Тихий, бесконечный поток информации и сплетен сопровождал Тэлли и Нелл, как радиокомментарий, пока они осматривали различные постройки за замком. Часть конюшен была перестроена в гаражи и навесы для тракторов, но старый корт для сквоша остался нетронутым, только стены его потрескались, а пол был грязным, но ровным, потому что каким-то чудесным образом сохранилась крыша.

— Думаю, тут они хранили сено, — неожиданно сказал Тэлли, опускаясь на колени, чтобы изучить узкие, плотно подогнанные доски. — Просто счастье, что пол не прогнулся и не покоробился.

— Вы играете в сквош? — с интересом спросил Эндрю Рэмсей-Миллер. — Сам я всегда играл, когда учился в колледже, но тут, в Лорне, конечно, нет корта, и поблизости, как мне известно, на сотни миль его нет.

— А где дом управляющего? — спросил Тэлли, завладев вниманием гида. — Мы ведь его еще не видели, верно?

— Он на холме. Если вы здесь все осмотрели, мы можем туда отправиться.

Старый дом бабушки Кирсти поразил экскурсантов. То, что они увидели, трудно было назвать домом. Это была просто-напросто прихожая с кухней и небольшая жилая комната. Еще две комнаты располагались под крышей, до них добирались по лестнице, которая была чуть длиннее трапа. Возможно, это был когда-то один из первых домов династии, существовавших еще с тех времен, когда к замку не пристраивали особняк. Стены дома были толщиной в два фута, сооружены из необработанных камней, собранных на склоне холма; трещины заполнены вереском, а внутри — грубо оштукатурены. Даже в теплый июньский день внутри было холодно; только узкие полоски солнечного света, пробивающегося сквозь крошечные окошки, освещали печальные комнаты. Полы на нижнем этаже были каменные, а наверху из неровно постеленных досок. Единственным местом, где взрослый мужчина мог стоять во весь рост, было место под слуховыми окнами.

Нелл удивлялась, как ее прабабушка смогла вырастить шестерых детишек в такой тесноте и почему Кирсти хранит в памяти только хорошие воспоминания о доме, где удобства ни к черту.

Тэлли с недовольным видом осматривал маленький коттедж, не делая никаких заметок в своей книжке, но отметив каждый недостаток недоверчивым хмыканьем. Он взобрался по шатким ступенькам на верхний этаж, согнувшись почти вдвое, чтобы осмотреть комнаты мансарды из конца в конец, и выглянул в окошки через лопнувшие стекла вниз, где у подножия холма стоял величественно большой дом. Несколько минут Тэлли даже задержался около наружной уборной, от которой исходило зловоние.

Наконец он сказал:

— Здесь на самом деле жил управляющий? Я-то думал, что у лошадей конюшни получше.

Эндрю Рэмсей-Миллер кивнул.

— Однако это правда, — согласился он. — Старый лорд имел репутацию строгого хозяина. Он был настоящий старый деспот, если хотите знать мое мнение. Для местного населения лорд вообще ничего не делал, кроме того, что выгнал их с острова и посоветовал им селиться, где угодно. Лорд ценил свое уединение, как они говорят. Здесь жили только семья управляющего и слуги.

Спускаясь к подножию холма, Тэлли оставался угрюмым и молчаливым; его прежняя доброжелательность улетучилась, и записную книжку он спрятал в карман. Нелл неожиданно почувствовала благодарность за бесконечный монолог гида, потому что добрых полчаса Тэлли олицетворял собой странствующего монаха, погруженного в собственные мысли, и только иногда смотрел отрешенным взглядом на то, что ему показывали. Они сели в «лендровер» и поехали к мосту. Там Нелл, облокотившись на каменный парапет, любовалась темными, бурлящими водами пролива. Наступило время прилива, и поток бился о гранитные своды прямо под ее ногами.

— Тут на вид глубоко, — заметила Нелл. — Опасно?

— Во время приливов, думаю, может быть опасно, — подтвердил, нахмурившись, Эндрю Рэмсей-Миллер. — На картах его обозначают как «киль Талиски», но местные зовут его «Килши», что значит «сказочный поток». Однако они больше похожи на водяных духов или Силкиз. Интересно, кто бы это мог быть?

К ним приближался крепкий мужчина в замасленном синем комбинезоне и старомодных сапогах. Он шел развалистой походкой моряка. В одной руке незнакомец нес грязную черную сумку для инструмента, а в другой упаковку с шестью банками пива Макивеца. Мужчина казался довольно недружелюбным, а на его сильно загорелом лице темнела многодневная щетина. В ответ на приветствие Эндрю Рэмсей-Миллера он неохотно остановился.

— В доме никого нет, — сказал ему Рэмсей-Миллер. — Вам что-нибудь нужно?

— А с кем я говорю? — грубо спросил незнакомец. У него были темные волосы, на вид он был сильным мускулистым мужчиной лет тридцати пяти.

Человек в килте, однако, не оробел.

— Я представляю агентство, — ответил он приветливо. — Меня зовут Рэмсей-Миллер. А вас?

— Макферсон, — нехотя буркнул человек. — Я пришвартовал к пристани рыбацкий бот. Сейчас это никому не мешает. Очень удобно добираться домой. Ближе, чем из Оубена.

— А, — протянул Рэмсей-Миллер. — Значит, ваш дом неподалеку?

Макферсон махнул головой в том направлении, откуда шел. Там вдалеке виднелись беспорядочно рассыпанные дома деревни, крыши которых поднимались над придорожным дроком.

— В Сэлеке, на главной дороге.

— А ваш бот? Вы его сейчас заберете? Без команды?

— Без команды. — Макферсон встряхнул тяжелой сумкой, и раздался звук удара металлических предметов. — Здесь мои инструменты. Мотор заработает как миленький.

Внезапно он повернулся и пристально посмотрел на Тэлли.

— Покупаете землю? — спросил он грубовато.

Глядя на него так же пристально, Тэлли неопределенно пожал плечами.

— Приглядываюсь, — ответил он. — А каковы у вас уловы?

— Неплохие, — с видом знатока ответил Макферсон. — Креветки, омары, морские гребешки. У меня бот только для прибрежного лова.

— И хватает на жизнь? — Казалось, Тэлли искренне интересуется этим.

Макферсон издал смешок:

— Уж точно не на ту, что вы называете жизнью. Вы из Лондона?

— Да, если это важно, — подтвердил дружелюбно Тэлли. — Бывали в Лондоне?

Его вопрос был встречен хмуро.

— Нет. Что я могу там делать?

— То же, что и я делаю на Талиске, — ответил Тэлли. — Посмотрели бы.

— Я никогда не бездельничал. И вам советую поступать так же. — Таков был короткий ответ. Макферсон кивнул Нелл и, минуя мост и открытые окованные ворота, пошел через остров, крутя свой тяжелый мешок, как метатель молота на играх Северной Шотландии.

— Гмм, — пробормотала Нелл с облегчением. — А он, кажется, немного колючий.

— Ох, да они все недотроги, эти рыбаки с западного побережья. — Рэмсей-Миллер наблюдал, как человек скрылся за рододендронами за поворотом дороги. — Они думают, что каждый чужак — это еврократ, проверяющий квоты на рыбную ловлю. Он подобреет, когда высосет содержимое этой упаковки из шести банок. Хотел бы я знать, однако, в курсе ли агентство, что он держит бот у пристани. Ну да ладно, я думаю, это никому не повредит. Пойдемте, посмотрим сами. Эта прекрасная пристань была построена для пароходов, которые обычно заходили раз в неделю, и для провиантских ботов. Весь уголь для дома доставляли дымарем, до того как проложили шоссе.

— Что такое «дымарь»? — спросила Нелл, садясь в «лендровер».

— Маленький береговой грузовой пароход. Конечно, вряд ли сохранился хоть один. Только у коллекционеров, ими владеют фанатики. Один такой обосновался в Оубене — возит туристов по островам — недельное путешествие со стряпней первоклассного повара. Думаю, он процветает.

Их гид свернул с дороги и начал сражаться с колеей, которая была вся в рытвинах и шла по песчаному берегу, омываемому зеленой водой.

— Какой красивый берег, — восхищенно произнесла Нелл, — а вода холодная?

— Ледяная, — заверил ее Рэмсей-Миллер. — Плавать можно только в самую жару, и даже тогда рекомендуют надевать водонепроницаемый костюм.

— Как жаль, — вздохнула Нелл. — А выглядит так маняще, как на открытках с Карибов, только без пальм.