Она обратила внимание на его насмешку, но не отступила:

— Послушайте, не стоит язвить. Я только хотела сказать, что у вас нет причин выгонять меня. Мы работаем как проклятые, чтобы быстро закончить ремонт. У меня ноют руки, я до того надышалась красками, что тошнота подступает к горлу. Я не виновата, что вы раздражительны, что у вас плохое настроение. За что вы преследуете меня?

— Это я-то вас преследую? — возмутился Грэг. — А не наоборот ли? Я попросил вас убраться, а вы ввалились в кабинет, да еще жуете… Перестаньте сейчас же! Я не хочу вникать, с какой целью вы вообще здесь. Мне это не нравится, и точка!

— Что ж, придется рассказать нашу историю газетам. Тогда посмотрим, понравится ли вам это…

Ирэн перешла в наступление, вызвав бурю его гнева.

— Какую историю? Что вы мелете?

Он в два прыжка очутился около нее, схватил за плечи, приподнял так, что их глаза оказались на одном уровне, но девушка была непреклонна.

— Я расскажу им-то же, что и вам. Как меня наняли на работу, как мы тут старались. Как тяжел простой труд… До изнеможения… до содранной кожи на руках… Я привлеку внимание людей, взывая к их чувству справедливости. Греки — народ простой. Они будут на стороне маленького человека, а вовсе не на стороне того, кто попирает их достоинство, вышвыривая на улицу.

Костас расхохотался:

— Нет! Я не позволю вам сделать это. Вокруг моего имени и так достаточно лжи. Черт с вами, я предлагаю вам мир. К тому же что-то не верится, что вы способны на такой шаг. Я редко ошибаюсь в людях. Хотите подзаработать? Пусть будет так. В конце концов, грех гнать красивую девушку-работницу, даже если она и никудышный маляр…

Теперь улыбнулась и Ирэн. Грэгори отметил про себя, как соблазнительно заиграли ямочки на ее щеках. Она и в самом деле была хороша. Напрасно он взъелся, подумал он в этот миг. Она, как ни в чем не бывало, протянула ему бутерброд, уселась в его кресло.

— Я никогда не видела такого кабинета, не сидела за таким столом. Потрясающе! — Ее неподдельный восторг окончательно растопил его. — Неужели вы все это читаете?..

Грэгори устало глянул на стол, заваленный бумагами:

— К сожалению, приходится.

— Черт, побери! Это же очень интересно! Я обожаю исторические романы, — щебетала девушка. — Вы их тоже издаете?

— Мы делаем все, — сказал в ответ он. — Приключенческие книги, детективы, читая которые, ни за что не догадаешься, в чем тайна, пока не доберешься до последней страницы. Серьезные исторические книги…

Ирэн так и подмывало спросить об Элен Ранде, но она знала, что делать этого нельзя.

— Я вижу, вы устали, — вздохнув, сказала она. — Мама всегда говорит мне: не злоупотребляй гостеприимством. А я послушная ученица… До завтра.

Ирэн кокетливо раскланялась и закрыла за собой дверь.

По улице она буквально летела. Ее окрылила победа, которую она одержала. У нее еще есть шанс осуществить то, что они задумали.

Пэрли позвонил, как только она вошла в свой гостиничный номер. Она подробно доложила, что Грэгори спутал все их карты, явившись раньше. Что дело чуть не кончилось провалом, но ей удалось уговорить не выгонять ее… Словом, обо всем. Но она была полна решимости.

— Завтра я достану адрес, даже если мне придется поджечь офис и рыться в бумагах, пока все вокруг будет полыхать.

Пэрли на том конце провода сокрушался, буквально бился в истерике:

— Я смогу уговорить банк не принимать решение еще пару дней. Не больше.

— Скажите им, что Элен почти у вас, — подбодрила его Ирэн. — Положитесь на меня, я сделаю все, что смогу.

На следующий день все в офисе усердно трудились: она, двое ее товарищей, не говоря уже о самих сотрудниках. Костас работал здесь либо всю ночь, либо с раннего утра, потому что, когда она пришла в восемь часов, он уже пил третью чашку кофе.

Реакция служащих, когда они увидели неожиданно приехавшего шефа, была довольно-таки забавной. Ужас, паника, усердие. Хотя, видит Бог, Грэгори фактически и пальцем не шевельнул. Ирэн это про себя отметила. Она вообще от природы была наблюдательной. Правда, ей некогда глазеть по сторонам. Сегодня ей досталось. Она едва успевала помогать напарникам. Ее руки онемели от усталости, шея затекла. Рабочий день казался бесконечным.

Наконец наступил вечер. Она должна сегодня достать этот проклятый адрес, и была готова молиться, чтобы Грэг пораньше отправился домой.

— Остаетесь снова? — услышала она его голос за спиной и, обернувшись, смахнула со лба пот.

— Хочу закончить, что не успела, — непринужденно ответила девушка.

— Похвальное усердие, — устало отозвался он и откланялся.

Ирэн затаила дыхание. Она слышала, как Грэгори медленно поднимается по мраморным ступенькам в свои апартаменты, которые занимали весь верх особняка. Наконец шаги стихли, хлопнула дверь. Она вихрем влетела в его кабинет. Было темно. Ирэн лихорадочно искала ключи. Их нигде не было. Она попыталась открыть выдвижной ящик каталога. Ничего не получилось, только обломала ногти. Неужели Грэгори унес ключи с собой? Она снова и снова искала их на столе под бумагами. Бесполезно.

Надо было срочно что-нибудь придумать. Ключи определенно были у него. Сунул в карман, либо небрежно бросил где-нибудь на туалетном столике… Но как их добыть?

Костас не из тех, кого легко одурачить. Нужен верный предлог, чтобы проникнуть в его апартаменты. Но что ему сказать, как объяснить? «Могу ли я посмотреть ваши гравюры?..» Да он с лестницы спустит!

Этот вариант не годился. И тут ее осенило. Ирэн быстро вернулась в комнату, в которой работала, брезгливо поморщилась и… от всей души опрокинула на себя банку. Краска потекла по ногам. Прекрасно! Теперь можно было подниматься наверх.

Когда Грэгори открыл дверь, он, казалось, ничуть не удивился. Даже бровью не повел. Отхлебнув из стакана, который держал в руках, посмотрел выжидательно.

— У меня несчастье!

— Да?

— На меня упала банка с краской!

— Да?

Губы Ирэн задрожали:

— Я не могу так пойти домой, я должна привести себя в порядок!.. Понимаю, это дерзко, но могу ли я… Можно мне воспользоваться вашей ванной?..

Она пустила в ход все свое обаяние, но это не помогло.

— Этажом ниже есть ванная комната для сотрудников, — спокойно произнес Костас и попытался закрыть дверь перед ее носом.

Не тут-то было. Ирэн успела подставить ногу и всем телом навалилась на дверь. Когда Грэгори резко отпустил ее, девушка буквально ввалилась в его квартиру.

— Там не оказалось мыла и щетки, — оправдывалась она. — Я… вас не задержу… Я еще раз прошу простить мое вторжение…

Еще на пороге она заметила, что он переоделся. Значит, костюм, в котором он был на службе, наверняка в ванной. Только бы он пустил меня туда, Думала Ирэн.

Грэгори цинично посмотрел на нее, ухмыльнулся и сказал:

— Надеюсь, вы знаете, что делаете?

Ирэн почувствовала, как мурашки побежали по телу.

— Конечно, — ответила она, не совсем уверенно.

— Входите. Я провожу вас.

— Спасибо, — произнесла она. — Здесь? Теперь я могу сама справиться. — В ванной Ирэн захотела закрыть дверь, но он помешал ей. — Пожалуйста, оставьте меня.

Она уже заметила, что костюма здесь нет. На крючках висели только махровые полотенца. Значит, ключи где-то в другом месте. Ее беспокоило, что Грэгори зачем-то открывает кран, наливает в воду голубой шампунь. Его подчеркнутая забота была фальшивой, но ей необходимо было выиграть время, чтобы что-то придумать.

Очень хорошо пахнет. Вода мягкая, как шелк. Спасибо. Я быстро, — пообещала она. — Но вы должны выйти.

Да что вы говорите? — нарочито игриво спросил Грэгори. — Вы же пригласили меня принять ванну вместе с вами.

— Я? — изумилась девушка. — Вас?..

— Вы очень добры. Большое спасибо. Я принимаю ваше приглашение, — проговорил он, расслабляя галстук.

Ирэн поняла, что попалась.

— Вы меня не так поняли! — воскликнула она. — Я имела в виду, что быстро почищусь, чтобы вы могли побыстрее лечь спать.