Он встал и ушел. Ирэн понимала, что он не только взбежал ответа на ее вопросы, но и одурачил поцелуями, которым она не могла сопротивляться.

Почему прием назначен в «Хилтоне»? Почему выбрано именно это место из всех? Для нее это вдвойне опасно… и подозрительно. А что, если он догадывается? Ирэн стало не по себе. Она знала, каким он может быть жестоким и беспощадным с женщиной, которая пытается обвести его вокруг пальца. Справиться со своей ролью надо, во что бы то ни стало…

Ирэн выбрала очень короткое и очень дорогое вечернее платье. Оно было немного скучновато, и, чтобы как-то освежить его, девушка попросила пришить к нему сотню одинаковых бантов.

Теперь оно выглядело потрясающе. Атласные ленты колыхались при каждом ее шаге. Когда она любовалась собой перед зеркалом, за окном своего номера увидела пожилого мужчину. Вернее, сначала она услышала с улицы музыку. Играл аккордеонист.

Сейчас, вынужденная ждать Грэгори в фойе, Ирэн смотрела и слушала, как он играет. Это были прекрасные, чуть грустные мелодии. Уличный аккордеонист играл с чувством, выразительно, но никто не обращал на него внимания. Прохожие равнодушно шли мимо. Девушка решила было сбегать наверх, взять деньги, чтобы вознаградить музыканта за доставленное удовольствие, но тут рядом с ним остановилась машина. Из нее вышел Грэгори Костас.

Ирэн почувствовала волнение, нервно затеребила бантик на бедре, хотя секунду назад она была совершенно спокойна.

Неожиданно музыка смолкла. Пожилой человек осторожно поставил аккордеон на стул и неуклюже достал из кармана пачку сигарет. Должно быть, он чем-то привлек внимание Грэга. Во всяком случае, он не уходил, наблюдая за бесплодными попытками этого человека закурить. Ирэн подумала, либо он пьян, либо его пальцы онемели от холода — так неуверенны были все его жесты. Да он слепой! Вот в чем дело, догадалась вдруг девушка. Какая жалость! Как черствы люди, не желающие хоть чем-то помочь бедняге. Все бегут, все отводят глаза… Все, за исключением Грэгори. Он предложил музыканту зажигалку, помог зажечь сигарету и, как показалось Ирэн, сказал ему несколько вежливых слов.

Она была тронута. Грэгори даже подал ему руку, когда прощался. Они расстались как друзья.

До чего же он скрытный, подумала Ирэн. Как редко позволяет себе быть самим собой. Этот эпизод рассказал ей о многом. Он сочувствует людям и внимателен к ним. Под его холодной внешностью скрывается нежное сердце, добрый и великодушный человек.

Когда Ирэн увидела приближающегося Грэгори, она отошла от окна: вряд ли ему понравится, что она все видела и кое-что в нем поняла… Девушка следила, как он вошел в фойе, разделся. Он был очень красив. Смокинг облегал его широкую грудь и спину, брюки были хорошо отутюжены, рубашка — безукоризненной. Все взгляды устремились на него, в них было почтение…

Грэгори заметил ее, слегка кивнул. Ирэн чувствовала себя, как девочка на первом свидании, когда он медленно подходил к ней.

— Целую ручки, — тихо произнес он, наклоняясь.

— Я думала, что вы не узнаете меня, — слегка смутившись, сказала Ирэн. — Я была уверена, вы будете искать кого-нибудь в черном.

Грэгори бросил взгляд на ее чрезмерно украшенное платье и улыбнулся. Затем сел рядом с ней, все еще держа ее за руку, ласково заглянул в глаза.

— Я, конечно, не предполагал, что вы так вырядитесь, но вам идет, — восхищенно признался он. — Я видел только ваше прекрасное лицо, и ничего больше… Может быть, вы скажете свое настоящее имя? — спросил он. — Не могу же я весь вечер называть вас Рири.

— Ирэн, — проговорила она, понимая, что рискует, открывая ему правду.

— Ирэн… Греческое имя, обозначающее мир. Ирэн…

В его устах ее имя прозвучало так нежно, как никогда раньше она не слышала.

— Вы ожидали что-нибудь необыкновенное? — прошептала она, не отрывая от него глаз.

— Нет, прекрасная Ирэн… — Чувствуя ее возбуждение, Грэгори ласково дотронулся до нее. — Смотрите мне в глаза, и никто не посмеет помешать нам.

Она зарделась, но он мягко поднял ее подбородок и поцеловал в щеку.

— Нам пора, пойдемте завоевывать и поражать мир.

Они так и сделали. Держа под руку, он ввел ее в круг знакомых, почтительно представил друзьям и деловым партнерам. Влюбленная пара произвела эффект. Вместе они были очень хороши.

Мужчины заглядывались на Ирэн, женщины смотрели на нее завистливо. Еще бы — отхватила себе такого возлюбленного. А она получала удовольствие. Ей нравится быть с мужчиной, который здоровее, красивее и привлекательнее любого из присутствующих.

Их редко оставляли одних. Шампанское, приветственные тосты, обмен любезностями… Когда же их взгляды встречались, они словно погружались в свой мир, где звучала музыка, заглушавшая все постороннее…

За деловым столом они сидели рядом. Ирэн не вникала в разговоры, поглощенная нахлынувшими на нее чувствами. Но она тут же «сделала стойку», когда одна из настырных дам пригласила Грэга танцевать. Это была красивая блондинка с обаятельной улыбкой.

— Нет, он танцует только со мной, — капризно произнесла Ирэн, опередив его ответ. — Пожалуйста, не настаивайте, если не хотите, чтобы я превратила его жизнь в ад.

— Любимая, — шутливо запротестовал Грэгори. — Друсила старый мой друг, ее муж и я…

— Пожалуйста, нет! — оборвала она его.

Он привстал:

— Не сердись, я не могу отказать женщине только потому, что ты ревнуешь.

— Я люблю тебя, — неожиданно вырвалось у Ирэн. Она забыла о приличиях. Для нее существовал только он. — О, Грэгори… Если… если ты хоть капельку меня любишь и не хочешь огорчать, не делай этого, — горячо прибавила она.

— Хорошо, дорогая, не буду, — засмеялся он и поцеловал ее в нос. — Я действительно не хочу огорчать тебя.

Глянув на Друсилу, он развел руками. Видите, мол… ничего не могу поделать. Блондинка смерила его презрительным взглядом.

— Я понимаю твое равнодушие к властной Энни, но ты все-таки стал рабом…

— Сладкое добровольное рабство — это совсем другое дело, — ответил он, обнимая Ирэн. — Правда, дорогая?

Они оба отлично играли свои роли. Блондинка удалилась, можно было и не продолжать, но они вошли во вкус.

— Я еще не решил съесть тебя или побить за твою выходку, — шутливо сказал Грэгори.

— То и другое, — ответила Ирэн, мелодраматично закатывая глаза.

Он поцеловал ее в щеку, а она подставила губы. Она всем демонстрировала свою любовь. Ему тоже. В какой-то момент Грэгори даже показалось, что она искренна, столь красноречивы были ее ответные поцелуи.

— Ты чудо! Интересно, как мужчина может узнать, что ты не лжешь, когда говоришь, что любишь его? — прямо спросил Костас.

Испугавшись. Ирэн опустила глаза. Это были особые слова, и не надо было ими бросаться. Она злилась на себя, что, сказав «люблю», вложила в это слово все свое сердце. Нельзя не контролировать себя, нельзя поддаваться его обаянию, надо держать себя в руках.

— Я хочу прогуляться, — сказала Ирэн и поднялась.

— Я думаю, тебе это не повредит, — пробормотал он.

Он пошел ее проводить, но тут кто-то из молодых мужчин подскочил к Ирэн, приглашая ее на танец. Грэгори решительно отстранил его:

— Она танцует только со мной! Не откажешь? Я хорошо танцую.

Ирэн молча, положила руку на его плечо.

— Строго говоря, мы здесь не для того, чтобы развлекаться. Как ваши переговоры? Все в передке?

— Да. Даже сверх ожиданий все удачно.

— Я рада, — тихо сказала Ирэн, чувствуя его руки на обнаженной спине у талии. Танцевать с ним было сплошным наслаждением.

— Уверен, Леон Батлер еще будет мне благодарен за этот день. Сегодня я положил начало рождению новой национальной компании. У него это не получалось, а я сумел… Должен и вас поблагодарить, — снова перешел он на «вы». — Вы были неотразимы. Я знал, что вы успешно сыграете роль любовницы.

Ирэн усмехнулась. Ничего не скажешь, он везучий. Грэга просто преследовала удача! До чего бы он ни дотрагивался, все становилось золотым. Даже она чувствовала себя золотой пылинкой в его руках.