И вновь терзалась Мерседес адскими муками, вновь искала утешения у падре Эустакио и говорила с ним о монастыре.

Тяжелый удар обрушился на Исамар: она осталась одна на свете – матушка ее умерла. Перед смертью она говорила о каком-то медальоне, Исамар не поняла, о каком. Крестный Сакариас взял на себя расходы на похороны, и Исамар пока жила у него. Оставаться одной в доме ей было еще не по силам. Кончилась одна жизнь, начиналась другая. Исамар готова была трудиться и преодолевать трудности, но сердце ее изнывало от любви к ушедшей матери, единственному родному человеку на этом свете. Сакариас советовал ей уехать, но Исамар дорожила местами, где выросла, и не могла оставить могилу матери – единственный уголок, где ей было сейчас хорошо. И потом, что она могла поделать, если надеялась на счастливое будущее с Алехандро? А она на него надеялась. Он ведь сам пришел к ней, благодарил за Кике и поцеловал. И она чувствовала, что губы его дрожали, чувствовала, что он любит ее, и понимала, что никуда не уедет отсюда, потому что близко-близко поджидает ее единственная любовь.

Она решилась и написала Алехандро письмо, безымянное, благодарственный гимн счастливой и любящей души своему любимому. Передала его Виолета через Гильермо.

Исамар сидела и разговаривала с Сакариасом, когда в дверь постучали, и на пороге появился дон Фернандо, как всегда ласковый и благодушный. Он поприветствовал Сакариаса, и тот невольно весь подобрался: ему совсем не хотелось впускать несчастье в свой дом. А Исамар удивилась нелюбезности крестного и встретила дона Фернандо очень приветливо.

– Так вот ты какая, Исамар Медина, – благосклонно сказал дон Фернандо, – наслышан о тебе, наслышан!

– От кого же? – заинтересовалась Исамар.

– От сына Алехандро и еще от одного человека, дороже  которого у меня нет никого на свете, – внука Кике!

Дон Фернандо привык распоряжаться, а не просить, но к Исамар он пришел с просьбой. Он приглашал ее к себе в дом, чтобы она побыла с Кике.

Чего только дед не делал, чтобы завоевать расположение внука! Он решил, например, что перед живой лошадкой Кике не устоит. Но Кике равнодушно взглянул на прелестную рыжую кобылку, и тогда Фернандо стал допытываться:

– Скажи мне, чего ты хочешь, внучек? Проси о чем угодно. Я подарю тебе все, что ты захочешь. Ну давай, говори, Кике, чего ты хочешь?

– А ты сделаешь все, что я захочу? – переспросил мрачно черноглазый Кике.

– Все, что захочешь, клянусь! Отказа ни в чем не будет!

– Я хочу уехать из этого дома и жить у моего дедушки! Ты Мне обещал! Значит, я могу уехать?

Узнав, что Исамар – единственная, с кем охотно проводит время Кике, он пришел за ней. Больше того, он хотел, чтобы Исамар жила у него в доме и занималась его внуком.

Сакариас воспротивился предложению Фернандо. Исамар не нужна работа. Он сам всем обеспечит крестницу. Но Исамар обещала подумать, а пока согласилась пойти с доном Фернандо и поиграть с Кике.

Кике ей очень обрадовался, с ней он оттаивал, болтал, смеялся. Он чувствовал: в доме деда каждый занят только собой и никому нет до другого дела. Исамар – другая, им друг с другом интересно. Они решили отправиться погулять. И Исамар пошла спросить разрешение у Алехандро.

– Ты и есть королева, Марта! Ты не представляешь, как я рад видеть тебя у себя в доме! – услышала она голос Алехандро.

Разрешения она все-таки попросила и увидела красавицу Марту, нарядную, уверенную в себе. Свет померк в глазах Исамар, белый день стал темной ночью. Нет, не бывает в жизни волшебных сказок!

Хулио Сесар уже снова рыбачил. Он понимал, какая опасность ему грозит, но сдаваться не собирался. Если не он, то никто в этом поселке не выведет Мальдонадо на чистую воду, и он собирался идти до победного конца. Мальдонадо он ненавидел, а Эстефанию, которая, позабыв женский стыд, пыталась соблазнить его, презирал. Он не позволит ей обращаться с собой как с куклой и не будет послушно служить любой прихоти богатой избалованной девицы. Нет слов, она была очень хороша, эта Эстефания. На острове, куда она уговорила отвезти ее, она делала все, чтобы задержаться там подольше, даже спрятала деталь от мотора, но Хулио Сесар – не игрушка. У него есть дела поважнее.

Хулио не уставал следить за тем, что делается на реке, на море, и однажды понял: ночью нужно снова ждать лодку с контрабандным грузом. С Ансельмо, своим ближайшим другом, они засели в прибрежных кустах, и лодка в самом деле приплыла, и загружал ее Рей. Он обнаружил их, стрелял и ранил Ансельмо. С этой ночи война из тайной стала явной. Рей про себя подписал Хулио Сесару смертный приговор. Трудная борьба предстояла прямодушному Хулио, а противниками его были хитроумный жестокий Фернандо и неистовый Рей.

Мать Хулио Сесара, Брихида, пришла поутру в дом Фернандо. Подслеповатая изможденная женщина в молодости была красоткой, но взглянув на нее теперь, никто бы этого не подумал. Фернандо не скрыл своего недовольства:

– Я запретил тебе здесь появляться! – резко сказал он.

– А я наплюю на твои запреты, Фернандо Мальдонадо, если хоть один волосок упадет с головы Хулио Сесара Аройо, я открою всю правду Рейнальдо.

– Похоже, ты забыла мой характер, Брихида! Я никому не позволю себя шантажировать, а уж такому ничтожеству, как ты, тем более!

– Будь ты проклят, Фернандо! Я была молоденькой, я собиралась замуж, когда ты взял меня силой, а потом беременную бросил. Я родила Рейнальдо, и ты отнял у меня моего сына, потому что я была недостойна растить его. В молодости ты меня запугал. Но теперь я тебя не боюсь и расскажу людям правду. Выведу тебя на чистую воду. Буду кричать о тебе на всех перекрестках, если ты хоть пальцем тронешь сына, который у меня остался!

Кроткая Брихида была сейчас похожа на волчицу, что того и гляди вцепится в горло и разорвет.

Фернандо понял это. Брихида ушла, и он позвал Рейнальдо.

– С головы Хулио Сесара не упадет ни единый волос.

– Но он опасен, папа!

– Это мое последнее слово, а слово мое – закон!

Да, слово дона Фернандо в здешних местах было законом. Но этому закону было неподвластно прошлое, а оно словно бы воскресло, и то и дело напоминало о себе. Началось все с расспросов сеньориты Марты, но ее не трудно было успокоить. Затем Сабас сообщил, что по деревне ходит какая-то побирушка и расспрашивает всех и каждого о дочерях Леонидаса Торреальбы, Фернандо распорядился немедленно убрать ее, не интересуясь, кто она и откуда. Порой чем меньше знаешь, тем лучше.

Сабас не замедлил исполнить распоряжение, но впервые потерпел неудачу: ударил побирушку по голове, но добить не успел, раздался выстрел, его ранили в руку, и ему пришлось спасаться бегством.

Услышав выстрелы, Фернандо пришел в ярость, но внутри его что-то сжалось: Брихида, Торреальба – прошлое теснило его и сминало, а это прошлое нужно было убивать! Убивать!

Даже получив по голове удар, Марта не пожалела о своем маскараде. Она только отчетливо поняла, как опасно се предприятие, но готова была на все, лишь бы узнать правду и отомстить за отца. К кому бы она не обращалась с расспросами о Торреальбе, все пугались и замолкали, и она почувствовала, как велика власть тех, кто способен убивать. Но готова была померяться с ними силой.

Приняв решение, она поехала к Ферейре. Он удивился се визиту. Марта, обольстительно улыбнувшись, дала ему понять, что ее женское сердце не осталось безразличным к его мужским достоинствам. Ферейра почувствовал себя польщенным. Мерседес, которая присутствовала при этом кокетливом разговоре, стало до крайности неприятно, она сослалась на дела и откланялась. Ферейра попытался удержать дочь, но Марта любезно сказала:

– Я не обижусь, да и поговорим мы в более интимной обстановке.

Кокетничая, Марта уже очень скоро звала Ферейру Лоренсо и расспрашивала его об убийстве, которое совершилось в здешних местах двадцать лет назад. Ферейра насторожился: что за маниакальный интерес?

– Я боюсь привидений! Мне здесь жить, и я хочу знать все об этих местах, – объяснила Марта.