Р.С. Глэзер работала в «Майлстоун», в комплексе, расположенном на бывшей буровой платформе в восточном Средиземноморье. Фирма относилась к кластеру частных военных компаний, управляемых корпорацией «Кси-сервис». Её подразделение не занималась планированием и проведением военных операций. Её задача была – наблюдение. И еще раз – наблюдение. И, в конце концов, выработка предложений для тех, кто будет действовать – для оперативных подразделений «Кси-Сервис».

Р.С. вела наблюдение за южной зоной ответственности.

К пятому июню ситуация там была такова: новороссийское ополчение выбило сине-желтую гвардию из укрепрайона «Сiч». На участке в двести километров вверх по днепровскому течению установилось шаткое равновесие. Там не было крупных воинских формирований ни одной из сторон, а киевская влада присутствовала лишь виртуально. Она раздала последние деньги панам магнатам, обещавшим набрать армию суперпрофессионалов и установить наконец державный порядок назло москалям. Но паны пока не торопились, потому что знали лучшее применение деньгам. Многие жители покидали регион, по нему кочевали банды, что нещадно грабили беженцев; особенно издевались над стариками, в которых подозревали ветеранов Советской армии. Так что беженцы старались старались пользоваться речным путем, чтобы добраться до моря и как-нибудь переправиться в русский Крым. Однако ЧВК «Грейхаунд» провела минирование Днепровского лимана. Тральщики Черноморского флота вели разминирование, но немецкие мины «Tintenfisch», исполненные из квазиживого материала и обладающие стайным искином, с трудом уничтожались с помощью традиционных методов траления. Выручали обученные дельфины, только их было мало и они погибали. Населенные пункты в устье Днепра были переполнены людьми, которые по большей части ночевали на улицах.

Впрочем, в «Майлстоун» это никого не трогало. «Страданиями населения» занималась другая фирма, которая могла их продать лишь в том случае, если можно свалить вину на русских.

Все, кто работали с Р.С. Глэзер в «Майлстоун», русских ненавидели – что комми, что не-комми, без разницы. Это был обязательный эмоциональный фон, поддержание которого стоило немалых денег большим боссам. Р.С. тоже прошла все обязательные нейролингвистические тренинги по выработке «образа врага», причём с хорошей итоговой оценкой, и русский был для нее, конечно же, пьяным кровожадным «ватником». Но иногда это не действовало; она видела, что «ватники» хорошо относятся к мирному населению и воюют по правилам, в отличие от своих противников. Да, русские и раньше были ужасные злодеи, но, может… и тогда кто-то умело лепил «образ врага»?

В комплексе «Майлстоун» зал, где находилась Р.С., назывался «пузырем». За счет особой формы пола, стен и потолка, которые, трансформируясь, могли получать наклон, ступенчатость и искривления, в соответствии с характером проводимой работы. Всё это позволял устроить наноплант (тм), конструкционный материал, разработанный в «Монсанто». Он был квазиживым, обладал собственным метаболизмом, дышал, выделял, мог не только программироваться, но и успешно обучаться.

Центр зала украшали своего рода «тычинки» – проекторы голограмм, похожие на светлячков. Они создавали десятки голографических изображений разных точек земной поверхности под разными ракурсами. А также показывали состояние атмосферы и ближнего космоса над объектами наблюдения – над головами операторов искрились точки, показывающие звезды и искусственные спутники Земли.

Был тут и «пестик», представляющий замечательный успех кристаллической механики – универсальный макет. Демонстрационный материал, состоящий из нанокристаллов с управляемой изомерией, мог принимать абсолютно любую форму и практически любой цвет. Сейчас он изображал сектор X12, в масштабе 1 к 1000, в режиме реального времени, причем с соблюдением совершенно всех деталей. При использовании увеличительной оптики на этом макете можно рассмотреть каждый живой объект, включая индивидуальные черты лица. Единственный минус, что передвижение фигурок было немного дискретным – обновление данных происходило раз в полсекунды. Сектор, как и в реальности, затягивала облачность – на макете она состояла из фоглет, наноботов с шестью конечностями, что способны сцепляться за счет вандервальсовых сил.

На висках у некоторых операторов просвечивали коннекторы нейроинтерфейсов, придавая коже мраморный рисунок. При подсоединении нейрокабеля прямо в зрительные центры операторов поступала информация от рассредоточенных систем наблюдения, создавая эффект присутствия в той или иной точке сектора.

– Привет, Р.С., – окликнул Брайан «Сверло» Адамс, молодой, но въедливый сотрудник отдела оперативного планирования. – Кофе-пауза нам положена по всем законам, но то, что у тебя в чашке, уже стало холодной бурдой, мне и палец макать не надо для проверки, а пончики даже не смогли материализоваться. Ты так любишь играть в куколки, девочка моя?

Р.С. отсоединила троды нейрокабеля от своих коннекторов и несколько секунд фокусировала зрение.

Брайан был калифорниец, вырос можно сказать на пляже, рослый, фигура пловца, блестящий как леденец и… пустой. Когда Р.С. спрашивала у него (для смеха) про Фолкнера или Воннегута, тот долго моршил лоб, размышляя, сорт ли это пива или название страховой компании.

– Пончиков действительно не было, худею. В детстве в куклы не особо играла, больше с джойстиком баловалась, а тут чувствуешь… что фигурки живые, это завораживает… Ты ведь, Сверло, в группе оперативного планирования и, наверное, в курсе, что это за персонажи появились к юго-западу от населенного пункта… как он там называется? – она показала лазерной указкой на макет. – Или я перехвалила твою осведомленность?

Сверло Адамс всем своим видом выразил, что он в теме, подошел поближе к Р.С. и наклонился; его щека оказалась в двадцати сантиметрах от ее.

Теперь он ощущал аромат ее кожи и тонких духов – можно и пофорсить перед девочкой. Правая его рука немного приобняла Р.С., левая водила лазерной указкой по макету.

– Это как будто наемники местного олигарха, занимающийся охраной его сахарных заводов, перевозок и свекольных плантаций. На самом деле, турецкий спецназ; возможно есть среди них и несколько наших саудовских друзей, но извини, без подробностей. Вдруг тебя в плен возьмут.

– В плен, не смешно, – она сбросила его руку и немного откатилась в сторону на своем стуле. Тут неподалеку плавает авианосец, который командует мой дядюшка, адмирал Глэзер. Он выльет за меня море напалма… Хорошо, а эти зеленые фигурки, которые движутся навстречу туркам навстречу с юго-востока?

– А это, Р.С., главные монстры в этом зверинце, русские. Утром десантировались с вертолета, скорее всего, морпехи из Казачьей бухты, что в Севастополе, 810-ая бригада. Киллеры страшные, свирепые как черти. Похоже, они собрались ликвидировать наших турок. Потому надо срочно их затормозить, а еще лучше убрать с этой доски… Извини, я отлучусь, кое-что доложить шефу.

– Постой, Сверло, а почему это русские так ополчились на охрану сахарного магната? Ну, злодеи они, но не дураки же. Или им кто-то слил информацию о турках? Что тогда требуется группе турецкого спецназа и что могло вызвать интерес у русских?

– Какой ворох вопросов и каждый на сто долларов. Допустим, русские нейтрализуют любую группу спецназначения третьей стороны – на всякий случай. Ты спроси лучше у своего дядюшки адмирала… Так, у меня в меню перезагрузка и смена темы. Может, встретимся после вахты? Тут, конечно, не Сансет-стрит, выбор развлечений ускользающе мал. Стало быть, в моей каюте? Р.С., у меня, между прочим, новые записи «Удовлетворенных вампиров», улёт полный и безвозвратный, особенно если налепить трансодерм с кое-чем для разгрева синапсов, понимаешь, куда клоню? А ведь их альбом официально выйдет только на следующей неделе.

Он снова придвинул к ней свое гладкое, тщательно выбритое и ароматизированное лицо, но и она отодвинулась незамедлительно.