«Уазик» скрипнул шинами по глубокому снегу у подъезда. Анискин с Сидоровым вылезли из автомобиля и направились в квартиру на втором этаже. Поднявшись, они встретили участкового Иванова, который проводил их в комнату, где находился труп хозяина дома, убитого, судя по всему, ударом ножа в грудь в ходе налета. Элла, жена погибшего, уже час рыдала в спальне.

Анискин внимательно осмотрел тело: хороший костюм, дорогие часы на откинутой в сторону руке, седые волосы, явно уложенные в хорошем салоне, тапочки из натурального меха. Судя по всему, владельцы квартиры не бедствовали: об этом говорила дорогая обстановка, техника, картины, весьма смахивающие на подлинники. На широком подоконнике возле дивана стояла початая бутылка коньяка и блюдечко с нарезанным лимоном. Узнав, что эксперт закончил свою работу, Анискин попросил накрыть тело простыней, чтобы не травмировать супругу погибшего, и пригласил ее в комнату, где произошло убийство. Увидев ноги мужа, слегка торчащие из-под простыни, Элла вновь зарыдала.

— Примите наши самые искренние соболезнования, — со скорбным лицом заявил Анискин.

— Ваши соболезнования не вернут мне мужа, — сквозь слезы ответила Элла. — Может быть, мы побеседуем попозже, когда я немного успокоюсь?

— Элла Георгиевна, разве вы не заинтересованы в поимке убийц по горячим следам? — встрял в разговор Сидоров. Элла злобно сверкнула глазами, но согласие на беседу все-таки дала.

— Начните с самого начала, — попросил Анискин, отправив Сидорова на кухню за валерьянкой для женщины. Элла поняла его слишком буквально и приступила к делу издалека:

— Наши знакомые очень удивились, когда Антон (так звали погибшего) сделал мне предложение. Действительно, он — пожилой генеральный директор, а я — девушка, приехавшая из провинции. Настоящий мезальянс. Но факт остается фактом: вопреки всему мы поженились и были счастливы целых пять лет…

— Я имел в виду сегодняшние события, — уточнил Анискин и протянул Элле рюмочку с валерьянкой, которую принес Сидоров. Женщина продолжила:

— Да-да… Сегодня Антон пришел в расстроенных чувствах. Мы слегка повздорили, и он, одевшись, выскочил на улицу, хлопнув дверью. Я не стала закрывать дверь, думала, он успокоится и вернется. Однако через пару минут в квартиру ворвались двое мужчин в масках. Видимо, мерзавцы давно планировали налет и караулили на лестнице. То, что я не закрыла дверь, стало для них настоящим подарком… Бандиты приставили к моему горлу нож и потребовали выдать им тайники с заначкой. В этот момент вновь скрипнула входная дверь — это вернулся Антон. Похоже, как я и предполагала, супруг остыл и вернулся просить прощения…

Едва услышав звук открываемой двери, я закричала: «Антон, беги!» Я рассчитывала, что супруг сообразит, что происходит нечто неординарное, убежит и вызовет полицию. Но, видимо, он испугался за меня, ворвался в комнату и бросился на мерзавцев. Один из бандитов ударил его ножом. Антон рухнул как подкошенный. Видимо, бандиты сами испугались того, что натворили, и, оставив меня в покое, бросились наутек. Я попыталась помочь Антону, но он уже не подавал признаков жизни. Тогда я вызвала скорую и полицию. Вот, собственно, и все.

— Все ясно, Элла Георгиевна. Простите, но у меня есть все основания полагать, что вы — как минимум соучастница убийства, — заявил Анискин.

Вскоре Элла призналась: в тот день к ней пришел молодой любовник, они выпили коньяка и предались плотским утехам. В порыве страсти они не слышали, как вернувшийся Антон вошел в комнату. Рогоносец бросился к кровати, и любовник Эллы нанес ему смертельный удар ножом, которым до этого резал лимон. Затем соучастники придумали ход с бандитским налетом и надеялись избежать наказания. Не вышло…

ПОЧЕМУ АНИСКИН РЕШИЛ,ЧТО ЖЕНА УБИТОГО ВРЕТ ЕМУ?

В кабинет к Анискину и Сидорову робко заглянул стажер отдела Вася Носкин:

— Извините, тут такая ситуация: мне доставили подозреваемого в краже. Но, по-моему, не наш клиент. Приличный мужчина, документы в порядке. Да и потерпевший уже претензий не имеет…

В кабинете Носкина сыщики увидели амбала в кожаной куртке и пожилого мужчину с растрепанными седыми волосами и в очках с толстыми стеклами.

Сидоров с ходу грозно надвинулся на амбала:

— Ну что, колоться будем?

— Что-о-о? — удивленно пробасил тот.

— Это потерпевший, — подал голос Валя Носкин.

— Ну и методы работы у вас! — возмущенно заявил амбал. — Нет уж, я вам Виктора Пантелеймоновича на растерзание не оставлю. Официально заявляю: претензий не имею и требую, чтобы мы ушли отсюда вместе!

— Спокойно, граждане, разберемся! — заявил ко всему привыкший Анискин. — Так что случилось?

— Ошибка вышла, милостивый государь, — отозвался старичок. — Видите ли, меня, интеллигентного человека, ученого, приняли за банального, стыдно сказать, вора! У вас в городе я в командировке, ехал к коллеге-ученому в трамвае. Смотрю-на полу кошелек валяется, я нагнулся, поднял, держу его в руке. Только собрался спросить, чье это портмоне, а тут Андрей Борисович обернулся — это его кошелек оказался! — увидел его у меня в руках и как схватит меня, как закричит! И к вам, милостивые государи, доставил под белы руки.

— Ну, простите, Виктор Пантелеймонович, — смущенно пробасил амбал. Судя по всему, как и многие физически крепкие люди, производящий грозное впечатление, но на самом деле очень добрый. — Сами понимаете, контролер подошел, я в карман за кошельком полез — а его нет. Оборачиваюсь, смотрю, а он у вас в руках, и мне даже показалось, что вы его спрятать хотите. Поймите меня правильно!

— Да все понимаю, Андрей Борисович! Я очень рад, что вы поняли мотив моего поступка и больше не держите на меня зла.

— Ну, какое тут зло? — амбал повернулся к сыщикам и восхищенно заявил им: — Вы бы знали, какой это человечище, какой мегамозг! Такие люди — гордость России! Это я токарем на заводе вкалываю, а Виктор Пантелеймонович — суперматематик! Академик! Да Гришка Перельман перед ним — мальчишка, щенок! Он мне тут как рассказал, над какими проектами они у себя работают, у меня ум за разум зашел!

— Да Бог с вами, — покраснел старичок. — Григорий Яковлевич Перельман настоящий гений. И, как и положено гению, бескорыстный. Я бы, скажу честно, от Нобелевской премии по математике отказаться не смог. А он смог! Мы оба математики, но он полностью абстрагировался от меркантильного мира и жажды наживы, а я, к сожалению, не святой…

— Ладно, разговор окончен! — хлопнул рукой по столу Носкина токарь. — Пойдемте, Виктор Пантелеймонович, выпьем по стопочке коньяка во славу российской науки и за вас лично. Я угощаю!

— Ну что же, пойдемте, Андрей Борисович. Всего доброго, молодые люди, — интеллигентно раскланялся с сыщиками старичок. — Желаю вам успехов вашем непростом ремесле.

— Боюсь Андрею Борисовичу придется пить в одиночестве, — сухо заявил Анискин. — Я вынужден задержать Виктора Пантелеймоновича до выяснения личности.

Пробив «ученого» по базе, сыщики выяснили, что им в руки угодил известный вор-рецидивист. Прекрасный психолог, умевший втереться в доверие жертвы, даже поймавший его за руку, он почти всегда уходил от руки, правосудия, выдавая себя то за ученого, то за известного писателя, а то и за сотрудника правоохранительных органов, который ловит карманников на транспорте. К счастью, на «гастролях» в другом городе он наследил и на момент задержания Валей Носкиным находился в розыске. Поэтому его удалось отправить за решетку, даже несмотря на то, что Андрей Борисович категорически отказался давать против него показания.

КАК АНИСКИН ПОНЯЛ,ЧТО «УЧЕНЫЙ» ВОВСЕ НЕ ТОТ,ЗА КОГО СЕБЯ ВЫДАЕТ?