Допив ароматный чай, Рита почувствовала, что хочет спать. Мышцы тела размякли, двигаться не хотелось. Кружилась голова, появилось одно желание - лечь на подушку, укрыться с головой одеялом и отключиться. Засыпая, думала о том, что с утра, на свежую голову, начнёт изучать домашний архив Лёвы. Последней была мысль, что нужно сходить в гастроном и купить еды.

Утром в письменном столе она нашла два увесистых талмуда, на одном была надпись, сделанная Лёвиной рукой: «РЕЗЕРВЫ ВАШЕГО ОРГАНИЗМА».

Ниже было написано: «Рукопись монографии».

На второй, не менее увесистой папке, тоже Лёвиным почерком было написано: «Черновик». Открыв рукопись, Рита перелистала страницы. Её заинтересовала глава о лечении лекарственными травами.

Какие странные, удивительные названия у трав! Она никогда раньше не слышала таких. «Приворотень», «Брань трава», «Ведьмина трава», «Золотой корень», «Скрипун трава», «Жабная трава», «Денежник», «Клоповник», «Пьяная трава», «Дикая роза», «Вороний глаз» - названия напомнили детские сказки. Стало страшно. Что это за «Ведьмина трава»? Лёва ей посвятил несколько страниц. Неужели Лёва был колдуном?

Вчитавшись в текст, Рита к своей радости обнаружила, что «Ведьмина трава» - народное название спорыша. Господи, спорыш! Да кто его не знает! Его везде полно! В деревне, где жила Рита, спорыш рос вдоль дорог, в огороде, по ручьям, у заборов, на выгонах. Она знала спорыш как обыкновенный сорняк. Лёва утверждает, что спорыш - прекрасное мочегонное средство, а также его можно применять как средство, удаляющее камни из мочевого пузыря. Вот тебе, на! Да у них в деревне этот спорыш серпом косили, на чердаке пучками сушили и зимой при простуде применяли.

«Пьяная трава» оказалась популярным в медицине термопсисом, его применяют при заболеваниях органов дыхания. Лёва пишет, что термопсис хорошо помогает больным со слабыми лёгкими, это прекрасное отхаркивающее средство. «Приворотень» имел другое, знакомое название - пижма. В этой траве ценные эфирные масла.

Полистав страницы научного трактата, сплошь исписанные Лёвиными рецептами из лекарственных сборов, Рита подумала, что не мешало бы купить еды. На голодный желудок она не могла сконцентрироваться на чтении, мысли о еде отвлекали её и не позволяли сосредоточиться.

Вернувшись из гастронома через час с фирменными пельменями, блинчиками, яблоками и соком, она в изумлении увидела, что дверь квартиры оказалась открытой. Как только Рита вставила ключ в скважину и попыталась им повернуть, дверь открылась. Неужели она её не закрыла, уходя в магазин?

В предвкушении вкусного обеда принялась варить пельмени. Позавтракав и пообедав одновременно, она решила продолжить чтение Лёвиной рукописи.

К удивлению, она обнаружила исчезновение Лёвиного научного трактата. Оглядев комнату в поисках пропавшей рукописи, Рита обратила внимание на то, что исчезла кассета, которую она вытащила из диктофона. Это было невероятно, выходит, в её отсутствие здесь кто-то побывал. Кто это мог быть? Кто интересуется Лёвиными делами после его смерти? Значит, это не она по рассеянности не заперла дверь, а кто-то приходил сюда в её отсутствие и забрал Лёвины вещи.

Вдруг она услышала, что в замочную скважину вставляется ключ. Через мгновение откроется дверь и стоящий в коридоре человек войдёт в квартиру. Спрятаться? Но куда? Словно окаменев, Рита не двигалась с места.

Следователь Милютин заканчивал завтрак, пил кофе и одновременно проглядывал газеты. Он читал криминальные новости и не слышал, о чём говорила сидящая за столом супруга Клара.

Между тем, его жена Клара Венедиктовна, часто говорила умные вещи. Она работала психологом на круглосуточном телефоне доверия и после каждого дежурства приносила домой много рассказов о человеческих драмах, большое количество историй и откровений. Иногда она рассказывала мужу исключительно для того, чтобы услышать его оценку советам, которые она давала звонившим людям.

Загруженному по горло уголовными делами, постоянно занятому разборами бесконечных преступлений Милютину рассказы жены казались детскими сказками и придумками, которые озабоченные и пресыщенные жизнью люди выносят на рассмотрение незнакомого, чужого человека. Он искренне удивлялся тому, как можно звонить посторонним людям и делиться с ними сокровенными, затаёнными на сердце тревогами, спрашивать советов у чужих людей? Клара Венедиктовна в ответ говорила, что считает свою работу нужной людям, так как она старается помочь им в трудный час не сделать опрометчивого, непродуманного, а иногда трагического шага.

Милютин снисходительно улыбался и предлагал записывать в толстую тетрадь все истории, возможно, что эти записи когда-нибудь ей пригодятся. Выйдя на пенсию, напишет «свод советов по невозможно трудным, безвыходным, тупиковым жизненным ситуациям», по которому каждый человек, столкнувшись с проблемой, найдёт для себя нужный ответ и выход из кризиса. Клару Венедиктовну иронический совет мужа не обидел, а наоборот, она приняла его со всей серьёзностью и благодарностью. Вскоре действительно завела толстую тетрадь и стала записывать «острые» сюжеты из жизни обратившихся за помощью людей.

Сегодня за завтраком она говорила о том, что во время дежурства какой-то человек дважды звонил ей и долго рассказывал запутанную историю, в которой он оказался. Он кому-то был должен большие деньги, а рассчитаться у него было нечем и вот теперь, когда подходит к концу последний срок их возврата, он в отчаянье.

Милютин завтракал, одновременно бегло просматривая свежую прессу. Он был поглощён своими мыслями и не улавливал суть сказанного женой. Вдруг раздался телефонный звонок. Он снял трубку и услышал голос полковника Гладышева:

- Глеб Олегович, доброе утро! Вчера вечером я побеседовал с задержанной Ждановой. Я отпустил её из-под стражи. Нет веских причин держать медсестру в камере. Я освободил её.

Связь неожиданно прервалась, в трубке послышались короткие гудки.

Милютин положил трубку на рычаг, в надежде, что прерванный разговор возобновится. Но звонков больше не было, и он, наспех допив кофе, отложив в сторону недочитанные газеты, заторопился на службу.

Он очень удивился, когда услышал в милиции, что полковник Гладышев лежит в больнице с предынфарктным состоянием. Его утром на «скорой помощи» увезли из дома и госпитализировали в кардиологическое отделение.

Странно! Полковник Гладышев, только что звонивший ему домой, оказывается, лежит в больнице. Неужели он звонил из палаты? Он сообщил, что отпустил из-под стражи задержанную по подозрению в убийстве медицинскую сестру Жданову. Непонятно. Зачем он стал её допрашивать? Когда Милютин поздно вечером разговаривал с ним, он не высказал никакого интереса по отношению к этой особе. Да и вообще, не в характере полковника Гладышева вмешиваться в дела подчинённых. Милютин вызвал машину и немедленно отправился в больницу, чтобы узнать о состоянии здоровья начальника.

Было уже около десяти часов утра, когда ему разрешили, буквально на минутку, зайти в палату к Гладышеву. Полковник очень просил пропустить Милютина к себе, поэтому врачи разрешили. Предупредили, чтобы долго с ним не общался и, вообще, ничем его не загружал. Шеф лежал под капельницей. Увидев коллегу, улыбнулся и, сделав приветственный жест свободной рукой, пригласил сесть.

- Вот видишь, Глеб Олегович, куда я попал? Наверное, на этот раз надолго. Помнишь наш недавний разговор? Я тебе на мотор жаловался. Вот, словно, в воду глядел. Так прижало, что едва Богу душу не отдал. Хорошо, супруга вовремя дала спасительные таблетки. Ох, - его лицо исказила болезненная гримаса, а на лбу показались капельки пота, - достали меня боли. Хорошо, что ты пришёл. Я тебя прошу, чтобы ты посодействовал перед прокуратурой и судом о пересмотре меры пресечения арестованного Кошелева. Ты знаешь его, он был повторно задержан за сбыт наркотиков. Так вот, надо освободить его из-под стражи до суда под залог. Никуда он не денется. Взять подписку о невыезде и освободить.