Холодный кофе... такое расточительство.

— Кофе чем-то вывел тебя из себя? — спросил он, ослабляя свой галстук и кладя свои ключи и бумажник в стеклянное блюдо на столешнице.

— Я думаю о том, чтобы пойти в больницу, — выпалила я, не в силах посмотреть на него. Я выбрала трусливый выход из положения и продолжила снова и снова искать слова на дне чашки.

«Просто называй меня “Сакс”». Мне нравилась эта чашка. Она обычно заставляла меня улыбаться и хихикать, словно я ветреная школьница. Райан стонал и закатывал глаза из-за моего одержимого восхищения известной шотландской книжной серией.

Дверь в нашу комнату захлопнулась, красноречиво сказав мне то, что думает об этом Райан.

Определенно, в тот день мне не удалось бы то, что я задумала.

Немного позже мужчина вернулся, готовый к бою. Он был полностью собран, закатав рукава и глядя прямо перед собой. Райан никогда не уходил, когда дело касалось меня. Я же отталкивала его бессчетное количество раз, избегая аргументов и нуждаясь в воздухе, и все же он вернулся.

Райан всегда боролся за меня.

— Почему, Эверли, почему? После всего, через что мы прошли вместе, можешь ли ты оказать любезность и ответить мне?

— Мне нужно увидеть его.

Выражение опустошения на лице Райана разрушило мой мир, заставляя чувствовать себя худшим человеком во вселенной. Если бы за это давали премию, я вполне уверена, что вошла бы в тройку лидеров вместе с людьми, придумавшими палку для селфи и штаны, которые похожи на джинсы, но на самом деле являются пижамой. Весь бред вместе.

— Я хочу увидеть его, чтобы лично сказать ему, что между нами все кончено, что я двигаюсь дальше, что выжила после всего, что он сделал со мной. Я не хочу, чтобы он вмешивался в нашу жизнь, Райан.

— Он этого не заслуживает, — выдавил парень сквозь сжатые зубы.

— Ты прав. Но мне это нужно, — настаивала я, эмоции захлестнули меня, когда я посмотрела на него.

Райан провел руками по своим светлым локонам и, в конце концов, кивнул.

— Ладно.

Я обняла его, позволяя ему думать, что он выиграл спор и благословил меня.

— Не обращай внимания на мелочи, — сказала мне как-то Табита, когда я пришла к ней и жаловалась, что Райан не опускает сидушку и не моет тарелки за собой. По-моему, эта ситуация из той категории.

Я пошла бы в больницу независимо от того, что Райан думает. Мне это необходимо. Заручившись его согласием, я просто облегчила ситуацию, но в любом случае я решила исполнить задуманное.

За меня больше никто не будет решать.

Через несколько дней после моего чудесного пробуждения, я сделал еще несколько шагов к моему полному выздоровлению.

«Выздоровление». Вот как доктор Лоуренс называл это.

Скоро я должен был снова вернуться к обычной жизни. Словно рыба или дикое животное, которое возвращается в обычную среду обитания.

— Что я буду делать? — спросил бы я, как щенок, который ищет маму, направляющую его.

— Все, что пожелаешь, — ответил бы он.

Все, что пожелаю... Эта мысль вертелась у меня в голове, словно оторванная ветка, подхваченная ветром. Чего я хотел? Откуда мне было знать?

Я немногое узнал за последние три дня, но этого было достаточно, чтобы, по крайней мере, быть уверенным в том, что у меня была некая стабильность. Мой дом по-прежнему принадлежал мне.

В своей прошлой жизни я был богатым мужчиной. О моих финансах и поместье заботились, пока я был прикован к больничной койке.

Как? Мне было известно немного, но согласно отчетам, присланным моим поверенным, мне не о чем было беспокоиться. По крайней мере, у меня было место, куда я мог вернуться, когда врачи посчитали бы меня вполне здоровым и готовым к выписке. А до тех пор мне оставалось лишь праздновать то, что я перешел от яблочного мусса и куриного бульона к овсяной каше.

Мне было интересно, ненавидел ли старый я овсяную кашу так же, как и я нынешний.

Водянистый, безвкусный яблочный мусс внезапно показался мне не таким уж и плохим.

Оттолкнув тарелку с кашей, я схватил коробку с личными вещами, чтобы еще раз изучить ее. Открыл и рассмотрел каждый предмет в сотый раз, предпочтя зарыться в своем незнакомом прошлом, нежели находиться в неопределенном настоящем, в котором я внезапно оказался.

Доктор Лоуренс сказал, что мозг – это нечто интересное и сложное. Я не мог вспомнить ничего ни о себе, ни о жизни, которую вел в прошлом, но в то же время я знал обыденные факты, например, что такое «Старбакс» или когда состоялась война в Персидском заливе. Я понимал течение современной жизни, мог писать и говорить, но мне приходилось спрашивать, в какой день и год я родился.

Оказалось, что у меня был день рождения в прошлом месяце. Я разменял четвертый десяток, не устроив вечернику, чтобы отпраздновать это. Единственным доказательством того, что эта веха имела место в моей жизни, был больничный браслет, на котором был указан возраст.

Если моя жизнь не принадлежала мне, то кому она принадлежала?

Я полез в коробку, перемешав аккуратно сложенные вещи, к которым я еще не прикасался. Из карманов пиджака что-то выпало. Я отодвинул пиджак и брюки в сторону, чтобы посмотреть, что это. В один из углов забился маленький зеленый камень.

Я подобрал его и стал катать между пальцами, а затем поднес к свету. Он был продырявлен, как будто через него когда-то была продета нитка, и походил на не ограненный изумруд или, возможно, жадеит [3] .

Я и понятия не имел, почему он оказался в моем кармане в тот день, когда я оказался здесь.

Как не догадывался и о многом другом.

Ощутив знакомое чувство разочарования, я решил, что увидел достаточно и отложил коробку. Закрыв глаза, я попытался отгородиться от мира и от своих мыслей, но неожиданно был прерван открывшейся дверью, мой взгляд встретился со знакомым взглядом синих глаз.

Это была она.

Эверли – девушка с фотографии.

Я спросил дежурную медсестру, сможет ли она найти ее, и она пообещала постараться, но через несколько дней я подумал, что она не смогла справиться с этой задачей или просто согласилась, чтобы успокоить пациента, только что вышедшего из комы.

Да, это была она, Эверли.

Девушка медленно вошла, ее шаги были робкими и неуверенными, а я воспользовался временем, чтобы получше ее разглядеть.

У нее была другая прическа – может она подстриглась, но цвет был тот же, медно-золотистый. Девушка повзрослела, ее фигура приобрела округлые формы, и она превратилась из долговязой девчонки в соблазнительную красавицу.

— Ты здесь, — сказал я, хватаясь за эту фразу, как утопающий за соломину. Я не знал, что сказать. Я ничего не знал об этой девушке, кроме ее имени.

— Да, — ответила она, едва шевеля губами. — Доктор Лоуренс позвонил мне.

— Я не был уверен, что они смогут найти тебя, после того как я обнаружил фото.

Она выглядела слегка растерянной из-за моего утверждения, но больше ничего не сказала. Я неловко осмотрел палату, чувствуя себя животным в зоопарке. Она смерила меня взглядом, без сомнения подметив то, что я потерял свою былую форму. Неуверенность, которую я испытывал, была почти осязаемой.

— Не хочешь присесть? Наверно, я изменился, с тех пор как ты видела меня в последний раз.

Она молча села подальше от меня, но не ничуть не расслабилась. Эверли замерла в одной позе на краешке. Боялась ли она меня?

— Мне очень жаль, что я побеспокоил тебя, попросив прийти, но я просто хотел... — начал я, но она быстро перебила меня.

— Август, пожалуйста, не надо. Я пришла лишь по одной причине.

— Ладно, — я нахмурился, растерявшись, и попытался сесть ровно. Водрузив коробку на металлический поднос, я уперся руками о кровать и попытался сесть. От этой попытки капли пота покатились по моим вискам.

— Я хотела сказать тебе, что между нами все кончено. Все. Хватит. Я продолжаю жить. Я помолвлена. У меня новая жизнь – без тебя. Пожалуйста, не ищи меня больше.