабая, конечно, но определенно нуждающаяся в защите. Ведь есть ее клан, состоящий из не волков, и которому даже этот мужчина, настолько побеспокоившийся о человеческой девушке, не мог оказать защиту.

- Конечно, но ты крикт и сильная, хотя отрицаешь это.

Сабрина ни разу не утверждала, что не является криктом, но отрицала то, что она – волчица. Ее сил не хватило на то, чтобы выговорить такое лживое оскорбление о себе.

Объяснение, почему для нее быть волком считается оскорблением, повлекло бы за собой раскрытие секретов, которые никто на свете не должен знать.

Лэрд донегалов не стал ждать ответа, казалось, что он и не собирался вовсе этого делать. Барр просто избавился от своего пледа и оружия короткими, но эффективными движениями, демонстрируя ей великолепное тело воина. Может, у него не было шрама на лице, как у его близнеца, но вовсе не означало, что он не обладал отметинами. Среди его криктских меток на предплечьях и спине было несколько небольших шрамов, очевидно полученных во время битвы. Каждый из них делал его еще более привлекательным для нее. Мужчина, который сражался и получал раны в результате защиты тех, кого называл своим кланом, был тем человеком, которым она могла бы во всем восхищаться.

Даже если он волк.

Вне зависимости сексуального желания, исходящую от него, Барр нашел время отложить кинжалы на расстояния руки, где он мог их с легкостью достать, если понадобится. Благодаря своим навыкам воина, наработанным годами, Сабрина не могла не заметить, что они лежали так, что и она сможет дотянуться до них.

Он рассмеялся, опустившись на одно колено на кровать. Звук был низким и соблазнительным, пробуждая дрожь страстного желания в ней.

- Что тебя так позабавило? – Ей никогда еще не было так невесело!

- Когда я отложил кинжалы, ты сразу же рассчитала расстояние до них, - в его голосе можно было распознать отголосок той понимающей улыбки, которая появилась на лице.

- И ты счел это достойным смеха?

- Я считаю, что твоя попытка сыграть девушку в бедственном положении более чем достойна.

Казалось, его не разозлило то, что он раскрыл ее обман.

- Я та, кем я являюсь, - лэрд мог понимать это как ему вздумается. Сабрина была далека от притворства.

- И мне определенно не терпится раскрыть, что это значит.

Этого может и не случится, но если она расскажет ему, то возможно безрассудный лэрд сможет рассмеяться вновь .

- Я не хочу желать тебя.

Частичная правда, с которой могла поделиться.

- Почему?

- Ты опасен для меня, чтобы связываться с тобой.

- Значит, ты тоже это чувствуешь?

- Думала, что это очевидно.

- Интересно, будет ли твой голос звучать в моей голове, - произнес Барр, опуская голову и захватывая ее губы в первом поцелуи.

Только благодаря этим повторяющимся словам в ее сознании ей стало понятно, что они говорили о двух совершенно разных аспектах соединения. Сабрина подразумевала сексуальную близость.

Он же думал, что они были истинными супругами.

Бог не мог быть таким жестоким.

Не важно, насколько привлекательно его личность, или как он заинтриговал ее, она не могла быть истинной супругой волку. Небеса не могли сыграть такую злобную шутку с ней.

Ее беспокойные мысли разлетелись в на мелкие кусочки, когда его губы собственнически поглотили ее. Поразительный вкус, похожий на смесь пряности и свежей родниковой воды. Опьяненная его близостью, Сабрина была рада, что лежит. Казалось, что если бы она стояла, то долго не устояла на своих ногах.

Никогда раньше ей не приходилось испытывать такие ощущения.

Никогда за свою жизнь не думала, что ее рот может выдержать такое сексуальное искушение, но ощущение его губ на ее собственных исходил чисто из глубин его души и возвращался обратно.

Язык лэрда порхал вдоль их соединенных губ в беззвучном заявление на ее тела, инстинктивно зная, как оно отреагирует. Она раскрыла губы, позволяю ему проникнуть вглубь, чем он немедленно и воспользовался, усиливая изумительный аромат ее эмоций.

Барр брал ее с силой воина, и она возвратила поцелуй со всей собственной женской потребностью встретиться с ним сила к силе, желанием к желанию, нежностью к грубости. Никто не превосходил другого, и уже не было важным, что его тело было больше, а мускулы мощнее. Он должен пугать ее, но не пугал. Она находила его размер и силу невыносимо возбуждающими, особенно настолько близко к ее не обремененной одеждой наготе.

Он был всем, что гостья клана могла только желать в супруге, и еще тем единственным мужчиной, которого не могла впустить в свою настоящую жизнь. Тем не менее, она будет наслаждаться этим моментом, пока его имеет. Сабрина безвозвратно убеждала себя, что никогда больше ей не выпадет случай познать такое удовольствие. Но пока она пребывала среди его людей, могла потакать и телесным желаниям женской стороны ворона и человеческой природе.

Он приподнялся, в свете факелов его огромное тело мерцало.

- На вкус ты как нектар богов.

Его преувеличение вызвало у нее улыбку.

- Я на вкус как женщина.

- Как моя женщина.

- На одну ночь.

- Навсегда.

Она не могла заставить свои уста произнести отказ, но и не могла позволить им выговорить согласие.

Барр поиграл мускулами, чем вызвал трепет желания у ее ворона. Хоть он и не вер-птица, но понимал потребность показать свою силу и умение ей, приманить ворона ближе, чем позволяла Сабрина с тех пор как упала на землю после превращения. Она протянула руку и инстинктивно зарылась носом в его шею, позволяя ворону найти связь с его волком.

От глубокого вдоха на его лице появилось выражение удовлетворение.

- Теперь я ощущаю тебя. Не твоего волка, но твое различие, которое существует для меня. Только для меня.

- Только для тебя, - она не рискнет позволить остальному клану узнать про нее.

Существовала причина, почему Верика подавляла природу своего ворона, и ее брат поступал также. Сабрина предполагала из-за чего.

Остальные волки не обладали терпимостью Барра к иным.

Она протянула руку и погладила его лицо, оцарапав ладонь об однодневную светлую щетину.

- Ты особый мужчина, Барр, непохожий на других из своего вида.