Примерно за неделю до Нового года

Плечи болели ужасно. Казалось, еще секунда и они просто сломаются где-то у основания шеи. Шея, впрочем, тоже ныла, уговаривая хозяйку дать ей хоть пятиминутную передышку. Зоряна поставила последнюю точку, сохранила файл и победно откинула голову с копной рыжих волос на спинку офисного кресла. Шее и плечам этого показалось недостаточным. Зоряна потянулась, встала с кресла, растирая пальцами затекшие плечи. Она и не заметила, что прошло так много времени! Да, иногда она так зарабатывалась, что только к концу рабочего дня вспоминала о том, что утром хотела в туалет. Ну что поделать работа есть работа. Хотя, чего греха таить, ей нравилась ее работа, она любила драйв, любила авралы, когда весь офис стоит на ушах, когда разрывается сотовый, когда нажимаешь кнопку отбоя после напряженного разговора и видишь, что у тебя накопилось уже два пропущенных вызова.

Такой день как сегодня Зоряна не любила. Проверять документы, вносить последние правки- нудная работа — для этого нужно сосредоточиться, а в офисе, полном народа, это практически невозможно.

Придется взять документы домой и добить их за праздничные дни. Окончательный срок подачи на тендер все равно 15 января, так что время еще есть.

Она прошлась по своему кабинету на 61-ом этаже огромного бизнес-центра. Да, сидячая работа ей не нравилась именно потому, что потом чувствуешь себя развалиной: ноги на каблуках как на ходулях, спина не разгибается, про шею вообще лучше помолчать.

Подошла к окну во всю стену. Внизу Москва переливалась разноцветными огнями. Потянувшись к сотовому, восхитилась, как третье кольцо превращается в темноте зимнего вечера в сверкающую реку, то замирающую, то медленно двигающуюся. Перевела взгляд на экран телефона — за сегодня ни одной смски, ни одного звонка от Евгения. Не то чтобы сильно обидно, они свободные самостоятельные люди, отношения их начались всего пару месяцев назад, но все-таки ей хотелось чего-то большего, чтобы о ней заботились, беспокоились, звонили и приглашали на ужин или в театр, в кино, хотелось простых человеческих отношений. К сожалению, у нее как-то такие отношения не складывались. Сначала, пару-тройку свиданий, были и ужины и цветы, но после первой же близости все отношения сводилось только к сексу по пятничным вечерам.

Она нажала на кнопку вызова.

— Привет, Зор, — бодро ответил Евгений. — Как дела?

Обычные дежурные фразы, без всяких там «милая», «любимая», «родная», да хоть бы «киса» в конце концов! И вот это «Зор»! Она терпеть не могла, когда ее так называли.

— Привет, Юджин! — так он представился ей в самом начале, и так она его и называла. — Дела нормально, вот только закончила одну очень нудную работу. И думаю, а не позвонить ли мне Юджину, не пригласить ли его в кино?! — сама поймала себя на том, что голос стал противно наигранным. Прямо чересчур! — Тут у нас недалеко новый кинотеатр открылся. Что скажешь?

— Зорочка, ну ты же знаешь какие в это время пробки, — заныл Евгений. — Давай лучше не будем терять время и встретимся у тебя через пару-тройку часиков. Я уже вижу твои рыжие кудри, разметавшиеся по подушке!

— Да я хотела как-то мозги переключить каким-нибудь фильмом, — все еще попыталась настоять она.

— Так зачем вам фильм, мадам?! Вы привлекательны, я чертовски привлекателен — зачем зря время терять? — усмехнулся Евгений.

— Мадемуазель, — поправила она его, уже понимая, что вечер испорчен и даже обещанный хороший секс его не исправит.

— Что? — не понял Евгений.

Ну конечно, если слушать только себя…

— Да так, решила ненавязчиво напомнить, что я не замужем.

И тут же сменила тему:

— Кстати, а где ты собираешься новый год отмечать?

— С друзьями на даче, километров 50 от Москвы, чудесное место, лес, тишина, можно напиться и забыться, — радостно ответил он. — А ты?

Н-да, ее приглашать, оказывается, никто и не собирался. Так, роль любовницы на ночку ей явно надоела!

— Я тоже уезжаю из Москвы, — тут же придумала она, хотя собиралась провести новый год с ним. — Немного, правда, подальше, чем ты.

— Куда-то в далекие теплые страны? — оживился Евгений.

— Да нет, в пределах нашей родины, — усмехнулась она. — Слушай, мне надо бежать, я тебе позже перезвоню, когда закончу работу, ладненько?

— Ну, я буду ждать, — томно проговорил он в трубку с придыханием.

Фу, теперь она точно знала, что больше ему не позвонит.

Она все еще наблюдала медленно движущуюся сверкающую реку третьего транспортного кольца, когда пошел снег. Сначала она на него и внимания не обратила, отвернувшись, начала собираться домой. А потом решила еще раз полюбоваться морем огней внизу, развернулась, предвкушая, как перехватит дыхание от потрясающего вида, и… открыла рот в изумлении: снег крупными пушистыми хлопьями падал… вверх! Она продолжала заворожено следить за медленно поднимающимися снежинками, она могла видеть каждую, танцующую в свете, лившемся сквозь стеклянную стену ее кабинета. Как такое возможно? Как в каком-нибудь фантастическом фильме! Но это реально! Вот, прямо перед ее глазами! Да, бывает же! Если можно было бы открыть окно, она бы высунула руку, чтобы почувствовать снежинки на своей ладони!

Зоряна развернулась и с улыбкой вышла из кабинета — настроение резко поднялось.

Столкнулась при выходе с помощником директора, Игорем.

— Здравствуйте, Зоряна Владимировна! — чуть поклонился он.

Ей немного раздражала его манера вести себя уничижительно. Тем не менее, она улыбнулась в ответ:

— Да пора уже прощаться, а мы еще не здоровались! Ты где пропадал? Целый день тебя видно не было.

— Да, вы же знаете, то там, то сям, — уклончиво сказал тот.

— Ну, знала бы не спрашивала, — рассмеялась она, вытаскивая свою шубу из гардеробного шкафа. — Целый день вам звоню, тебе и Олегу Дмитриевичу, а от вас ни слуху, ни духу.

— Так Олег Дмитриевич сегодня целый день в Трансконсе на совещании, на звонки не отвечает.

— Ах, да, я забыла! Ну, ладно, Игорь, до свидания! До завтра!

— Счастливенько, Зоряна Владимировна! — снова угодливый полупоклон.

Она запахнула шубу (никогда не любила застегиваться, один из ее бывших даже смеялся как-то, что ее, наверное, любовь греет, раз она в мороз незастегнутая ходит) и вышла в коридор к лифтам.

Начальник железнодорожной станции маленького заштатного городка Энска Денисенко Николай Васильевич удобно устроился на стуле, с умилением глядя на чашку с дымящимся чаем. Самое приятное время в ночном дежурстве — вот это. Когда можно глотнуть горяченького, так чтобы согреться, устроиться на кушетке и подремать всласть. Рука уже потянулась к чашке, когда дверь открылась, и в комнату ввалился молоденький милиционер. Рука Николая Васильевича медленно опустилась, лицо приобрело выражение уставшего от жизни человека:

— Плавков! Ну что ты врываешься без стука? Ночь на дворе, а ты мне тут ветер гоняешь!

— Николай Висилч, там… там женщина… — задыхаясь лепетал Плавков, показывая обеими руками в сторону двери.

— Плавков, ты в своем уме? Какая женщина?

— Женщина! Там лежит! Но не труп еще…

При слове «труп» Николай Васильевич позабыл и про чай и запланированную дрему, вскочил с места, намереваясь следовать за Плавковым. Труп в их тихом городке? На его станции? Да еще и перед самым новым годом! Этого еще не хватало!

— Ты что мелешь? Что значит «не труп еще»? Что за женщина? Говори толком! — уже зарычал он.

— Ннне знаю, Нннниколай Васильевич, ее того… обходчики с путей принесли. Скорую уже вызвали, они ей там того… руки-ноги растирают, а я это…к вам сразу.

— Как нашли? Бомжиха замерзла?

— Да нет, похоже, богатая дамочка, в сапожках на каблучищах, только без шубы… вообще без верхней одежды, ее это… из сугроба вытащили. Она без сознания, ее бы и не заметили, если бы не собака ихняя.