Горбусы вывалили на пол кучу фруктов и орехов и ушли, вновь оставив пещеру в полутьме. Фраг все еще пытался разорвать путы. Скраф рыдал и стонал. Фон Хорст разглядывал еду.

— Мы еще как-то сможем справиться с мягкими фруктами со связанными за спиной руками, — сказал он Ла-джа, — но как мы разобьем скорлупу этих орехов?

— Возможно, мы сможем освободить руки, — сказала девушка. — Повернись ко мне спиной и придвинься поближе; постарайся развязать ремни на моих руках. Если ты сделаешь это, я легко освобожу тебя.

Она говорила тихим шепотом, чтобы Фраг или Скраф не услышали ее и не сделали то же самое раньше них. Фон Хорст придвинулся к ней и занялся узлами на ее запястьях. Это длилось мучительно долго, так как он не видел, что надо делать, к тому же подвижность ого собственных рук была ограничена, но в конце концов он почувствовал, что узел ослаб. Натренировавшись, он стал делать это быстрее, вскоре и второй узел был развязан, а затем остальные — руки Ла-джа освободились. Она была за его спиной, и он почувствовал, как ее маленькие пальцы трогают ремни, пытаясь справиться с узлами. Когда она касалась его рук, он испытывал странное, прежде незнакомое возбуждение.

Он и раньше касался ее плоти, но всегда, когда она злилась или обижалась; и в этом не было ничего приятного. Теперь же все было иначе — она впервые помогала ему по доброй воле.

— Что вы там делаете? — спросил Фраг. — Что-то вы притихли. Если вы думаете, что съедите все одни, вы ошибаетесь. Я убью вас, если вы сделаете это.

— До или после того, как ты сломаешь мне шею? — спросил фон Хорст.

— Конечно, до, — прорычал Фраг. — Нет, потом.

Нет… Да какая разница? Ты разговариваешь, как дурак.

— А после того, как ты убьешь меня и сломаешь шею, или сломаешь мне шею и убьешь, вы со Скрафом, несомненно, все съедите. Так?

— Конечно, — проревел Фраг.

— А вы знаете, для чего предназначена эта еда? — спросил фон Хорст.

— Чтобы мы поели, конечно.

— А почему они заботятся о том, чтобы мы поели? — спросил европеец. — Вы что же, думаете, они озабочены нашим счастьем и удобством?

— Тогда почему принесли еду? — спросил Скраф.

— Чтобы откормить нас, — объяснил фон Хорст. — Они любят жирное мясо.

— Откормить нас? Съесть нас? — прошептал Скраф.

Фраг промолчал, но фон Хорст заметил, что он с удвоенной энергией принялся рвать ремни на руках.

Мгновение спустя Ла-джа удалось развязать последний узел, и фон Хорст почувствовал, как ремень соскользнул с его запястий. Он выпрямился и, взяв горсть фруктов, передал их Ла-джа, после этого он повернулся к Фрагу.

— Мои руки свободны, — сказал он. — Я собираюсь развязать твои, а потом ты освободишь Скрафа. Ты не убьешь меня. Если ты попытаешься, я убью тебя.

У меня есть оружие, которое видел Скраф и которым я убил множество зверей и некоторых из твоих воинов. Я собираюсь освободить тебя по двум причинам.

Во-первых, чтобы ты мог закусить. Вторая причина неважна для тебя, так как у тебя слишком мало мозгов.

— С моими мозгами все в порядке, — пробурчал Фраг. — Какова вторая причина?

— Мы здесь в одинаковом положении, — напомнил ему фон Хорст. — Если мы не убежим, нас убьют и съедят. Действуя вместе, мы сможем сбежать. Если мы будем терять время, пытаясь убить друг друга, никто из нас не спасется. Ну, что вы со Скрафом думаете об этом? Вам решать. Я развяжу вам руки в любом случае; и я убью тебя сразу, как только ты попытаешься поднять на меня руку.

Фраг почесал затылок.

— Я поклялся убить тебя, — сказал он. — Из-за тебя я попал в беду. Если бы ты не сбежал из Басти, меня бы не было здесь. Нас поймали, когда мы шли по твоим следам. Ты убил несколько моих воинов. Ты освободил наших рабов, а теперь ты просишь не убивать тебя!

Фон Хорст пожал плечами.

— Ты передергиваешь факты, — сказал он. — Я не прошу тебя не убивать меня; просто я не хочу никого убивать. Пока у меня есть это оружие, Фраг, у тебя нет ни одного шанса уничтожить меня.

— Пообещай ему, Фраг, — попросил Скраф. — Он прав. Мы не сможем сбежать, если будем сражаться друг с другом. По крайней мере, мы с тобой не сможем.

Я видел, как действует маленькая черная палка. Ему не надо быть рядом с тем, кого он хочет убить.

— Ну хорошо, — наконец согласился Фраг. — Мы не будем пытаться убить друг друга, пока не сбежим от этих людей.

Фон Хорст подошел к вождю Басти и развязал ему руки; после этого Фраг освободил Скрафа. Все принялись за еду, только Скраф сел в стороне, отвернувшись от пищи.

— Почему ты не ешь? — спросил Фраг.

— Чтобы растолстеть? — вскрикнул Скраф. — Когда вы станете толстыми — вас съедят, а меня тощего, никто не захочет.

Время шло, как это должно быть даже в мире без времени. Они ели и спали, но фон Хорст и Ла-джа никогда не ложились одновременно, так как Фраг и Скраф проявляли слишком большой интерес к пистолету. Иногда приходил Дерг поговорить с ними. Он всегда относился к ним по-дружески, но не надеялся, что они смогут избежать приготовленной им Торпом участи.

Фон Хорст часто задумывался, откуда брались орехи и фрукты, которыми их кормили, ведь они не росли в том лесу, где он странствовал с Ла-джа. Это навело его на мысль, что лес заканчивался где-то рядом. Он ни за что не отказался бы от побега. Когда он спросил Дерга, где горбусы собирают фрукты, тот сказал, что они растут на краю Леса смерти. Потом фон Хорст разузнал как туда пройти. Но когда он попытался убедить Дерга помочь им бежать, он натолкнулся на мягкий отказ, и отступил, постаравшись внушить Дергу, что полностью оставил эту затею.

Питательные орехи и отсутствие движения сделали свое дело — все заметно прибавили в весе. Только Скраф оставался худым, постоянно отказываясь есть больше, чем требовалось для поддержания жизни.

Фраг накапливал жир намного быстрее фон Хорста или Ла-джа.

Наконец, Скраф указал ему на это.

— Они съедят тебя первым, — пророчествовал он. — Ты очень жирный.

— Ты думаешь? — спросил вождь, ощупывая талию. Это обеспокоило его.

— Я думал, что мы постараемся убежать, — сказал он фон Хорсту.

— Я надеялся, что горбусы уйдут хотя бы ненадолго, — ответил тот, — но только несколько из них отлучаются одновременно.

— Большинство сейчас спит, — заметила Ла-джа. — Многие факелы потушены.

— Точно, — сказал фон Хорст, заглядывая в другую комнату. — Я никогда еще не видел, чтобы так много горбусов спали одновременно.

— Я думаю, они только что поели, — сказала Ла-джа. — Может, они поэтому такие сонные. Если заснут и остальные, мы сможем выбраться.

Но заснули не все. Один не спал, держа в руках факел. Это был Торп. Наконец он встал и подошел к пещере, в которой содержали пленников. Когда они увидели, что он приближается, они легли на пол в позах, скрывающих их развязанные руки, как они делали раньше, когда в их пещеру приходили горбусы.

Торп вошел, высоко держа факел. Он внимательно осмотрел их. Наконец, пнул Скрафа ногой.

— Нет смысла ждать, пока ты растолстеешь, — проворчал он. — Мы убьем тебя после этого сна, тогда хоть одного не придется больше кормить.

— Сначала убей других, — взмолился Скраф, — они намного жирнее меня. Дай мне возможность, и я растолстею.

Торп зевнул.

— Мы убьем вас всех вместе, — сказал он и повернулся, чтобы выйти из пещеры.

Фон Хорст заметил, что все факелы, кроме факела Торпа, погасли — помещение погрузилось в темноту. Тогда он тихо вскочил на ноги, вытаскивая пистолет, затем со всей силы ударил Торпа рукояткой по голове. Торп беззвучно упал на пол. Фон Хорст поднял его факел.

— Пошли! — прошептал он.

Четверка тихонько пересекла большую пещеру и вышла в круто поднимавшуюся шахту, ведшую к выходу наружу.

Фон Хорст не мог даже предположить, сколько времени они пробыли в заключении, но он чувствовал, что это длилось долго. Они потеряли счет снам, так много их было. Они поспешили в направлении, в котором, по их мнению, лежал край Леса смерти.