блишенных. Война за наследство, как ее называли, про-* длилась еще цять лет, и только тогда Хуана Бельтранеха постриглась $ монахини, а права Изабелльх бьцш при¬ знаны полностью. Примерно в это же время умер дон Хуан II, и Фердинанд стал королем Арагона. Перемены эти значительно уменьшили раздроблен¬ ность полуострова, где осталось всего четыр:е государ¬ ства: владения Фердинанда и Изабеллы, включавшие Кастилию, Леон* Арагон, Валенсию и множество других цветущих испанских провинций; небольшое королевство Наваррское в Пиренеях; Португалия, примерно в тех же границах, что и сегодня, и, наконец, Гранада остаток мавританского государства к северу от Гибралтара. Ни Фердинанд, ни его царственная супруга не забы¬ вали об условии их брачного договора, по которому король обязался вести войну с маврами до полного их изгнания. Однако ход событий заставил его отложить исполнение своего обещания на многие годы. Когда же наконец при¬ шло время, судьба, которая провела благочестивую Иза¬ беллу сквозь все невзгоды и вознесла из скромной безот¬ ветности на вершину власти, та же счастливая судьба и сейчас не изменила своей любимице. Успех следовал за успехом, победа за победой, пока мавры не потеряли одну за другой все крепости и не укрылись наконец в сто¬ лице — последнем своем оплоте на полуострове. В то лето, когда войска испанцев стояли под стенами Гранады и Изабелла с волнением следила за боевыми дей¬ ствиями, случилось одно происшествие, которое едва не оказалось роковым для королевской семьи и шгло бы при¬ вести к поражению христиан. Шатер, где находилась ко¬ ролева с детьми, внезапно был охвачен пламенем., В ла¬ гере началось смятение. Пожар охватил и другие палатки знатных рыцарей, уничтожив немало сокровищ — драго¬ ценностей, посуды и прочего. К счастью, иных потерь, не было. И вот тогда, чтобы подобный случай не повторился, а также в ознаменование взятия Гранады, которое Ферди¬ нанд и Изабелла считали величайшим деянивм своего совместного правления — ведь никто не мог приподнять завесу времени и предсказать им, что самое великое еще грядет! — царственные супруги решили воздвигнуть такой памятник, который сам по себе сделал бы эту осаду бес¬ смертной.. Был составлен план, рабочие принялись возво¬ 43

дить долговечные добротные здания, где могла бы разме¬ ститься целая армия, и скоро военный лагерь испанцев превратился в настоящий город у стен города. Через три месяца поразительное это сооружение с целыми кварта¬ лами, улицами и площадями было завершено и названо «Санта-Фе», то есть «Святая Вера». Возникновение города на голом месте посеяло ужас в сердцах мавров: они по¬ няли, что враги не отступят, пока не разделаются с ними окончательно. И вполне возможно, что именно это заста¬ вило так поспешно сдаться гранадского правителя Боаб- дила, покинувшего Альгамбру через несколько недель после того, как испанцы расположились в своих новых жилищах. Санта-Фе существует и до сих пор, и путешественники часто навещают это место, привлекаемые его любопытным происхождением и еще одним замечательным фактом, дей¬ ствительным или предполагаемым: как утверждают, из всех испанских городов, независимо от их величины, только Санта-Фе никогда не бывал под властью мав^ ров. Здесь, в Санта-Фе, и начинается, в сущности, наш рас^ сказ: все предыдущее было только введением, которое должно было подготовить читателя к предстоящим собы¬ тиям. Глава IV Определит прямую муж ученый, Да толку что? Ведь в жизни нет прямых! И тщетно будет разум ваш смущенный Искать ответ в познаниях людских: Наука вся — лишь море заблуждений, Где нету дна, а правды нет и тени. «Людская ученость» День 2 января 1492 года был отпразднован с торже¬ ственностью и великолепием, поразившим даже придвор¬ ных и воинов, привычных к роскоши церковных служб и пышности двора Фердинанда и Изабеллы. С восходом солнца в маленьком городке Санта-Фе началось всеобщее ликование. Переговоры о сдаче Гранады, которые тайно велись вот уже несколько недель, наконец-то были завер¬ 44

шены. О результатах сообщили армии и народу, и этот день был назначен для вступления в завоеванный город. Двор пребывал в трауре по случаю смерти мужа прин¬ цессы Кастильской, дона Алонсо Португальского, скон- чавшёгося вскоре после свадьбы, однако в этот день траур¬ ные одежды были сброшены, и все облеклись в роскош¬ ные праздничные наряды. Было еще рано, когда великий кардинал1 во главе большого отряда воинов начал подниматься на так назы¬ ваемый Холм Мучеников, чтобы оттуда символически вступить во владение завоеванным городом. По дороге процессию встретила группа всадников — мавров; во главе ее ехал воин, в котором по благородной осанке и горест¬ ному выражению лица можно было узнать побежденного эмира Боабдила, или иначе Абдаллаха. Кардинал указал ему, где находится Фердинанд: король отказался вступить в завоеванный город, пока над ним не будет водружен вместо магометанских стягов символ Христа, и ожидал в некотором отдалении от ворот. 0 свидании двух монархов, побежденного и победи¬ теля, рассказывали не раз — в частности, совсем недавно о нем снова писали два наших выдающихся соотечествен¬ ника, — так что здесь мы не будем на этом задерживаться. Затем Абдаллаха милостиво и радушно приняла Изабелла. Беседа с ней не была столь примечательна, зато в ней было гораздо больше истинно христианского снисхожде¬ ния и доброты. Наконец побежденный эмир удалился, последний раз остановившись на перевале, чтобы окинуть прощальным взглядом дворцы и башни столицы своих предков; это место в горах до сих пор носит трогательное поэтическое название «Е1 Ultimo Suspiro Del Moro» — «Прощальный вздох мавра». Путь побежденных от Гранады к горам был недолог, но эмир ехал спокойно, неторопливо, и за это время на подходах к городу и на всех прилегающих холмах собра¬ лись толпы народа. Все глаза были устремлены на башни Альгамбры2, где крест должен был сменить полумесяц: каждый католик с нетерпением ждал этого триумфа хри¬ стианской веры. 1 Великий кар дина л — Пёдро ToHcánec де~ Мендоса, архиепископ Толедский, один из вдохновителей войны против мавров. 2 Альгамбра — крепость и замок на скале в Гранаде. 45

Сама Изабелла, которая поставила изгнание неверных одним из условий брачного договора, осталась на заднем плане, хотя в действительности это было ее торжество. Она расположилась в некотором отдалении, позади Фер¬ динанда, и тем не менее все взгляды от столь вожделен¬ ных бащен Альгамбры устремлялись именно к ней. Ведь именно Изабелла пожинала в тот день плоды победы, ибо новая провинция присоединялась к ее родной Кастилии, а не к Арагону, у которого, собственно, не было смежных с Гранадой границ. До появления Абдаллаха толпы людей свободно пере¬ двигались во всех направлениях. Чтобы увидеть вступле-* ние в город, сюда, кроме воинов, стеклось множество вся-* кого народа, а так как эта война, по' сути дела, стала крестовым походом, то среди собравшихся больше всего было священников и монахов. Любопытные старались протиснуться поближе к Изабелле, ибо здесь сосредото^ чился цвет королевского двора. Особенно тянулись к ко^ ролеве священнослужители: благочестие Изабеллы как бы создавало вокруг нее атмосферу, которая была им близка и привычна* Среди всей этой духовной братии можно было заме-* тить монаха, чья наружность, видимо, соответствовала его высокому происхождению: когда он отошел от королевы и начал пробираться на более свободное место, многие дворяне почтительно приветствовали его, называя отцом Педро. Его сопровождал юноша, настолько превосходив¬ ший окружающую толпу благородством черт и осанки, что люди: невольно оборачивались. На вид ему было не более двадцати лет, однако могучая фигура и загар на цветущем лице свидетельствовали о том, что он все раз бывал в походах, и многие, глядя на него, думали, что это, должно быть, закаленный душой и телом воин,, хотя даже в день вступления в Гранаду на нем не было ни лат, нд шлема. Одет он был просто, словно для того, чтобы как можно меньше привлекать внимания, однако и в этой скромной одежде он держался так, как может дер¬ жаться лишь человек высокого рода. Те, кто видел, как милостиво говорила с ним Изабелла, конечно, заметили, что ему было дозволено поцеловать ей руку, а этой чести при строгих И чопорных правилах кастильского двора удо¬ стаивались лишь самые доблестные или чем-либо особо отмеченные представители наиболее знатных семей* 46