Неужели это все происходит именно  с ней?

- Слева дом моего нелепого кузена, Алехандро– показывал он на огромный особняк, возвышающийся над поселком, когда они вышли на улицу. Холодный ветер пахнул ей в лицо, и Филиппа поплотнее закуталась в кашемировое пальто. На дворе зима –самое любимое время года. Снег, да снег кругом.

– Стандартных полгектара Алехандро показалось мало, он прирезал пару бесхозных соток и упрямо не хочет их возвращать… Сосны вокруг коттеджа, расположенного справа, посажены так, чтобы участок не простреливался со стороны леса. Садовод Джонатан до сих пор стонет, наблюдая антихудожественное зрелище… Дом напротив привезли из Японии страстные поклонники японской архитектуры. Хозяева пошли на уступки и водрузили коттедж на цокольный этаж, защитив от дождя и талого снега. Но стеклянные стены всё равно боятся морозов. Каждую зиму стоят укутанные в свои кимоно.

И Филиппа засмеялась. Искренне и открыто, не замечая вспыхнувших глаз босса.

Мигель же был уверен, что перед ним стоит совсем другая женщина: в светло –каштановых волосах блестели снежинки, на бледных щеках играл красный румянец, но только очки портили зрелище.

Какая она без них и с распущенными волосами? –пронеслось у него в голове.

Не контролируя свои действия, Мигель осторожно снял очки у смеющейся красавицы очки, и непослушные пальцы сняли заколку с ее волос.

Она перестала смеяться и взглянула на него своими глубокими синими глазами, которые заставили его окунуться в глубь и перекрыли кислород. Его сердце забилось учащенно, а желание разлилось по крови, подобно лаве. Шелковые волосы накрыли ее плечи, делая настолько красивой, что он стоял и любовался ею.

-Зачем? –прошептала Филиппа, потянувшись к очкам.

Но Мигель уперто стоял на своем:

-Без очков вам идет. Вы не пробовали носить линзы?

Филиппа вспыхнула:

-У меня все отлично со зрением.

-Тогда зачем вам они? –недоуменно переводил взгляд от очков на нее Мигель.

Филиппа не собиралась ему говорить, что после того случая с Патриком старательно изображала из себя невзрачную и тихую «серую мышку». Она не хотела раскрываться не перед кем.

-Отдайте –потребовала Филиппа, когда мужчина поднял руку вверх. Он пользовался своим могуществом и величиной, потому девушке пришлось неловко подпрыгнуть, от чего каблук неудачно опустился на ледяную землю. Девушка закричала, прежде чем упасть.

Глава Третья.

-Madre Dios! –воскликнул Мигель, обхватив ее за талию и поднимая на ноги. Его глаза лихорадочно бегали по ее побледневшему лицу. Филиппа же застыла от шока, а потом волна непонятной ярости и обиды накрыла ее. Она ударила его кулачком в грудь.

-Из –за вас я едва не погибла –завизжала девушка –Где мои…

Она замолчала, заметив разбитое стекло. Да как он смеет так с ней обращаться?

-Вы сломали мои очки –холодно констатировала она –Что мне делать?

Только сейчас Филиппа поняла, что сильные руки мужчины до сих пор покоились на ее талии, заставляя тело предательски дрожать не от холода, а от нахлынувшего жара. Она покачала головой, пытаясь отстраниться. Мужчина минуту смотрел на нее, а потом отпустил.

Ее сердце бешено колотилось от какого –то неведомого чувства. Словно ей хотелось познать что –то запретное, но такое сладкое. Девушка сделала шаг и вскрикнула от резкой боли в лодыжки.

-Что с тобой? –перешел на «ты» Мигель, мгновенно оказавшись рядом и схватив ее за локоть.

-Наверное, подвернула лодыжку –сказала Филиппа, стараясь не встречаться с ним взглядом. Внутри разлилось непонятное тепло, когда мужчина поднял ее на руки и понес по направлению дома. Она  обвила его шею руками, наслаждаясь запахом свежестью и муската.

Филиппа никогда не хотела отношений с мужчиной после Патрика, ибо страх поселился в ее душе. Она прировняла сильный пол к зверям, которые мечтали утолить свое желание.

Но от Мигеля так и веяло силой и харизмой, которая заставляла ее терять разум.

-Вид не очень –осведомил ее Мигель, когда Филиппа полулежала на диване, а ее нога покоилась на сильном мужском колене. Каждое прикосновение Мигеля поднимало в ней волну жара, но Филиппа не показывала свою слабую сторону.

-Энтони, принеси для леди лед –прокричал Мигель –Она подвернула лодыжку.

Филиппа закусила губу, когда его ловкие пальцы выпрямили ей вывих. Нежеланные слезы брызнули из глаз.

Испуганный дворецкий тут же оказался рядом и начал бегать вокруг них, убирая ненужные со стола вещи, чтобы она положила свою ногу.

Мигель одним легким движение вытер влажную дорожку на ее щеке и мягко улыбнулся.

-У меня есть кое –какие дела в кабинете –сказал Мигель –Если хочешь –полежи тут, но я могу отнести тебя…

-Нет! –вырвалось у нее –Я побуду тут. Если вы не против, немного посплю.

Перспектива снова оказаться в его объятиях грозила полностью свести ее с ума,  поэтому Филиппа выбрала первый и самый безопасный вариант.

***

Она была его работницей, кажется всю его жизнь.

Добрая и отзывчивая воспринималась им всегда сотрудником и знакомой, но все изменилось в Испании, когда он взял ее в деловую поездку.

Сначала все было, как раньше, официально, а потом Мигель сорвался и напился столько вина, сколько не пил никогда. Он вообще не употреблял алкоголь в отличие от Алехандро, который все проблемы заглушал виски.

Он был сыном двоюродного брата его отца, который всегда издевательски относился к Мигелю. Он до сих пор слышал тот противный смех, когда Хуан узнал, что его кузен усыновил собственного племянника.

Однако Алехандро был полной противоположностью своего отца. Милосердный, но хладнокровный, добрый,  но жестокий к конкурентам, они сразу нашли общий язык. Алехандро согласился стать партнером компании, но не часто появлялся в офисе.

Мигель тайно завидовал ему, ведь у него были  родители, хоть и грубые и безжалостные, но они готовы были поддерживать его во всех трудностях.

А у Мигеля не было никого, кто мог бы дать ему успокоение или пожалеть его. И вскоре он понял, что жалость –удел слабых.

Он никогда не давал повода показаться жалким и несчастным, кроме одного раза в Испании…

К полудню явился усталый после ночного перелета  Алехандро и сразу взялся за дело, подробно расспросив Филиппу обо всем. Особенно его интересовало грядущее увольнение Мари. Пришлось долго и обстоятельно рассказывать, как она целый год учила итальянский, мечтая устроиться на работу в стране, поразившей её воображение. Потом Мари упорно рассылала резюме по банкам, пока не нашла место в  Credito Italiano.

- В понедельник у неё последний рабочий день, - произнесла Филиппа.

И с грустью вспомнила, что собиралась вместе со всеми проводить подругу.

– Неужели Мари придется отказаться от своей мечты?

- Нет, - последовал спокойный ответ Мигеля. – Задержать Мари значило бы вызвать подозрения. Пусть устраивается в Credito Italiano. Если не виновата, будет спокойно работать. Если же это её рук дело, информация отправится в Италию.

Негромкие слова босса прозвучали так угрожающе, что сердце сжалось от недобрых предчувствий.

Филиппа прекрасно знала, что их возможности неограниченны, но верить в то, что робкая Мари, которая не смела даже перечить кому –либо или повышать голос могла быть причастна к такому преступлению. Они не были подругами, но часто проводили время за чашечкой кофе.

Мари Симеоне –англичанка с французскими корнями, живущая с матерью –наркоманкой, которая почти всегда отсутствовала дома и заботилась о младшем брате, обладала утонченной красотой и изящными манерами.