Прошло много лет после того страшного, рокового сентябрьского дня 1966 года, а Фуча не забывала возносить благодарения Пресвятой Деве Марии, пославшей ей того нищего мальчугана на Гаванской набережной, из-за которого она на несколько минут опоздала к месту назначенной ей Рикардо встречи. Эта задержка спасла жизнь и ей самой, и ее друзьям, соратникам по борьбе против режима диктатора, захватившего в стране власть…

Этот мальчишка ныл и канючил, жалобно гримасничая. Фуча, нервы которой и без того были на пределе, накричала на него. Он расплакался, и слезы, выражавшие неподдельное горе маленького существа, тронули Фучу. Она принялась лихорадочночно обшаривать сумку, отыскивая мелкую монету.

Мальчишка вырвал деньги из ее рук и помчался, присвистывая, по набережной, а Фуча, слегка удивившись мгновенной перемене его настроения, свернула в переулок к дому, к которому уже подходил Рикардо. Фуча хотела окликнуть его, как вдруг увидела нескольких солдат, выскочивших из дома напротив. Один из них уже крепко держал Рикардо за локоть.

— В чем дело? — услышала она голос Рикардо.

— Ты — Рикардо Нуньес, — произнес тот, — мы хотим, чтобы ты сказал нам, где находятся Исабель Перес и некий Хуан…

Дальнейшее произошло в считанные секунды… Рикардо, не раздумывая, ударил головой в живот подошедшего к нему офицера, рванулся из рук державшего его солдата и понесся по переулку со скоростью метеора.

Солдат, упав на колено, вскинул ружье и выстрелил, почти не целясь. Хлопок выстрела слился с криком Рикардс Фуча видела, как он упал на землю… К нему устремились солдаты. До нее донеслись крики:

— Зачем ты его убил, болван!.. Ну, быстро обыщи этого типа… Ага!

Последнее удовлетворенное восклицание Фуча не могла не отнести к листку бумаги, который солдат достал из кармана убитого Рикардо и протянул офицеру. По-видимому, это был адрес. Адрес Исабель…

Офицер что-то негромко скомандовал, и через полминуты в переулок въехала машина, в которую повскакивали солдаты. Офицер сел впереди, тронул водителя за плечо, и машина помчалась вверх по переулку.

Ноги Фучи как будто приросли к месту. Видение новооборудованных пыточных подвалов, из которых еще никто не возвратился живым, было очень ярким, но она сумела справиться с оцепенением.

Как безумная, она помчалась к дому, в котором укрылись Хуан, — это была подпольная кличка Энрике, — и его жена Кармела, ее подруга, бывшая на сносях.

Ворвавшись к Кармеле, она в двух словах обрисовала ситуацию. Солдаты, должно быть, уже схватили Исабель Перес. Исабель не выдержит пыток и расскажет об убежище Энрике — Хуана и Кармелы. Надо бежать к Тео, там сейчас и Энрике.

— Хорошо, — сказала Кармела, — иди, я кое-что возьму и пойду туда следом.

— Торопись, — настойчиво проговорила Фуча. Когда подруга ушла, Кармела стала быстро собираться, но вдруг бросила это занятие и застыла: она услышала шум подъехавшей машины:.. Не теряя ни секунды Кармела выскочила в сад. Это вряд ли могло спасти ее от гибели: в саду стояло несколько пальм да росли магнолии — нигде не спрячешься. И все же она, сжав руками свой огромный живот, укрылась в тени пальмовых ветвей… Она видела: неотвратимо, как смерть, к ней приближается солдат. Он шел прямо на нее. Кармела приподнялась. Глаза их встретились. Не отрывая глаз от онемевшей от ужаса беременной женщины, солдат слегка усмехнулся.

— Ну что там? — послышался из дома нетерпеливый начальственный голос.

Кармела молитвенно сложила ладони. Так же пристально глядя ей в глаза, солдат крикнул:

— В саду никого нет! Пусто!

…Выслушав сбивчивый рассказ Кармелы, Тео решительно произнес;

— Сегодня же нам надо бежать. Другого выхода нет. Пепин, мой зять, достал лодку. Фуча, собирай в путь нашего сына…

Энрике покачал головой:

— Вы спасайтесь. А я останусь. Кармела не может ехать в таком состоянии.

Кармела, никогда не противоречившая своему мужу, на этот раз подала голос:

— Я предпочитаю смерть этому аду. Мы отправляемся в путь.

…Не успела лодка немного отплыть от берега, как на пустынном пляже появилось несколько бегущих к воде людей. Тео завел мотор, и лодка понеслась по морской глади. Прогремели выстрелы, и послышался голос:

— Передайте по рации, что наблюдаем нелегальный уход через сектор четыре. Пусть вышлют катер для задержания!

…Над морем нависла мрачная ночь. Свинцовые тучи скрыли звезды. Волны раскачивали лодку. Бензин кончился: очевидно, зять Тео, Пепин, не успел или не смог пополнить его запасы.

Кармела ощутила боль приближающихся схваток; Фуча первая заметила ее состояние. Не теряя самообладания, она стала отдавать команды. Кармелу уложили на постеленное на дне лодки одеяло. Тео с сыном и Энрике, сходивший с ума от тревоги, перебрались на корму.

— Тужься, — приказала Кармеле Фуча. — Тужься. Еще! Еще!

…Спустя полтора часа Кармела, измученная, очнулась от перенесенных страданий и слабым голосом спросила:

— Кто?

— Девочка, девочка родилась у нас, — сжал ей руку Энрике. — Наша дочь…

— Наша дочь, — мечтательно повторила Кармела. — Наша дочь родилась свободной.

Но тут она услышала, как вскрикнул вдруг Тео, указывая куда-то в сторону горизонта, над которым медленно поднималось солнце.

— Судно, — обреченно произнес Энрике. — Они нас захватят.

Прошло несколько минут, томительных и страшных. Беглецы никак не могли различить, какого цвета флаг развевается на судне, направлявшемся явно в их сторону. И вдруг новый порыв ветра раздул флаг, как парус: это было американское судно. Все, кто был в лодке, закричали: «Ура!» Они уже могли разглядеть людей, приветствовавших их с судна. Они были спасены!

— «Мариелена», — прочитал название судна Тео.

Кармела взяла из рук Фучи крохотный сверток и приподняла его над головой — Я назову тебя Мариеленой, — торжественно сказала она. — И пусть это имя тебе, родившейся посреди пучины морской, принесет счастье!.

Мариелена распахнула окно. Свежий ветерок, ворвавшийся в комнату, донес благоухание цветов из маленького садика их соседки Эсперансы, хозяйки небольшого магазинчика и матери ее подруги Челы.

Мариелена осторожно оглянулась на еще спящую глубоким сном сестру Иоли. Завтра у Иоли знаменательный день — она выходит замуж за Альфредо, директора фирмы по распространению игрушек. Иоланда сделает блестящую партию, в этом нет сомнений: Альфредо красив, честен, благороден и любит свою невесту без памяти. После бракосочетания они отправятся в путешествие. Иоли не придется думать о работе в отличие от нее, Мариелены, которая даже сейчас, когда полным ходом идут предсвадебные приготовления, занята мыслями о хорошем месте… Мариелена с блеском закончила секретарские курсы. Но теперь, даже имея на руках диплом с отличием, так трудно отыскать подходящее место! А оно ей так необходимо! Если у нее будет работа, она сумеет обеспечить достойное существование всей семье, так рано оставшейся без хозяина… Бедная мама, сколько сил ей понадобилось, чтобы одной поставить на ноги детей, троих девочек и сына… Больше всего Мариелене хотелось помочь брату. Кике окончил Высшую школу, мечтал поступить в университет, но ему пришлось пожертвовать своей мечтой чтобы внести свою лепту в более-менее сносное существование семьи: он нанялся на работу в химчистку. Если только Мариелене повезет она немедленно положит конец этому и уговорит брата, такого способного, работящего, поступать в университет… Мариелена снова посмотрела на разметавшуюся в кровати Иоли… Все надеялись, что первой, как и положено, выйдет замуж она. Мариелена, но Хавьер, сын ее крестной Фучи, хотел как следует встать на ноги, приобрести хорошую врачебную практику, а уж потом обзаводиться семьей. Мариелена слегка улыбнулась. Скорее всего, и самая младшая ее сестра, Мече, опередит ее так же, как и Иоли, — : она обожает своего жениха Леона, брата Хавьера, и уверена, что будет с ним очень счастлива. Что касается Мариелены, то она не разделяла уверенности сестры: Леон слишком уж поверхностный, легкомысленный, не то что Хавьер, любит удовольствия, а главное, как сумасшедший ревнует ее сестру к каждому встречному. Но Мече это нравится. Когда их мать Кармела начинает высказывать сомнения относительно Леона, Мече сердится. Мать считает, что нельзя без причины ревновать невесту. Это признак недоверия, к которому Мече никогда не подавала никакого повода: Кармела воспитала дочерей и сына в строгих правилах, и Леону, надо сказать, это по душе, он только частенько подшучивает над Кике, считая того чересчур старомодным и целомудренным. Мариелене эти шуточки не нравятся; непонятно ей и то, почему Леон все откладывает свадьбу, ссылаясь на своего отца Тео, у которого он работает, и дела которого в магазине пока не слишком хороши…