венной и родственной атмосферой. Был в их числе один выдающийся человек, старый, решительный лесовик, не¬ когда первым проникший в дебри второго из названных штатов. Этот отважный и почтенный патриарх совершил теперь свое последнее переселение на противоположный берег реки, оставив ее между собою и толпой, которую притягивал к нему его же успех: потому что старое при¬ станище потеряло цену в его глазах, стесненное узаконен¬ ными формами человеческого общежития !. В такие предприятия люди обычно пускаются, либо следуя своим привычкам, либо прельщенные соблазном. Единицы в жажде быстрого обогащения гнались за при¬ зраком надежды и искали золотые жилы в девственных землях. Но куда большая часть эмигрантов оседала вдоль рек и ручьев, довольствуясь богатым урожаем, каким илистая приречная почва щедро награждает даже не слишком трудолюбивого пахаря. Так с волшебной быст¬ ротой возникали новые поселения; и те, на чьих глазах происходила покупка пустынной области, в большинстве своем дожили до того, что увидели, как суверенный штат со всем своим уже немалым населением был принят в лоно национального Союза на основе политического рав¬ ноправия. События и сцены, описанные в этой повести, относятся к поре, когда делались еще первые шаги в предприятии, давшем столь быстрый и успешный результат. Шел первый год нашего вступления в права. Давно снята была жатва и пожухлая листва на разбросанных редких деревьях уже начала принимать осенние краски, когда вереница фургонов выбралась из русла пересох¬ шей речки и двинулась дальше по всхолмленной равни¬ не — или, говоря языком того края, о котором идет наш рассказ, по «волнистой прерии». Повозки, груженные домашним скарбом и земледельческими орудиями, неболь¬ шое разбредающееся стадо овец и коров, обтрепанная одежда и бездумные лица крепких молодцов, вышагиваю¬ щих подле медленно плетущихся упряжек,— все указы¬ 1 Речь идет о полковнике Буне, кентуккийском патриархе. Этот почтенный и бесстрашный пионер цивилизации на девяно¬ сто втором году своей жизни перебрался в новые владения, в трех¬ стах милях на запад от Миссисипи, потому что его стала стеснять чрезмерная густота населения — десять человек на одну квадрат¬ ную милю! (Примеч. автора.) 12

вало, что это караван переселенцев, потянувшихся на Запад в поисках Эльдорадо. Но вразрез с обычаем людей такого разбора они бросили плодородные земли Юго- Востока и пробрались (а как, то ведомо только таким от¬ важным искателям новых путей) через лощины, через бурные потоки, через топи и сухие степи далеко за обыч¬ ные пределы заселения. Перед ними лежала та широкая равнина, что тянется, столь на вид однообразная, до по¬ дошвы Скалистых гор; и много долгих и страшных миль уже легло между ними и бурными водами стремительного Платта. Увидеть подобный поезд в этом унылом, нелюдимом месте было тем неожиданней, что природа вокруг предла¬ гала мало соблазнов для жадности торговца, и еще того меньше могла она обещать простому поселенцу-фррмеру. Тощие травы прерии мало говорили в пользу твердой, неподатливой почвы, по которой колеса катились легко, как по убитой дороге; ни повозки, ни скот не оставляли на ней отпечатка — след сохраняла только эта чахлая и жухлая трава, которую животные вяло пощипывали, вре¬ менами и вовсе ее отвергая как слишком терпкую пищу, какую и с голоду не сжуешь. Куда держали путь эти смелые авантюристы? По какой тайной причине, забравшись в эту даль, они, по-видимому, чувствовали себя в безопасности? Вы не подметили бы в них и тени озабоченности, неуверенности или тревоги. Считая с женщинами и детьми, их было свыше двадцати человек. Несколько впереди остальных шагал человек, чей вид и осанка позволяли признать в нем предводителя отряда. Это был высокий мужчина, загорелый, немолодой, с угрю¬ мым лицом и вялый с виду. Он казался расхлябанным и сутулым, но был широк в плечах и на деле чудовищно силен. Лишь временами, когда какая-нибудь небольшая помеха вставала вдруг на его пути, в его походке, только что казавшейся ленивой и развинченной, сразу проявля¬ лась та энергия, что таилась в его существе, как сонная и неуклюжая, но грозная сила слона. Лицо было тупое, с резкой складкой рта, с тяжелым подбородком; а лоб, ко¬ торый, как принято думать, отражает наш духовный об¬ лик, был низкий, покатый и узкий. Одежда на человеке была смешанная: грубошерстный крестьянский костюм и к нему те кожаные принадлеж- 13

ности, какие мода и удобство сделали необходимым отли¬ чием переселенца в походе. Но к этому разнородному одеянию кое-что было добавлено причудливо и безвкусно, для украшения. Вместо обычного ремня из оленьей кожи он был опоясан линялым шелковым шарфом немысли¬ мой расцветки; роговая рукоять его ножа была усажена серебряными бляхами; куний мех на шапке был так мягок и пушист, что носить его хоть королеве; на грубом и засаленном кафтане ворсистого сукна блестели пуговицы из мексиканского золота; ложа ружья была вырезана из отличного красного дерева и скреплена заклепками и кольцами того же ценного металла; здесь и там на своей широкой груди великан нацепил дешевые, с брелоками часы — штуки три, не меньше. В добавление к ружью и мешку, заброшенным па спину вместе с дополна наби¬ тыми и тщательно оберегаемыми сумкой с пулями и рогом с порохом, он небрежно вскинул на плечо острый и ши¬ рокий топор. И весь этот груз он нес на себе, казалось, так легко, как если бы шел, ничем не стесненный, безо всякой ноши. За этим человеком, немного позади, шли гурьбою нес¬ колько юношей в точно таком же наряде и настолько похожих между собой и на своего вожака, что нельзя было не признать в них членов одной семьи. Хотя млад¬ ший из них едва ли достиг тех лет, когда, по мудрому суждению закона, человек входит в разум, он не посрамил свой род и ростом уже не уступал остальным. Впрочем, были в отряде и люди иного склада, но тех мы опишем после, по ходу нашего рассказа. Взрослых женщин было только две, хотя из первой повозки каравана выглядывало немало оливковых личи¬ ков в белых кудрях и с горевшим в глазках понятным возбуждением и живым любопытством. Старшая из двух взрослых — увядшая, вся в морщинах — была матерью девочек и юношей, составлявших большинство отряда. Младшая же была подвижной и веселой девушкой восем¬ надцати лет, лицо которой, и одежда, и манеры, казалось, говорили, что по общественному положению она стоит на несколько ступеней выше всех ее видимых спутников. На втором крытом фургоне парусиновые боковины были наглухо задернуты, тщательно скрывая от взоров, что в нем находится. Остальные повозки гружены были гру¬ бой мебелью и прочим домашним скарбом, каким могла 14

Впереди остальных шагал человек, чей вид и осанка позволяли признать в нем предводителя отряда.

располагать семья, готовая во всякий час и в любую пору года сняться с обжитого места и двинуться в дальний путь. И в самом караване, и во внешности его владельцев, пожалуй, мало было такого, чего не встретишь каждо¬ дневно на больших дорогах страны, где все переменчиво, все в движении. Но своеобразие и безлюдье местности, куда они вторглись, наложили на переселенцев отчетли¬ вую мету дикости и авантюризма. В небольших долинах, какие по самому строению равнины встречались путникам на каждой миле, вид был ограничен с двух сторон теми пологими подъемами, по которым прерии этою типа и получили название «вол¬ нистых», тогда как в две другие стороны уныло тяну¬ лась длинная, узкая ложбина, там и сям оживляемая зарослями довольно густой, но жесткой травы. А с гребней подъемов открывался ландшафт, утомлявший глаза своим однообразием и до жути угрюмый. Земля напоминала здесь океан, когда его беспокойные валы тяжело взды¬ маются после ярости еще не улегшейся бури: та же равно¬ мерно колеблемая поверхность и та же необозримая ширь. В самом деле, так было разительно сходство между двумя пустынями — вод и земли, — что, как ни смешна покажется геологу эта простая гипотеза, поэту невольно хочется объ¬ яснить необычайную формацию равнины сменой влады¬ чества этих двух стихий. Здесь и там вставало из глубины ложбины, широко раскинув голые ветви, высокое дерево, как одинокий корабль; и в подкрепление обмана появля¬ лась в туманной дали зеленым овалом рощица, рисуясь на краю кругозора, точно остров среди океана. Нет нужды указывать читателю, если он бывалый человек, что одно¬ образие поверхности увеличивает расстояние, особен¬ но когда смотришь с низкой точки; но, по мере того как проплывали бугор за бугром и остров за островом, креп¬ ла печальная уверенность, что придется пройти длин¬ ную и по виду нескончаемую полосу земель, покуда смо¬ гут осуществиться хотя бы самые скромные желания хлебопашца. Все же вожак переселенцев упорно продолжал свой путь, определяя его только по солнцу, и, решительно об¬ ратись спиной к цивилизованным поселениям, с каждым шагом все дальше — чтобы не сказать бесповоротно — углублялся в страну, где кочуют охотники-индейцы. Но 1б