Впрочем, я думаю, отец Игнасио все равно разрешил бы меня от обета, раз мои тюремщики нарушили слово. — Если бы не разрешил,— процедил сквозь зубы ка¬ питан,— я бы навеки освободил его от духовной опеки над вашей совестью. — Вы, Мидлтон? — возразила жена, увидев, как он побагровел, и, сама залившись румянцем, сказала: — Вы можете принимать мои обеты, но никак не властны раз¬ решать меня от них! — Конечно, конечно не властен! Вы правы, Инес. Не мне разбираться в этих тонкостях, и я уж никак не свя¬ щенник. Но скажите мне, что толкало этих злодеев вести такую опасную игру... так шутить моим счастьем? — Вам известно, как мало я знаю жизнь, как не спо¬ собна понимать побуждения людей, столь отличных от всех, с кем я встречалась раньше. Но не правда ли, жад¬ ность к деньгам толкает иногда людей и на худшие зло¬ деяния? Вероятно, они думали, что мой старый и богатый отец будет рад уплатить немалый выкуп за свою единст¬ венную дочь; а может быть,— добавила она, сквозь слезы глянув украдкой на внимательно слушавшего Мидлтона,— они в какой-то мере рассчитывали и на горячие чувства молодого мужа. — Они могли бы выцедить по капле всю кровь моего сердца! — Да,— продолжала робкая его жепа, сразу отведя взгляд, на который отважилась, и поспешила подхватить нить беседы, как будто хотела, чтобы он забыл ее смелые слова.—Мне рассказывали, будто некоторые мужчины так низки, что приносят ложную клятву у алтаря ради того, чтобы завладеть золотом доверчивых девушек; так если жажда денег толкает иных на такую низость, неудиви¬ тельно, если настоящий преступник ради денег совершает злодейство, все-таки не столь коварное. — Так это, верно, и есть. А теперь, моя Инес, хотя я с вами и буду защищать вас, покуда жив, и хотя мы завладели скалой, еще не все завершено, впереди пемало трудностей, а возможно, и опасностей. Монете ли вы при¬ звать все ваше мужество, чтобы встретить испытание и показать себя, моя Инес, женой солдата? — Я готова в путь хоть сию минуту. Ваше письмо, посланное с доктором, подало мне надежду, и у меня все собрано для побега. 182

— Так пойдем же к нашим друзьям. — К друзьям! — перебила Инес, оглядываясь и гла¬ зами ища в палатке Эллен.— У меня тоже есть друг, есть подруга... Мы не вправе ее забывать, она согласилась остаться с нами до конца своей жизни. Неужели она ушла? Мидлтон с мягкой настойчивостью вывел ее из па¬ латки. — Может быть, ей, как и мне,— сказал он с улыбкой,— надо было кое с кем поговорить наедине. Однако молодой офицер был несправедлив к Эллен Уэйд, покинувшей палатку по совсем иной причине. Чут¬ кая и умная девушка сразу поняла, что ее присутствие при описанном нами свидании будет лишним, и удали¬ лась с тем внутренним тактом, который, видимо, свойст¬ вен женщинам больше, чем мужчинам. Сейчас она сидела на выступе скалы, так старательно закутавшись в шаль, что не видно было ее лица. Она просидела здесь больше часа, и никто к ней не подходил, не заговаривал с нею и как будто даже не хотел на нее смотреть. Но на этот счет быстроглазая Эллен при всей своей наблюда тельности все-таки обманулась. Когда Поль Ховер почувствовал себя хозяином крепо¬ сти, он первым делом испустил победный клич на особый потешный лад жителей западной границы: он похлопал себя ладонями по бокам, точно крыльями петух, победив¬ ший в бою, и забавно изобразил петушиную песнь лико¬ ванья — громогласный крик, который мог бы их всех погубить, окажись поблизости кто-нибудь из сыновей Иш- маэла. — Неплохо сработано! — закричал он.— Свалили де¬ рево, вынули мед из дупла — и кости у всех целы. Ну, старый траппер, ты был в свое время на военной службе, обучался строю — тебе ведь не раз доводилось штурмовать форты и батареи, правда? — Как же, как же, доводилось! — ответил старик, все еще стоявший на своем посту у подножия скалы и так мало взволнованный всем, чему он был сейчас свидете¬ лем, что даже усмешку Поля принял с простодушной снисходительностью и с обычным своим беззвучным сметиком.— Вы все вели себя достойно, как храбрые воины. — А теперь скажи, ведь по правилам после каждой 183

кровавом битвы полагается как будто делать перекличку живым и хоронить павших? — Одни это делают, другие нет. Когда сэр Вильям гнал немца Дискау по лощине... — Твой сэр Вильям против сэра Поля просто трутень и ни черта не смыслит в воинском уставе. Итак, присту¬ паю к перекличке... Кстати, старик, за пчелиной охотой да буйволовым горбом и прочими делами я так захлопо¬ тался, что забыл спросить, как тебя зовут. Я, понимаешь, хочу начать со своего арьергарда, так как знаю, что в авангарде человек у меня слишком занят и отвечать не может. — Эх, парень, у меня в свое время столько было имен, сколько есть народов, среди которых я живал. Делаварм прозвали меня за мою зоркость Соколиным Глазом. Ну, а поселенцы в горах Отсего окрестили меня наново — по моей обуви; и много носил я других имен за свою долгую жизнь. Но когда выйдет срок для всех предстать пред гос¬ подом, немного будет значить, какие были у них прозва¬ ния, лишь бы жизнь они прожили честно. Я смиренно надеюсь, что откликнусь громко и смело на любое свое имя, как бы меня ни назвали. Поль почти не слушал его, да половина ответа за даль¬ ностью расстояния до него и не дошла; но, продолжая свою затею, он строгим голосом окликнул натуралиста. Доктор Батциус, так и не поднявшись на вершину, сидел в уютной нише, которую счастливый случай столь свое¬ временно образовал, чтобы доставить ему прибежище, и отдыхал после долгих трудов, ощущая двойную радость: от того, что чувствовал себя в безопасности, и от того, что овладел новым ботаническим сокровищем. — Залезай, залезай-ка сюда, почтенный ловец козя¬ вок! Обсудим, как нам быть с бродягой Ишмаэлом. Смело загляни в лицо природе, довольно тебе рыскать в траве да в степном бурьяне, ты все-таки не индюк, чтоб го¬ няться за кузнечиками! — Но тут, завидев Эллен Уэйд, веселый и беспечный бортник мгновенно закрыл рот и сделался так же нем, как раньше был шумлив и разговор¬ чив. Когда девушка, как уже рассказано, грустно уселась на выступе, Поль сделал вид, что очень занят осмотром по¬ житков скваттера. Он бесцеремонно рылся в сундуках Эстер, разбрасывал по земле деревенские наряды ее дочек без всякого уважения к их добротности и элегантности и №

расшвыривал ее горшки и котлы так легко, точно оии были не чугунные, а деревянные. Однако он усердствовал явно без цели. Он ничего не отбирал для собственной на¬ добности и, видно, даже не замечал, что за вещи он так безжалостно портил. Обшарив каждую конуру, оглядев еще раз место, где свалил в кучу детей, крепко связан¬ ных веревками, а затем ударом ноги, точно мяч, подбро¬ сив зачем-то в воздух на полсотни футов одно из ведер Эстер, он вернулся к краю скалы и, заткнув обе ладони за свой пояс из вампумов, стал насвистывать «Кентук- кийских охотников» так старательно, точно ему платили почасно, чтобы он развлекал слушателей музыкой. Так продолжалось, пока Мидлтон, как мы рассказывали, не вывел Инес из шатра и не заставил свой отряд вспомнить о деле. Он подозвал к себе Поля, положив конец его му¬ зыкальным упражнениям, оторвал доктора от изучения его находки и как признанный предводитель отдал при¬ каз готовиться к выступлению. Хлопоты и суматоха, естественно поднявшиеся после такого приказа, не оставляли времени па жалобы и раз¬ думья. Победители были, конечно, заранее подготовлены к успеху своего предприятия, и теперь каждый взял на себя те обязанности, какие лучше всего отвечалд его по¬ ложению и силам. Траппер успел привести терпеливого Азиниуса, мирно пасшегося неподалеку от скалы, и те¬ перь водружал ему на спину сложное сооружение, кото¬ рое доктор Батциус гордо именовал седлом собственного изобретения. Сам натуралист занялся своими папками, гербариями и коллекциями насекомых. Он торопливо таскал их вниз и раскладывал по карманам вышеназван¬ ного хитроумного сооружения, а траппер неизменно вы¬ брасывал их оттуда, едва лишь доктор поворачивался к нему спиной. Поль проворно снес к подножию цитадели всю легкую поклажу, какую заранее собрали для себя Инес и Эллен, а Мидлтон, угрозами и обещаниями убедив связанных детей лежать спокойно и не вырываться, помог женщинам сойти вниз по круче. Времени оставалось мало, Ишмаэла можно было ждать с минуты на минуту, а по¬ тому все приготовления проводились деловито и спешно. Траппер отобрал из собранного те предметы, какие, но его соображениям, были женщинам всего нужнее в пути, и засунул их в те самые карманы седла, из которых столь бесцеремонно выбросил сокровища не подозревавшего о №