Звонок. Лючия уходит.

РИККАРДО (смотря на Умберто, развеселившись). Действительно, сидит... А я и не заметил.

Возвращается Лючия.

ЛЮЧИЯ (овладев собой). Вы, вероятно, не встречали порядочных девушек, которые умеют себя блюсти...

РИККАРДО (вкрадчиво). Придешь в магазин?

ЛЮЧИЯ (сдержанно). Дом семьдесят четыре? (Смотрит с восхищением на юношу, улыбается.)

РИККАРДО (кивает, словно говоря: «Буду ждать»). На Кьяйя...

ЛЮЧИЯ. Гм... может, приду! (Метнув последнюю понимающую улыбку, выходит в правую дверь.)

РИККАРДО (ходит некоторое время по комнате, смотрит на Умберто и, заметив его пристальный взгляд, чувствует потребность оправдаться в своем поведении по отношению к Лючии). Она славная.

УМБЕРТО. А мне-то что!

РИККАРДО (слегка удивленный). Это почему же? Вы что, священник?

Умберто не отвечает, продолжает писать.

Лючия из глубины сцены вводит Микеле. Он в спецодежде синего цвета, в руках сумка с инструментами. Двигается просто. Это молодой человек хорошего здоровья, цветущий, слегка располневший. Характер у него простой и веселый.

ЛЮЧИЯ. Входите, Мике, вот сюда.

МИКЕЛЕ (снимает берет). Что случилось, Лючи? Опять в ванной течет? Я ведь запаял...

ЛЮЧИЯ. Нет, все в порядке.

МИКЕЛЕ. Где же протекает?

ЛЮЧИЯ. Нигде не протекает. Подождите, я позову донну Филумену. (Уходит налево.)

МИКЕЛЕ. Пожалуйста. (С уважением пожимает руку Риккардо.)

Риккардо отвечает на приветствие легким кивком головы.

МИКЕЛЕ. Я владелец мастерской... (Достает из кармана окурок.) Спички есть?

РИККАРДО (гордо). Не имею.

МИКЕЛЕ. Не курите? (Пауза.) Вы их родственник?

РИККАРДО. А вы судебный следователь?

МИКЕЛЕ. Как это?

РИККАРДО. Вы обладаете даром слова, я — нет.

МИКЕЛЕ. Да, но вежливостью, хоть и в небольшой дозе, вы должны обладать. Ведь вы не Иисус Христос, которому все прощается.

УМБЕРТО (вмешиваясь в разговор). Какой там Иисус Христос... просто невежа.

РИККАРДО. Как вы сказали?

УМБЕРТО. Извините. Вы вошли сюда и сразу повисли на шее у служанки, забыв, что это чужой дом. Увидели меня — никакого внимания... А теперь начинаете издеваться над этим человеком.

РИККАРДО (оправившись, к Умберто). Что ж, по-вашему, я издеваюсь?.. Побойтесь бога.

МИКЕЛЕ. Я пришел сюда по делу... (К Риккардо.) Ваше счастье, что мы в чужом доме...

РИККАРДО. А не кажется ли тебе, что ты уже надоел мне? Я сейчас тебя вздую, несмотря на то, что мы в чужом доме.

МИКЕЛЕ (бледнеет от гнева; бросает на пол сумку с инструментами и с угрожающим видом медленно идет к Риккардо). Покажи, как это делают.

РИККАРДО (идет ему навстречу, внешне спокоен). Хорошо... Думаешь, я испугался?

Умберто подходит к ним, готовый вмешаться и предупредить драку.

МИКЕЛЕ (в бешенстве). Ты, ты... (Пытается ударить Риккардо, но Умберто отводит удар. К Умберто.) Отойди ты...

Начинается драка между Микеле и Риккардо, в которую вмешивается Умберто. Они дерутся руками и ногами, но не всегда попадают в цель. Трое молодых людей все более ожесточаются, бормоча сквозь зубы слова гнева и обиды. Слева входит Филумена, за ней Розалия.

ФИЛУМЕНА (решительно). Что здесь такое?

Розалия останавливается позади Филумены. Трое молодых людей, услышав голос Филумены, прекращают драку, принимая равнодушный вид.

Что вы себе позволяете? Вы где, на улице?

УМБЕРТО (дотронувшись до ушибленного носа). Я разнимал.

РИККАРДО. Я тоже.

МИКЕЛЕ. И я.

ФИЛУМЕНА. А кто же дрался?

ВСЕ ТРОЕ (в один голос). Я не...

ФИЛУМЕНА (укоряюще). Безобразие! Друг против друга! (Пауза.) Так вот что, ребята... (Медлит, прежде чем продолжать.) Как идут дела?

МИКЕЛЕ. Благодарим бога!

ФИЛУМЕНА (к Микеле.) Дети здоровы?

МИКЕЛЕ. Здоровы. На прошлой недели у среднего была небольшая температура. Сейчас здоров. Съел тайком от матери два кило винограду. Меня дома не было. Живот надулся, как барабан. Вы же знаете, четверо детей... то один, то другой, всегда что-нибудь да случится. К счастью, все четверо любят касторку. Когда у одного понос, остальные трое сидят дома: плач, визг... Не перестают хныкать, пока всем не дашь касторки. Тогда выстраиваются в ряд с горшками... Дети...

УМБЕРТО. Синьора, я получил ваше письмо. Ваше имя, извините, мне ничего не говорит. К счастью, на конверте был адрес, и я вспомнил, что именно вас встречаю почти каждый вечер, когда иду в редакцию. А однажды даже имел удовольствие проводить вас по этому самому адресу. Вам трудно было идти: кажется, у вас болела нога. Таким образом, я восстановил в памяти...

ФИЛУМЕНА. Ну да, у меня болела нога.

РИККАРДО (более откровенно). В чем же дело?

ФИЛУМЕНА (К Риккардо). Магазин в порядке?

РИККАРДО. А почему же нет? Конечно, если бы все мои покупатели были такими, как вы, магазин пришлось бы закрыть через месяц. Когда вы заходите, у меня сразу портится настроение. Все товары перевернете: это не то, то не это... поневоле призадумаешься... После вас хоть рабочих зови, чтобы привести все в порядок.

ФИЛУМЕНА (по-матерински). Хорошо, больше у тебя не будет неприятностей из-за меня.

РИККАРДО. При чем здесь неприятности? Вы покупатель. Но у меня рубашка становится мокрой от пота, пока я наконец наведу после вас порядок.

ФИЛУМЕНА (почти весело). Ну так вот! Я вызвала вас по серьезному делу. Может быть, пройдем сюда? (Указывает на первую комнату налево.) Там поспокойнее.

Из «кабинета» в сопровождении адвоката Ночелла выходит Доменико, как обычно уверенный в себе.

ДОМЕНИКО (добродушно, но энергично, Филумене). Послушай, не надо все усложнять снова!.. (Адвокату.) Я хотя не адвокат, но знал это еще до вас. Все и так было ясно.

Филумена с сомнением смотрит на него.

Итак, вот адвокат Ночелла. Он тебе все разъяснит. (Молодым людям.) Синьора допустила ошибку, она напрасно вас потревожила. Просим прощения и... если хотите идти...

ФИЛУМЕНА (останавливая молодых людей, которые уже было направились к двери). Одну минуту... Я не ошиблась... Это я их позвала. При чем здесь ты?

ДОМЕНИКО (вызывающе). Будем говорить при всех?

ФИЛУМЕНА (поняла, что произошло нечто серьезное, изменившее ход событий; спокойный тон Доменико подтвердил ее догадку. Молодым, людям.) Извините, я вернусь через пять минут. Может быть, вы подождете на террасе?..

Умберто и Микеле несколько нерешительно направляются на террасу.

РИККАРДО (посмотрев на часы). Послушайте! Мне кажется, что я злоупотребляю чужим гостеприимством! У меня дела...

ФИЛУМЕНА. Я же сказала тебе, что нужно серьезно поговорить. (Теряя спокойствие, обращается с ним, как с мальчишкой, не допуская возражений.) Иди на террасу. Другие ждут, и ты обождешь!

РИККАРДО (обескуражен решительным тоном Филумены). Хорошо! (Нехотя идет за остальными.)

ФИЛУМЕНА (Розалии). Подай им кофе.

РОЗАЛИЯ. Сию секунду. (Молодым людям.) Идите, идите. Обождите там. (Показывает на террасу). А я принесу вам по чашке чудесного кофе! (Уходит налево, в то время как молодые люди переходят на террасу.)

ФИЛУМЕНА (к Доменико). Ну, так в чем дело?

ДОМЕНИКО (безразлично). Здесь адвокат, вот он... Поговори с ним.

ФИЛУМЕНА (теряя терпение). Я с законами дружбу не веду. Но это не важно, в чем дело?

НОЧЕЛЛА. Вот что, синьора... Но я повторяю, что я здесь ни при чем.

ФИЛУМЕНА. Зачем же вы тогда пришли сюда?

НОЧЕЛЛА. Вот-вот, я ни при чем в том смысле, что живущий в этом доме синьор не является моим клиентом. Он и не приглашал меня.

ФИЛУМЕНА. Как же вы здесь очутились?

НОЧЕЛЛА. Нет, вы...

ФИЛУМЕНА. Вас притащили сюда?

НОЧЕЛЛА. Нет, синьора, Я никому не позволил бы меня сюда привести.

ДОМЕНИКО (Филумене). Ты хочешь, чтобы он сказал, кто его пригласил?

НОЧЕЛЛА. Об этом деле мне рассказала синьорина... (Оглядывается и, не видя Дианы, смотрит по направлению к «кабинету».) Где же она?

ДОМЕНИКО (стремится вернуться к существу дела, нетерпеливо). Адвокат, я... она... не важно, кто рассказал... Какое это имеет значение? Переходите к делу.