— Да, действительно, — растерянно произнес Юрий, взглянув на аппаратуру. А я и не замечаю. Они мне и не нужны совсем… Очень странно…

— Юра, а… почему они… светятся? — с тревогой и в то же время с удивлением спросила Валя, указывая на ряды баночек на полках. И даже отступила на шаг от стены, на которой были укреплены полки.

А удивляться было чему: все стеклянные баночки, пузырьки, пузыречки, пробирки и колбы со всевозможными реактивами светились! Казалось, в этих пробирках и банках были налиты красные, синие, зеленые, желтые жидкости. В действительности же во многих пузырьках содержались не жидкости, а образцы минералов в порошкообразном виде, кусочки различных металлов и металлоидов.

Не говоря ни слова, Юрий быстро опустил на окна шторы. Валя издала легкое восклицание — и отшатнулась: она увидела в темноте Курганова. Он тоже светился с ног до головы, точно был обмазан фосфором. Валя бросила взгляд на свои руки, ноги . и они тоже светились! Посмотрела вокруг . каждый предмет в лаборатории испускал какое-то призрачное сияние.

— Подними шторы, я не могу, — прошептала Валя. . Мне плохо.

Юрий увидал, как светящаяся фигура девушки тяжело опустилась на стул. Он моментально поднял шторы, схватил трубку телефона.

— Ты посиди, посиди, — забормотал он, набирая номер. — Сейчас людей вызову… Телефон не работает. Подожди, я за лекарством сбегаю…

— Постой, не надо, — слабым голосом произнесла девушка. — Мне уже лучше. Я пойду к себе, полежу немного…

Валентина ушла. Юрий проводил ее беспокойным взглядом, потом опять углубился в работу. Прошло часа два. Вдруг дверь резко распахнулась, в лабораторию вбежала Валя. Она была в белом пушистом платке, наброшенном на плечи. Вероятно, девушка бежала всю дорогу: ее щеки раскраснелись, грудь под ярко-красным шерстяным джемпером часто вздымалась и опускалась, черные волосы на голове слегка растрепались. В карих глазах ее была тревога. Однако Юрий, озабоченный непонятными явлениями, происходящими в атмосфере, не заметил этого. Регулируя приборы, он рассеянно посмотрел на нее и спросил:

— Как самочувствие? Лучше?

Но Валя нетерпеливо махнула рукой и, перебивая его, сказала:

— Быстрее идем! С островом что-то непонятное делается.

Курганов и Валя вышли из лаборатории. Домик, куда они пришли, был разделен узким коридором на две половины. В одной половине находился экспедиционный медицинский пункт, другую занимал центральный наблюдательный пост. Врач Валентина Ежова, когда не хватало людей, исполняла еще обязанности дежурного наблюдательного поста. Здесь стоял стол с покатой крышкой, два стула, дюралевый шкаф с инструментами и запасными измерительными приборами, большая мраморная плита, смонтированная на дюралевых стойках. На плите были укреплены электрические измерительные приборы, предохранительные пробки, рубильники, разноцветные лампочки и звонки. В тот момент, когда Валя и Юрий вошли в помещение, красные лампочки мигали, а звонки звенели.

Метнув взгляд на лампочки, Юрий подбежал к столу и наклонился над ним. Крышка представляла собой план и разрез ледяного острова, выполненные из пластмассы различных оттенков и цветов. Тут и там на карте сверкали хромированные кнопки. В разрезе остров представлял собой эллипс, в плане круг.

Юрий нажал пальцем кнопку. Электрический прибор на мраморном щите показал, что край острова, где была нажата кнопка, сильно накренился. Крен был до того силен, что он никак не мог быть объяснен простым изгибом кромки острова под давлением ледяных полей. Лед не был достаточно эластичным, чтобы без ущерба для своей целости мог изогнуться так круто, как показывала стрелка прибора. Неужели тот край островка отломился?

Юрий нажал по очереди другие кнопки — и каждый раз прибор показывал невероятно высокий крен частей острова.

— Вот видишь, — сказала с тревогой Валя. — Если верить приборам, наш остров раскололся на куски. Но он же цел!

Юрий невольно посмотрел в широкое окно. Дом, где находился центральный наблюдательный пост, стоял недалеко от башни атомной электростанции, на высоком месте; из окна открывался вид на большую часть островка.

— О! — невольно воскликнул Юрий.

— Что там такое? — спросила Валя.

— Смотри, ледяные поля отошли. Видишь, образовалась полынья? Прямо на глазах растет. Ты понимаешь, что это означает?

Валя посмотрела на Курганова и молча покачала головой: «Нет, не знаю».

— Одевайся, — приказал Юрий. — Сейчас все поймешь.

Он повернул рубильник. Красные лампочки потухли, звонки замолчали.

Валентина вышла, а через минуту вернулась уже в шубе. Юрий захлопнул за собой дверь центрального поста.

— А как же… Надо же за приборами следить, . сказала Валя.

— Приборы тут не помогут, — махнул рукой Курганов и вышел на улицу. — Вон, видишь, что творится?

Они стояли спиной к растущей полынье и смотрели туда, откуда наступали ледяные поля. Они налезала на край островка, громоздились у его границ, образуя высокий вал из глыб льда. Вал шевелился, издавал шуршащий звук, треск, грохот. Отдельные льдины то поднимались стоймя, то вдруг пропадали, как будто проваливались куда-то. Вал не рос, но и не рассасывался. Ледяные поля неудержимо надвигались на островок и как бы обтекали его по сторонам.

— Понимаешь теперь, что произошло? — спросил Юрий Валентину.

— Неужели он… остановился? — удивилась Валя.

— Да. Сомневаться не приходится — остров стоит на месте.

— Сел на мель?

— Не на мель, а на вершину одной из подводных гор. Ты вот что, заторопился вдруг Юрий. — Если остров сдвинется с места, немедленно сообщи мне. Я буду брать пробу грунта. Сбегай к астрономам и скажи, чтобы определили координаты подводной вершины.

Выполнив поручение относительно астрономов, девушка побежала на центральный пост. Курганов поспешил на южный край островка, где была расположена одна из гидрологических лунок, точнее — колодец для гидрологических исследований. Колодец был сделан сквозной, через всю толщу островка. Размышляя над тем, не забит ли колодец кусками льда, которые могли быть задвинуты под остров ледяными полями, Юрий мысленно похвалил строителей островка за то, что они сделали несколько таких скважин в разных концах огромной ледяной «чечевицы». Всегда можно найти такую, которая свободна от битого льда.

Юрий вошел в полусферический пластмассовый домик. В полу зияла круглая дыра. Над отверстием свисал конец тросика, переброшенного через блок под потолком помещения. Юрий прикрепил к тросу приборы, с помощью которых можно было захватить со дна грунт, воду с различных горизонтов, и пустил электромотор лебедки. Вот счетчик показал, что с барабана лебедки размоталось 55 метров троса, и в тот же момент натяжение его ослабло. Значит, приборы коснулись грунта. Юрий переключил мотор на обратный ход, и трос стал наматываться на барабан лебедки…

Валентина в это время с беспокойством следила за контрольными приборами на щите центрального поста, изредка бросала взгляды в окно — полынья не исчезала. Остров продолжал стоять на месте. Выдержит ли он это необычное испытание?

Ежова знала, как строился ледяной остров, знала, какие надежды возлагались на него работниками Антарктического института. Почему-то живо вспомнился самый первый разговор об этом острове с Кургановым. Разговор произошел, когда Юрий по настоятельному совету Недоборова предлагал ей место врача на дрейфующем острове.

Юрий рассказал ей тогда, что это особый остров. Опыт многих полярных экспедиций показал, что разбивать лагерь на обычной, природной льдине и дрейфовать на ней вместе с ледяными полями не совсем безопасно. Ведь каждое ледяное поле в общей массе нередко испытывает гигантское сжатие. А в результате раскалывается, крошится, торосится. Например, за время дрейфа станции «Северный полюс-2» в 1950-1951 годах члены экспедиции были вынуждены трижды менять место лагеря. Вот и возникла идея создать искусственную льдину таких размеров, чтобы ее не затерли льды, чтобы она могла выдержать любой натиск ледяных полей. Для этого льдину сделали круглой, но не плоской, а в форме чечевицы, чтобы льдины не сжимали ее, если бы она попала в ледяные тиски, а выталкивали бы на поверхность…