- Слабы кони, - вздохнул знатный эстий. Рюрик кивнул головой и обнадёживающе ответил:

- За семь дён до боя друиды будут поить их особым отваром трав. Кони должны войти в силу. Главный жрец мне это обещал.

- Тогда есть надежда на успех, - облегчённо вздохнул Дагар. - А как тебе… волохи? - осторожно спросил он, зная, что вопрос этот не будет слышен чуть отъехавшим в сторону от них Аскольду и Диру.

- Которые? - улыбнулся Рюрик. - Те или эти? - Он указал сначала на бьющихся меченосцев, а затем плечом повёл в сторону чёрного и рыжего волохов.

Дагар засмеялся.

- И те и эти, - уточнил он.

- …Молодцы, что прибыли. За одно за это я уже готов первую же сотню пленных быков принести в жертву богам! - бодро ответил Рюрик и вдруг поймал себя на мысли, что начинает ощущать тот прилив сил, который делает его князем, могущественным витязем и мудрым правителем. "Не расплескать бы силы эти по мелочам!.." - подумал он и сделал паузу, вслушиваясь в то, что происходит в его душе. "Учись… Следи за собой!.. Копи силы!.. Берегись!.." - чётко и ясно прозвучал вдруг в ушах знатного рарога голос его отца.

Рюрик сидел в седле как влитой, и удивлённый Дагар заметил, что доставшийся князю в наследство от деда Сакровира щит не велик внуку, а, напротив, мал. "И совсем не молод наш князь… А в самый раз! И дружина любит своего предводителя!" - пронеслось в его голове.

- На учениях волохи горячее наших, - тихо заметил Дагар, справившись со своим удивлением.

- Вижу! Пора остановить бой! Пусть отдыхают! - твёрдо скомандовал Рюрик и тронул коня.

Дагар слегка поклонился князю и отъехал к воинам, чтобы выполнить приказ своего предводителя.

- Я рад был видеть ваших воинов лучшими, чем своих! - чётко, но сухо сказал Рюрик Аскольду и Диру.

Те, польщённые справедливой оценкой, склонили головы в знак благодарности перед своим новым предводителем. В это время подъехал знаменитый фриз. Он услышал слова Рюрика, с интересом взглянув на предводителей волохов, и молча ждал, что будет дальше.

- Учения продлятся ещё три дня, затем - отдых, а о начале битвы я оповещу, - отрывисто командным тоном молвил Рюрик, не дав волохам что-либо сказать в ответ. Он уже хотел присоединиться к Юббе, но вновь подъехал Дагар и озабоченно проговорил:

- Рюрик, воины хотят видеть твой учебный бой! Все четверо оглянулись на вытянутые ряды меченосцев. "Не время бы! - хотел было возразить Рюрик. Скоро надо на пристань, встречать изгнанников, но… отказываться нельзя! Это их затея…" - понял князь, увидев любопытство на лицах волохов, но на его лице не дрогнул ни один мускул.

- Бой так бой! - спокойно ответил он и даже не взглянул в сторону обеспокоенных Дагара и Юббе. - Кто из вас будет биться со мной? - решительно обратился князь к знатным волохам. Те, переглянувшись, согласно кивнули друг другу, и Дир ответил:

- Аскольд!

"Я так и знал!" - подумал Рюрик, вынул из запасного мешочка кожаные щитки для предохранения локтей и молча надел их. Затем подтянул щит, натянул на голову шлем.

Аскольд проделал то же самое.

- Я готов! - крикнул Рюрик, отъехав немного назад, и, бросив секиру, отметил место битвы. Затем резко натянул повод: конь заржал и, встав на дыбы, начал разбег.

Меченосцы быстро сомкнулись в круг. Рюрик выхватил меч и, держа его на коротком взмахе, ринулся на соперника. И вновь в сознании возник голос отца: "Учебный бой - самый показательный. Ежели хоть раз допустишь промах, воины не простят тебе и всегда будут помнить о нём… Будь ловок, как бес, и хитёр, как старый лис…"

Аскольд издал боевой вопль, чтобы разъярить себя, и стремглав набросился на Рюрика.

- Раз! - рявкнул он, нанося удар по щиту Рюрика.

- Есть! - осветил ударом меча князь венетов-рарогов. Далеко был слышен звон их мечей. Удары сыпались один за другим: нападающий, защитный, атакующий - и так без конца.

- Секиры! - крикнул Аскольд и опять, издав гортанный воинственный вопль, налетел на Рюрика с двойным оружием: в правой руке блестел тяжёлый меч, а в левой - боевая секира.

Рюрик, вспомнив, что вонзил свою секиру в землю где-то тут, рядом, быстро огляделся и проворно ушёл от атакующего волоха.

Восторженный гул пронёсся по рядам меченосцев. Изловчившись, Рюрик завладел своей секирой и, держа её в правой руке, дал на мгновение остыть своей злости. Ему не нравились боевые вопли волоха. Отец говорил: "Кто кричит в начале боя, тот молчит в конце; не следует тратить лишние силы в бою, береги их на ловкость, бери ловкостью и хитростью!"

Рюрик сжал левой рукой верный меч и ринулся на соперника, зная, что тот потерял много сил на холостой, удар по воздуху. Так и есть: Аскольд тяжело дышал и с удивлением поглядывал на Рюрика: "Такой хилый, а дыхание… ровное…"

- А-а-а! - пронёсся над меченосцами раздирающий душу крик, и тут же вслед за ним - глухие удары секир друг о друга. Звон! Это удар секиры Рюрика о железный щит Аскольда. Ещё звон! Это ответный удар волоха.

Аскольд тряхнул головой и снова издал страшный вопль. Рюрик отпрянул в сторону: конь испугался вопля и едва не скинул своего наездника. Этого Аскольд не ожидал, и опять его удар пришёлся по воздуху.

Меченосцы захохотали, ударяя рукоятками мечей по своим щитам: одобряя ловкость одного предводителя, они позорили другого.

- Воины должны быть едины духом! - воскликнул обозлённый волох.

Рюрик взмахом меча прекратил шум меченосцев, на мгновенье выпустив из виду противника. Возвращаясь в боевую позицию, он почувствовал резкий холодок в правом предплечье и удивлённо посмотрел на волоха; тот поменял в руках меч и секиру.

- Измена! - крикнул Олег, наблюдавший за странным боем из рядов своей сотни меченосцев. - Рюрик ранен! - дико закричал он, рванул коня и помчался к князю.

Да, Олег был слишком молод и слишком горяч, чтобы постичь все хитрости княжеской дипломатии. Он находился возле Рюрика, когда замешательство, вызванное его криком, уже прекратилось.

Аскольд невозмутимо удивлялся:

- Как? Я ранил Рюрика?

- Никто меня не ранил, - оборвал возмущения князь венетов-рарогов. - Я сам неосторожно наткнулся на секиру!

- Наткнулся? - бесновался Олег. - Но я же видел!..

- Я знаю, что говорю! - резко перебил его Рюрик и ещё резче добавил: Хоть ты и посвящён в мужчины, но ничего ты не видел! Всем на свои места! быстро и громко скомандовал он. - Учения закончены! Аскольд, дай мне твою руку! Ты победил меня! - звонко крикнул Рюрик, чем окончательно ошеломил всех.

Аскольд, нисколько не смутившись, протянул князю левую руку с секирой, на которой ещё поблёскивала кровь Рюрика.

Дагар схватился за голову и не знал, что сказать. Юббе закусил губу и выжидательно молчал. Рюрик опустил руку Аскольда и слегка поморщился. Дружинники-рароги и меченосцы-волохи, до предела натянув поводья коней, исподлобья взирали на мужественного князя-рарога. Олег горько рыдал от обиды и безысходности. Дир сокрушённо качал головой.

Дагар опомнился, натянул поводья, скомандовал отбой и первым пришпорил коня. Возбуждённые меченосцы стали разъезжаться по домам.

А вечером того же дня князь венетов-рарогов в парадной одежде стоял на пристани и со смешанным чувством тревоги и надежды встречал изгнанников. Князя тревожил исход битвы с германцами - слишком малочисленной была его дружина, но в душе его теплилась надежда, что войско Геторикса укрепит силы рарогов и он наконец-то окончательно разобьёт германцев.

Пятитысячное войско Геторикса возвращалось вместе с жёнами, детьми и стариками, и всех их надо было немедленно где-то разместить, а свободных жилищ на побережье после расселения волохов не осталось. Завтра же необходимо начать строительство больших домов, а коварные германцы могут напасть даже нынче ночью. Было над чем поломать голову, и потому на пристани, кроме князя и его гостя Юббе, собралось почти всё племя рарогов. Впереди, чуть в стороне от всех, стояли сам вождь, знаменитый и почитаемый всеми старый Верцин, и пять друидов-жрецов, каждый из которых представлял на земле рарогов одну из стихий - солнце, воздух и ветер, воду и дождь, молнию и огонь, землю.