Великанов снова ткнул пальцем в сторону крыши железнодорожных касс.

Валентин не стал возражать - это было бессмысленно, но о визите Великанова, также как и о своей беседе со Сторожуком, счел нужным доложить начальнику отдела. Ожидал, что Билякевич возмутится, пойдет к начальнику управления, потребует призвать к порядку зарвавшегося кадровика. Но подполковник повел себя необычно: сначала испытывающе посмотрел на Валентина, затем чему-то усмехнулся, забарабанил пальцами по отполированной до зеркального блеска крышке стола, что делал в затруднительных случаях.

- А может в самом деле не стоит беспокоить Ларису Яворскую? - после продолжительной паузы, произнес он. - Если иметь в виду только драку, то свидетелей и без нее достаточно. К тому же подоплека конфликта, скорее всего, носит интимный характер, а с учетом этого на откровенность Ларисы рассчитывать не приходится. Что же касается личности противника, Зимовца, то полагаю, Мандзюк правильно определил круг подозреваемых: это кто-то из ассистентов кафедры нейрохирургии. Уличить этого человека теперь уже несложно. Но боюсь, что мы не сможем предъявить ему обвинение в умышленном нанесении Зимовцу тяжелой травмы: судя по всему, он действовал в пределах необходимой обороны.

Немного помолчав, Билякевич снова, как-то необычно - не то вопрошающе, не то испытывающе - посмотрел на Валентина.

- Так может быть последуем совету майора Великанова?

Валентин оторопел. Не далее как утром, подполковник говорил прямо противоположное; они как бы поменялись местами. Но если утром Валентин согласился с ним - это дело надо довести до конца - то сейчас терялся в догадках: чем вызван такой крутой поворот в позиции шефа? Не Великанова же он испугался, в конце концов! Валентин уважал Билякевича и, если не всегда и не во всем соглашался с ним - начальник отдела был порой излишне скрупулезен, придирчив, то его принципиальность никогда не брал под сомнение. И вот - на тебе!

- Извините, Виктор Михайлович, не могу согласиться с вами, - резко сказал Валентин. - Пока следствие не закончено, я буду предпринимать те дозволенные законом действия, которые сочту необходимыми. Если вы, конечно, не отстраните меня.

- Упрямство, Валентин Георгиевич, само по себе, не лучший довод в споре с начальством. Я имею в виду не только вас.

Валентин смутился, наконец-то сообразив, в чем дело. Видимо, Билякевича уже взяли в оборот в связи с этим делом. Но отступать не пожелал.

- Вот мои доводы. Всех, кто знал Анатолия Зимовца, удивляет, что парень схватился за нож - не похоже на него. Но факт остается фактом. И нельзя исходить только из него. Убежден: за этим стояла не сиюминутная вспышка, не пьяная ярость. Тут было что-то другое. Причем очень серьезное. Перед смертью Зимовец сказал своей сестре, что один во всем виноват. Но только ли драку он имел в виду? Думаю, не только. И вот почему. На месте происшествия обнаружена какая-то старая, видимо, ценная книга. Зимовец был завзятый книжник. Библиофилом считает себя и ассистент Боков. И тот, и другой бывали в доме Яворских, где имелась уникальная библиотека.

- Имелась? - быстро переспросил Билякевич.

- На этот вопрос пока не могу ответить. Я задавал его Сторожуку, но он отмолчался. Теперь другое: от встречи со мной по какой-то причине уклоняется доктор Билан, которая должна быть в курсе событий, так или иначе касающихся семьи Яворских. И, наконец, эта закулисная возня вокруг дела Зимовца, которая, как догадываюсь, не миновала и вас. Я не ошибся?

- Допустим. Но как вы увязываете все это с дракой?

- Многое должно проясниться в ходе допроса Ларисы Яворской. Ее высокопоставленные родственники очевидно не случайно нажали на все кнопки. Я уверен, что конфликт на автостоянке имеет какую-то неприглядную предисторию. Вот почему я завтра же вызову Ларису и вместе со следователем допрошу, какие бы пакости мне потом не делал Великанов.

Билякевич подошел к Валентину, положил руку на его плечо.

- Передайте Великанову и прочим, кто будет обращаться к вам с подобными советами, что следственно-оперативную группу по делу Зимовца отныне возглавляю я.

- Вы отстраняете меня? - вспыхнул Валентин.

- Состав группы остается прежним. Я беру на себя роль куратора и в какой-то степени громоотвода. Не спорьте, за это я зарплату получаю.

- За то, чтобы быть громоотводом?

- И за это тоже.

Билякевич улыбнулся, слегка сжал плечо Валентина, отошел к окну, присел на низкий подоконник.

- Теперь о Ларисе Яворской. Не спешите ее вызывать. В делах, касающихся семейных отношений, официальный допрос свидетеля не лучший способ выявления истины. Тем более, когда этот свидетель не горит желанием общаться с работниками милиции, следователем. Целесообразнее сначала побеседовать с доктором Билан, которая, надеюсь, поможет разобраться, если не во всех, то во всяком случае, в некоторых из интересующих нас вопросах. Судьбой библиотеки профессора Яворского я сам поинтересуюсь. А Мандзюк пусть побыстрее выявляет человека, травмировавшего Зимовца. Полагаю, этот человек не помешает нам, - Билякевич усмехнулся. - Посоветуйтесь с Мандзюком, составьте план оперативных действий и завтра с утра заходите ко мне.

Мандзюк явился не с пустыми руками в прямом и переносном смысле. При нем был портфель-дипломат, который он, надо думать, прихватил с собой не случайно. В кабинете Билякевича Алексей отложил "дипломат" в сторонку, но так, чтобы он оставался на виду, и Ляшенко понял, что новость у него не одна, но для начала придется выслушать менее важную: Алексей не был бы Алексеем, если бы главное выкладывал сразу.

Неторопливо и деловито, останавливаясь на незначительных деталях, Мандзюк рассказывал, что участковый инспектор отыскал парня-мотоциклиста, который подвез Анатолия Зимовца к загородному ресторану.

Парня зовут Игорем, фамилия Кобко. Он ровесник Анатолия, некогда учились в одном классе, жили на соседних улицах: Игорь на Пасечной, Анатолий на Харьковской. Приятелями не были, но Игорь, по его словам, уважал Анатолия за справедливость, а также за то, что Толик давал ему читать интересные книги. Вечером 28-го июня Игорь катался на мотоцикле в районе Пасечной - Песковой, испытывая машину на крутых подъемах, спусках, этих сбегающих с Высокого Холма улочек. Примерно в 20:25 на перекрестке Пасечной и Харьковской улиц он увидел Анатолия, который нетерпеливо оглядывался по сторонам. Заметив товарища на мотоцикле, Зимовец окликнул его, а когда тот подъехал, взобрался на заднее сиденье и тоном, не терпящим возражений, велел: "Быстро вниз по Харьковской!"

Игорь не стал ни о чем расспрашивать: Анатолий был взволнован, нетерпелив и, очевидно, на то имелись причины. Они проехали Харьковскую, выскочили на оживленную Первомайскую улицу, по указанию Анатолия Игорь повернул направо, миновал Сенной базар, а затем свернул на Черниговскую. Завидев впереди светлую "Ладу", Анатолий крикнул товарищу: "Газуй за той машиной и не выпускай из виду!" Его взволнованность передалась Игорю, он стал следовать за "Ладой". На углу Черниговской и Зеленой улиц "Лада" притормозила, в кабину рядом с водителем села высокая девушка в белых джинсах. Других пассажиров в машине не было. Затем "Лада" выехала на проспект Шевченко, далее на Рогатку, оттуда на Окружную дорогу. Игорь висел у "Лады" на "хвосте" по всем правилам оперативного слежения, изученным им по многочисленным кино-теледетективам. Вначале это увлекло его, но когда они миновали Рогатку и вслед за "Ладой" выехали на Окружную, затея Анатолия показалась ему уже не столь привлекательной - могло не хватить бензина на обратный путь. К тому же Анатолий был выпивший - Игорь это почувствовал по запаху и по тому, как тот цедил сквозь зубы необычные для его лексикона ругательства... Кого он ругал? Вначале водителя "Лады", а потом девушку в белых джинсах. Но девушку ругал уже как бы заодно. Нет, по именам их не называл и о том, чем они досадили ему, не говорил, хотя Игорь спрашивал. На Окружной дороге между товарищами возник спор: Игорь не хотел ехать дальше, а Анатолий настаивал. Пока препирались, "Лада" скрылась из виду. Но они заметили, куда она повернула. Анатолию удалось настоять на своем, и вскоре они съехали на лесную дорогу. Анатолий не знал, куда направилась "Лада", оглядывался по сторонам, всматривался в лес. Через некоторое время они обнаружили "Ладу" на стоянке около ресторана "Сосновый бор". Водителя и девушки в машине уже не было... Едва завидев "Ладу", Анатолий велел остановиться и быстро соскочил с мотоцикла. При этом упал, ударился затылком о гудрон дороги. Игорь поспешил ему на помощь, но Анатолий уже пришел в себя, поднялся и, оттолкнув пытавшегося урезонить его товарища, бегом направился в ресторан. Запахло скандалом. Это уже совсем не понравилось Кобко, и он не стал ждать, пока развернутся события: сел на мотоцикл и был таков...