Несмотря на то что роман Кундеры вовсе не антисоциалистический памфлет, данный эпизод весьма красноречиво иллюстрирует жизнь в условиях режима, контролирующего каждый аспект человеческой жизни. Акт политического протеста ставит человека в оппозицию к существующему режиму, всё верно... Но существующий режим — еще и его работодатель. Более того, единственный работодатель.

Многие сторонники социализма упускают из виду присущий ему всепроникающий контроль над жизнями своих граждан. По иронии судьбы нынешним социалистам нередко свойственны нестандартные пристрастия в неполитических областях: здоровое питание, новый спиритуализм, нетрадиционные религии, авангардное искусство и т.д. Развитое рыночное общество допускает невероятное разнообразие вкусов и предпочтений. Так, возможно, большинство людей предпочитает есть белый хлеб, однако цельное зерно до сих пор поступает в продажу. Для большинства более привлекательна перспектива съездить на выходные в Лас-Вегас, чем провести их в центре для медитаций, и тем не менее второй способ остается общедоступным. Кинофильм «День независимости» собирает гораздо больше зрителей, однако был снят и такой фильм, как «На исходе дня».

Можно только выразить удивление, что люди со столь маргинальными вкусами не понимают, какая участь ожидает их увлечения при социализме. Как мы видели ранее, социалистическое государство испытывает неимоверные трудности даже при снабжении своего населения самым необходимым. Подобное государство не располагает достаточным изобилием ресурсов, чтобы потакать пристрастиям отдельных лиц к лечебным минералам или массажу шиацу. В рыночном обществе никто не оплатит вам месячное уединение, посвященное поисками в себе воина. Работодатель в состоянии даже уволить вас, если вы уедете на месяц. С другой стороны, ни ваш работодатель, ни кто-либо другой не может запретить вам уехать или помешать найти другую работу по возвращении. В социалистическом же обществе попытка отлучиться на месяц с работы вполне может быть квалифицирована как тунеядство. Вы отправитесь на отдых лишь тогда и туда, когда и куда вам позволит государство.

Некоторые защитники социализма, несомненно, весьма славные люди, не имеющие врожденных тиранических наклонностей. Ими движет исключительно стремление позаботиться о слабых и обездоленных. Нередко, предлагая свои утопии, они сознательно игнорируют исторический опыт воплощения в жизнь утопических систем. Да, признают они, СССР, коммунистический Китай, нацистская Германия и другие утопические эксперименты на поверку оказались тираническими — но это было обусловлено только дурным характером тех, кто захватил власть. Они отстаивают утопическое общество, управляемое добрыми, открытыми, терпимыми людьми — как они сами. Несмотря на то что никаким социалистическим праведникам всё равно не удастся разрешить описанную выше проблему экономического расчета, можно не сомневаться, что их режим был бы более предпочтителен, чем режим Пол Пота. Однако в «Дороге к рабству» — вероятно, самой известной книге, выходившей из-под пера представителя австрийской школы — Хайек пояснил, почему подобные люди навряд ли будут править при социализме.

Социализм требует единого руководства при распределении общественных усилий. Решение может принимать диктатор, правящая группа или даже «общество в целом» (путем опросов или голосования). В любом случае вся производственная деятельность должна подчиняться единому генеральному плану.

Каким бы способом ни принималось это решение, неизбежно значительные группы населения будут не согласны с теми или иными деталями генерального плана. Возникает вопрос о том, что делать с несогласными.

Допустим, шахтеры по всей стране считают заработную плату, установленную для них в соответствии с планом, слишком низкой и отказываются работать за столь «ничтожную» сумму. В рыночном обществе рабочие вольны найти себе другую работу, которая предполагает более выгодное для них сочетание оплаты и условий труда. Конкуренция среди работодателей за рабочую силу будет способствовать сближению ставок заработной платы с уровнем дохода, принадлежащим предельному рабочему. (Напомним, что предельный рабочий — это следующий, которого наниматель предполагает нанять, или же, если взглянуть с другой стороны, последний, кто был нанят.) Если рабочий стремится к определенной заработной плате, но не может получить ее на рынке, то в условиях рыночного общества нельзя сказать однозначно, что его труд на самом деле стоит меньше, однако можно утверждать, что предприниматели будут стремиться обнаружить любой недооцененный ресурс, чтобы предложить за него более высокую цену.

Но в предполагаемом социалистическом государстве у шахтеров нет возможности заняться поиском другой работы; руководитель распределил их на угольные шахты. Если план предусматривает 10 тысяч шахтеров, то их и должно быть 10 тысяч — в противном случае производственные планы государства теряют всякий смысл. Руководство не может просто повышать горнякам заработную плату, пока они не согласятся приступить к работе, — ставки их заработной платы уже включены в план, и, стало быть, их повышение потребует пересмотра планов для всей остальной экономики.

Что могут сделать руководители социалистической экономики? «Хорошие» социалисты по идее должны «вступить в диалог» с шахтерами. Государство должно выяснить причины недовольства, установить, какие условия их устроят, попытаться напомнить об их патриотическом долге давать стране уголь и на основе этого откорректировать план. Стоит начаться хотя бы нескольким подобным «диалогам», и можно не сомневаться, что производство в стране остановится.

Жители страны, строящей социализм, встанут перед выбором. Им необходимо либо отказаться от перехода к социализму, либо избрать властного руководителя, который пообещает все наладить. Если они не отдадут предпочтение более свободному рыночному обществу, то вскоре у власти окажется диктатор, как это произошло в веймарской Германии в начале 1930-х годов. В этом случае, если шахтеры откажутся добывать уголь за назначенную им в генеральном плане заработную плату, решение будет простым: «Расстрелять!» Как пишет Хайек, «диктатор в условиях тоталитаризма неизбежно должен выбирать между отказом от привычных моральных принципов и полным политическим фиаско». В условиях диктатуры люди рады, если хотя бы имеют возможность поддерживать тепло в своих домах, пусть даже ценой личной свободы шахтеров, а в конечном счете и всех остальных граждан.

Реалии рыночного общества временами могут показаться довольно суровыми. Если шахтеры не хотят довольствоваться заработной платой, предлагаемой владельцем шахты, то он может попросту всех уволить и найти им замену. Однако у шахтеров по крайней мере есть возможность искать работу в другом месте и добиваться наиболее высокой заработной платы, которую, по их мнению, они могут там получить. Когда же государство является единственным работодателем, то им больше некуда пойти и больше не с кем вести переговоры.

Люди, пекущиеся об общественном благе, уповают «на достижение всеобщего согласия и разработку плана организации всего общества, удовлетворяющего большинство людей» (Хайек «Дорога к рабству»). Разоблачая это чудо, Хайек говорит, что это «наименьший общий нравственный знаменатель, объединяющий наибольшее число людей». Любой набор предрассудков, который способен с наибольшей легкостью объединить наиболее невежественных членов общества, в конце концов и удостоится наибольшей лояльности. Общество начинает состязаться в том, кто быстрее выставит другого в дурном свете.

Как только общество начинает жить по этим правилам, различным меньшинствам следует опасаться за личную неприкосновенность. У лидеров возникнет большое искушение организовать погром, направленный против того или иного меньшинства. Хайек подчеркивает: «Видимо, человеческая природа такова, что люди гораздо легче приходят к согласию на основе негативной программы, будь то ненависть к врагу или зависть к преуспевающим соседям, чем на основе программы, утверждающей позитивные задачи и ценности». Тоталитарным режимам свойственно поощрять демонизацию тех или иных непопулярных групп: евреев, кулаков, интеллигентов, азиатов, лиц кавказской национальности и т.д.