Лайман пожал плечами.

— Мне известно одно: я получил приказ найти его и вернуть. Что произойдет дальше, меня не касается: пусть об этом забоятся другие. Мой кабинет под номером 150 здесь неподалеку. Если вам что-нибудь понадобится, дайте знать.

— Благодарю.

Лайман повернулся, чтобы выйти, однако задержался у двери.

— Да, вот еще что: если у вас «зависнет» компьютер, не возитесь с ним сами, лучше обратитесь в ремонтную службу. Они придут и все исправят.

Дэвидсон встрепенулся.

— У вас здесь часто «зависают» компьютеры?

Помявшись, Лайман ответил:

— Случается. Главное, позовите ремонтников. Это их дело — определить, надо ли что-то чинить или, может, лучше заменить блоки.

— Согласен.

Лайман удалился, и Дэвидсон снова повернулся к терминалу. Значит, компьютеры относятся к современному оборудованию, бессильному перед «эффектом Гарвуда»… В связи с этой мыслью появилась другая: он вспомнил, что собирался проверить еще кое-что.

Поиск занял несколько минут. Наконец искомое было получено: перечень неисправностей, начиная с запуска Проекта два года назад. Оставалось его проанализировать.

Спустя час он потянулся в кресле, сжал и разжал онемевшие пальцы. На душе было неспокойно. Рассказ Гарвуда получил полное подтверждение. Ремонтная служба оказалась заваленной устрашающим количеством заявок от офисов и экспериментальных лабораторий на ремонт испорченного оборудования. Чаще всего выходили из строя именно компьютеры, всевозможная электроника, пластмассовые детали. От списка шла кругом голова. Под ударом находились даже строительные конструкции: беспрерывно сыпалась штукатурка, проваливалась крыша. Не вызывало сомнений, что причина всех этих бедствий коренится в пресловутом «эффекте»: с приближением к экспериментальной зоне частота и размах поломок заметно возрастали. Эпицентром представал кабинет самого Гарвуда.

Анализ выявил еще одно обстоятельство. На протяжении тех двух лет, что Гарвуд проработал на Проект, неприятности происходили все чаще. Апофеоз был достигнут три месяца назад, перед самым бегством ученого. После этого число заявок на ремонт упало почти до нуля.

Все указывало на то, что Гарвуд говорил правду. Он действительно находился в самом центре невероятных событий.

Ходячая бомба! Дэвидсон поежился. Если Гарвуд останется на свободе, если «эффект Гарвуда» будет набирать силу, как это происходило все два года, то…

Майор усилием воли прогнал зловещую мысль. Подобные тревоги не доведут до добра. Гарвуд не мог не оставить за собой какой-нибудь след. Задача Дэвидсона заключалась в том, чтобы напасть на этот след.

Дэвидсон опять полез за сигаретами и опять беспомощно выругался. Откинувшись в кресле, он закрыл глаза. «Я Джеймс Гарвуд, — сказал он себе. — Меня не волнует невозможность закурить. Я скрываюсь от всего света. Как мне это удается?»

— …трижды «е» плюс «гамма» один «ти»…

Гарвуд обвел последнее уравнение в кружок и отложил карандаш. Он вывел целую колонку уравнений. Прогресс был налицо: на этот раз ему удалось избавиться от нулевой «гаммы» — загвоздки, которую компьютер никак не мог преодолеть. Возможно, в этот раз вычисления дадут приемлемый результат…

Хотя не исключено, что чертова машина все равно найдет, обо что споткнуться.

Гарвуд приказал себе не скулить. Жалеть себя — привилегия детей и неудачников. При чем тут он?

В противоположном углу комнаты тихо урчал компьютер. Гарвуд сидел на полу, скрестив ноги, и, заглядывая в руководство, действовал «механической рукой». «Рука» представляла собой стержень с длинным и коротким штырями; короткий был присоединен к длинному под таким углом, чтобы было удобно нажимать им на клавиши. Конструкция была примитивной, однако позволяла работать на компьютере, не приближаясь к нему. В результате этот компьютер уже прожил дольше всех своих предшественников, сменявших друг друга после бегства Гарвуда с «Бэкдроп». Гарвуд жалел, что не подумал о таком приспособлении раньше.

Введение уравнения в компьютер было длительной и кропотливой работой; ему приходилось контролировать ее ход с помощью маленького театрального бинокля. Покончив с этим, он запустил программу одновременного решения. Компьютер оповестил о согласии поработать, издав неприятный звук, и Гарвуд с кряхтением уселся в кресло. Внезапно почувствовав острый голод, он посмотрел на часы: уже половина одиннадцатого вечера. Неудивительно, что организм требует заправки! Ученый размял затекшие ноги и побрел в кухонный альков.

Гарвуда ждало разочарование: все съестные припасы оказались уничтоженными. Он выругался и достал из ящика бумажник. Неподалеку можно было купить горячие гамбургеры, но он опасался растрачивать деньги, так как больше их брать было неоткуда. Он посмотрел на дисплей через свой бинокль, но не увидел ничего нового. Прежде чем программа переварит уравнения, пройдет не меньше получаса. Он за это время вполне успеет наведаться в магазин — большая экономия по сравнению с покупкой дорогих гамбургеров, только разжигающих аппетит.

Над стоянкой перед магазином громко гудели светильники, и, пересекая ее, Гарвуд позволил себе невинную фантазию: он представил, что находится в густых джунглях, где среди ветвей снуют гигантские насекомые — помесь светлячков и цикад. Ему очень хотелось в джунгли, подальше от «Бэкдроп» и преследующего его проклятия.

Ученый знал, что рано или поздно ему придется пуститься в дальний путь. Пока что ему удавалось заметать следы и обманывать ищеек Сандерса, рыщущих по окрестностям, но долго так продолжаться не могло. Срок найма квартирки истечет через пять недель, примерно тогда же растают последние центы. После этого останется невеселый выбор: сдаться или найти работу.

Разницы между двумя вариантами почти не было. Устройство на место, где можно прилично заработать, сопровождается заполнением такого количества бумаг, что Сандерс легко отыщет беглеца. Не говоря об опасности, которую он будет представлять для людей, работающих с ним рядом…

Гарвуд горько усмехнулся. Недаром майор разведки — Дэвидсон, кажется — назвал его ходячей бомбой замедленного действия.

В магазине не было в этот час ни души. Сражаясь с тележкой, настырно проявляющей левый уклон, он курсировал по проходам между стеллажами, собирая свой стандартный продуктовый набор и постепенно успокаиваясь. Возможно, на свете и существовали люди, ненавидящие супермаркеты и принцип длительного хранения продуктов, но вряд ли таких находилось много. Благодаря этому продовольственные магазины возглавляли короткий список мест, где Гарвуд чувствовал себя в относительной безопасности. Главное — не приближаться к табачному отделу.

Гарвуд набрал ровно столько, сколько можно было уместить в два пакета, и повез тележку к кассе. За кассой сидела совсем еще девочка, максимум — студентка колледжа. Все ее сверстницы казались ему теперь невыносимо молодыми. Она улыбнулась и стала разгружать его тележку. Слушая сигналы лазерного считывателя, Гарвуд вынул бумажник и стал ждать, пока на дисплее высветится сумма.

Тележка была опорожнена еще только наполовину, когда возникла проблема с банкой растворимого кофе. Девушка четыре раза подносила ее к считывающему устройству, потом, отчаявшись, ввела код в аппарат вручную. Следующую покупку — замороженного цыпленка — система тоже отказалась опознавать. То же самое произошло со всеми упаковками.

— Что-то не так? — спросил Гарвуд, чувствуя сухость во рту.

— Кажется, вышел из строя сканер. — Девушка постучала согнутым пальцем по окошку, словно таким образом систему можно было привести в чувство. — Странно, обычно они служат дольше…

— Чего только не случается, — отозвался Гарвуд с деланым безразличием, хотя сердце у него уже колотилось, как бешеное.

— Сканер заменили только в субботу. Вот вам и прогресс! — Она взяла следующую упаковку и стала вводить код.

Гарвуд инстинктивно нагнулся и заглянул в стеклянное окошко. Внизу был виден лазерный сканер. На глаз не определить, исправен ли он… «Нет, — твердо сказал себе Гарвуд, — это простое совпадение. Кому придет в голову возненавидеть лазерные сканеры?»