равно есть доля натянутости. Я очень увлекаю-
щийся человек, я способен погружаться с голо-
вой во всеразличные штуки. Но рано или поздно
приходится всплывать и снова слышать эту ме-
лодию. И снова пытаться от неё избавиться.
…Однажды я встретил девушку с такими же пу-
стыми глазами, как у меня. Как и я, она тянулась
к наполненности. Мы обнимались и целовались,
а потом разошлись и долго друг друга не видели.
Зачем? Пустота не может наполнить другую пу-
стоту…»
135
***
…А я так и продолжаю ждать, пока ты со-
изволишь еще раз обратить на меня вни-
мание. Как и многие красивые люди, в
душе я глубоко в себе не уверен. Я уже
боюсь подходить к зеркалу. Я начинаю
огрызаться в ответ на каждый компли-
мент. Мне тоскливо. Мне уже ничего не
хочется.
Я начинаю по тебе тосковать.
Между нами больше тысячи километров, я
в Москве, а ты – в Санкт- Петербурге… А
я тянусь к тебе. В мыслях, мечтах, снах…
Невольно начинаю писать неудачные,
откровенно бездарные стихи. Я пока еще
не решаюсь их куда-то выкладывать.
Но в один из субботних вечеров мне ста-
новиться еще более тоскливо, и один я
все-таки ухитряюсь на стене у себя разме-
стить.
136
Сотни лайков, куча комментариев.
«Наш Тарасик влюбился?», «Милый…ты
такой романтичный!»…И так далее, в духе
дурной бесконечности. Но я в смутной на-
дежде заходу в «Контакт» и машинально
ищу твой, именно твой комментарий.
У меня не хватает смелости первым тебе
написать. Ну хватит уже. Перестань иг-
рать со мной в прятки.
Сделай, наконец, хоть что-нибудь! Пока-
жи, что тебе не все равно.
Умоляю…умоляю…умоляю….
И снова бесплодные ожидания и понемно-
гу я начинаю забывать…
Как же это глупо – ждать, надеяться, ис-
подтишка наблюдать. Нужно либо брать
дело в свои рук и доводить все до конца,
либо вообще не давать человеку ложных
надежд. Не нужно обманывать, и делать
вид, что он чем-то тебе небезразличен.
137
В чем я перед тобой провинился, раз ты
решила намеренно причинить мне боль?!
***
-Ты –это то, что ты слушаешь.
-Дай.
-Что дать?
-Ту песню, которая лучше всего способна
охарактеризовать именно тебя.
Машинально тянусь к поиску. Не то…тоже
не то…Опять не то… Снова и снова, и тут
меня зацикливает. Я не могу найти то, что
отражает именно меня. Не сиюминутное
настроение. Не то, что мне бы хотелось
собой представлять.
Не то, не то, не то…
-Ладно. Сдаюсь. Дай мне сама такую пес-
ню.
138
В комментарии летит что-то с непонятным
названием. Какая-то немецкая готическая
группа.
Включаю… С первых же аккордов –мороз
по коже. Кто…может…воспринимать…
меня… так?
Мысли растекаются, они просачиваются
через эту рвущую душу музыку. Нет, она
не тяжелая и не безумная, она красивая,
очень красивая – и это готика… Все, как я
люблю.
Она состоит из двух компонентов. Низкие,
тяжелые, гулкие звуки. Барабан. Моя
основа. Басовитые нотки, та мрачная тя-
жесть, которую я так часто ощущаю в
себе, где-то на задворках сознания, дале-
ко на периферии.
Нежная, лиричная мелодия, красивая…
очень красивая. Берущая за душу. Такая
сладкая, трогательная –удивительно, что
139
готы, мои любимые непокорные бунтари,
так показушно обожающие Смерть – могут
петь так…
Самое странное, что я не могу найти слов.
Не могу достойно ее описать. Мне неожи-
данно становится страшно.
Что кто-то так глубоко заглянул в меня – и
увидел всю суть. Обнаженное перед ним
мягкое, незащищенное мое подбрюшье.
Рука дрожит. Она сама тянется к мышке.
Что со мной? Почему я вдруг решил тебя
удалить? Почему мне страшно?
Я останавливаюсь и быстро выхожу из мо-
его уютного «Контакта». Мне страшно,
меня трясет. Я неожиданно увидел себя –
со стороны.
…лежу на постели, колечки дыма летят в
потолок и рассеиваются по пути… в ком-
нате темно, накурено…рядом сердито
140
фыркает вылавливающая какую-то мел-
кую нечисть кошка.
…Думаю.
…Ты –это то, что ты слушаешь…
Но я не хочу быть таким. Мрачным, де-
прессивным, ничего не выражающим.
Мне иногда хочется вот так раствориться
в окружающей меня пустоте. И я привык к
окружающим меня плоским, невырази-
тельным, каким-то картонным людям. На
их фоне я считаю себя бриллиантом. Иг-
рающим на солнце сотнями огоньков, кра-
сивым, блестящим, переливающимся…
Камень. Просто камень. Пусть и очень до-
рогой.
Я снова ежусь от холода. Мне неуютно.
Очень хочется кого-то обнять, прижаться,
зарыться в волосы, стать губами на чьих-
то губах. Сжать ладонь. Ощутить биение
141
сердца рядом со своим. Сердца, бьющего-
ся ради меня.
Стать чьим-то продолжением.
Мне опять тоскливо…. Что хоть плачь. Но
мальчики не плачут.
Мальчик привык забываться, вместо того,
чтобы что-то исправлять. Отвлекаться. Но
ничто не может заменить ту Самую,
Единственную… Ту, которая сможет дать
мне смысл жить дальше. Жить, несмотря
на то, что я от этой жизни в свои 24 уже
устал.
Я сыт по горло и этими дешевыми девка-
ми, и такими же дешевыми «друзьями», и
властью, и деньгами, и славой.
Ну найдите же меня, хоть кто-нибудь.
Дайте мне ощутить себя нужным и живым.
Не просто красивой куклой с карманами,
набитыми долларами. Живым. Настоя-
142
щим. Чьим-то другом, любовником, мужем
и отцом.
Мне очень-очень нужно это. Я до сих пор
и сам не понимал, как.
…Клубком сворачиваюсь на постели. За-
крываю глаза. И только теперь позволяю
себе расслабиться. Немного помечтать.
Как бы это было. Как бы оно могло быть.
…Глаза у тебя сияют, да? Как будто ты
постоянно улыбаешься. Даже тогда, когда
тебе плохо. В твоих глазах внутренний
свет. Ты излучаешь непонятную мне Силу.
В них ласка, нежность. Хотел бы я видеть
эти глаза, когда в тебе проснется
Страсть…
У нас обоих – синие глаза. Одинаковый
цвет. Но мои – пустые, будто бы клочки
неба. Оно точно такое же –красивое, но
бездушное и невыразительное. Они дав-
ным-давно уже перестали так сиять.
143
А вот твои… Они меняются, то темнеют,
то становятся светлее, то как небо перед
грозой, то как ночное небо…Живут своей
жизнью. Это так странно и так заворажи-
вающе…
Я могу часами за тобой наблюдать. Про-
сто смотреть. И представлять, какого это –
принадлежать тебе, безраздельно и без
остатка. Сам себя бы приковал наручника-
ми к твоей кровати. Делал бы только то,
что ты от меня ждала.
Раствориться в тебе… В тепле твоего
тела. В бархате кожи. В мелких родинках,
усеивающих твои плечи. Целовать каждую
их них, языком дразнить напрягшиеся от
холода соски… Полностью сосредото-
читься на твоем удовольствии, не вспоми-
ная о своем
Вот такой я, да… такой я на самом деле.
Но я тебе не нужен. Ты услышала во мне
144
какую-то музыку и уже сама для себя все
решила.
Ты решила оставить меня и дальше вот
так вот медленно умирать…
***
Ты так смотришь на меня… Я начинаю за-
дыхаться. Что ты видишь? Но язык не по-
ворачивается - спросить. Ты смотришь на
меня, как верующие –на своего Бога.
Приятно.
Я снова и снова приезжал в свой старый
двор. Я поймал тебя – буквально за руку.
Сделал вид, что потерялся. Попросил по-