— Но, кхм, — Декс потер рукой челюсть и робко посмотрел на Сейджа, — дело в том, что я думал, что Джейкоб умер. Джейкоб Эдвардс, да? Ваш менеджер, который умер в Праге в 1975.

Сейдж уставился на Декса, и я испугалась, что он скажет нам уйти, что Декс надоел ему, лезет не в свое дело, и что мы подняли то, что никто не должен был знать. Боже, а если музыкальная комната в подвале была подземельем, куда мы попадем через пару минут, когда Сейдж схватит гитару из угла и взмахнет ею как мечом?

Но уголок рта Сейджа приподнялся, он отклонился в кресле, сжал большими морщинистыми ладонями подлокотники.

— Не стоит удивляться, что ты знаешь это, раз ты фанат.

— Это как городская легенда, — отметил Декс. — Это лишь добавило вам таинственности.

Сейдж напряженно улыбнулся.

— Я знаю, — он вздохнул и отвел взгляд, постукивая пальцами по креслу. — Но сколько городских легенд оказывается правдой? — он внимательно посмотрел на нас. — Джейкоб — наш с Доун друг. И очень хороший. Жив он или нет — не важно, верно?

Видимо, мы должны ответить «конечно, нет», но, блин, разница была! Но я должна была молчать, так что сделала большой глоток пива.

— Дело в том, — продолжил Сейдж, — что Джейкоб тут, где и должен быть. Он поступил храбро, пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти Доун. Знаю, все считают, что он умер иначе, но это правда. Не было вуду, только храбрость и бескорыстие. Они не говорят, что в тот день, когда рухнул склеп, умерли и Доун, и Джейкоб. И они вернулись. Но она не смогла бы без него. Я в долгу перед Джейкобом. Я должен ему мир. И по сей день. Видите ли, — он посмотрел на Перри, — сложно иметь дело с тем, что не можешь объяснить. С тем, за что тебя осуждают другие. С тем, что ты видишь мир иначе. Или мир показывается тебе по — другому. И когда находишь того, кто понимает… за таких людей держишься изо всех сил. А если никто не понимает… возвращение понимающего человека — долг навеки.

Это точно было для Перри и Декса, ведь они побывали в аду и вернулись (в прямом смысле), и они понимали друг друга на уровне родственных душ. Им должно быть приятно видеть пару Доун и Сейджа все еще вместе, ведь они прошли через схожее. Истинная любовь связывала.

Конечно, от этого частичка меня в праздничном колпаке с конфетти и праздничным рожком издала жалкий гудок, ведь у меня была схожая ситуация, но я была одна. Найти того, кто понимает меня, было невозможно.

Сейдж не ответил на вопрос о Джейкобе, был он призраком или нет. Казалось, это важно только для меня.

— Так что произошло во время тура «Гибрида»? — прямо спросил Декс.

Сейдж улыбнулся ему.

— То, что Доун написала в 1974 году для журнала «Cream», — полная правда. Все решили, что это умная метафора. Но — нет. Мы долго не могли думать об этом, тем более, говорить… люди умерли. И все еще больно. Но время лечит, и с тех пор у нас была простая и хорошая жизнь.

— И если миф — правда, — рассуждала Перри, — то вы заключили сделку с дьяволом ради славы и богатства, а когда вам исполнилось двадцать семь, он решил, что пора забрать вас. Поэтому тур пошел наперекосяк, люди пострадали и умерли.

Сейдж слабо улыбнулся ей.

— Звучит как бредни, да?

Она покачала головой.

— Нет. Я в это верю. Просто что — то говорит мне, что вы не рассказываете об этом всем.

Он пожал плечами.

— Ты права. И если я напиваюсь, это списывают на бредни уставшего старика, живущего прошлым. Но я знал, что вы поймете, — он посмотрел на меня своими зелеными глазами. — Даже ты.

Особенно ты.

Я почти ощущала эту его мысль. Думаю, у меня зашкаливала паранойя.

Он посмотрел на Декса.

— Ты играешь на каком — нибудь инструменте, Декс?

Это было музыкой для его ушей.

— Я сыграю на всем, чем можно, — сказал Декс с большими глазами. — Просто дайте понюхать вашу гитару, и я уже буду счастлив.

— Декс, это уже странно, — тихо возмутилась Перри.

Я знала, что Сейдж не хотел обсуждать прошлое и дальше, а Декс был талантливым музыкантом, мог играть на всем, еще и петь прекрасно, так что разговор легко вернулся на нейтральную территорию.

Мы спустились в подвал, где в музыкальной комнате были собраны гитары, инструменты и памятные вещицы группы (это не было подземелье). Пока мы с Перри разглядывали платиновые альбомы в рамочках на стенах и фотографии с Сейджем и Доун, с Джимми Пейджем и Роджером Уотерсом, Декс и Сейдж заиграли вместе. Это выглядело эпично, и я даже сняла пару минут на телефон, на всякий случай. Подписчикам моего блога это вряд ли понравится, но кто знает?

Перри предложила уходить. Декс хотел остаться с легендой, а я хотела дождаться Доун, может, даже с Джейкобом, чтобы узнать больше ответов, но наше время истекло, и я это чувствовала.

Мы ушли, и я сказала Сейджу, что они с Доун могут зайти к нам на ужин (папа точно удивится), и он с радостью согласился. И хотя было приятно узнать Сейджа и увидеть его дом, услышать немного о нем, я понимала, что задела лишь тонкий слой на поверхности наших соседей.

И я не знала, что найду дальше.