И он посмотрел на нее с отеческим укором.

— Я… простите… погодите… но это невозможно! Последний половой акт у меня был сразу после месячных… и…

— Голубушка, вы же сами сказали, что было переохлаждение, может ваш организм среагировал и уменьшил цикл.

— Но у меня всегда 27 дней, что бы ни случилось. Я поэтому и пришла, что у меня никогда не было задержки!

— Голубушка, успокойтесь, вот посмотрите, — сказал он, поворачивая к ней экран, на котором в темном треугольнике светилось светлое пятнышко, на которое он ей указал. — Посмотрите, какая красота! Маточная, никаких изменений, прекрасная беременность!

Она все еще лежала, с трудом понимая, что происходит.

— Но как же… — прошептала она, глядя на светлое пятнышко.

— Все бывает, — кивнул врач и вышел из кабинета, давая ей время одеться.

— Да уж… и жук свистит, и бык летает, — в полном ступоре пробормотала Рянка.

Выйдя из кабинета гинеколога и бредя по коридору клиники, Рянка позвонила Дашке:

— Привет, можешь со мной встретиться?

По голосу Рянки, Даша тут же поняла, что встречаться надо кровь из носу.

— Где? — тут же ответила Дашка.

— Если можешь отпроситься пораньше с работы, давай у меня. Я сейчас еду домой, — Рянка завернула за угол и стала спускаться по лестнице.

— Хорошо, позвоню, как только освобожусь.

— Здравствуйте, Давид Ваганович! — заглянул в кабинет гинеколога Демидов.

— О! Какие люди! Дмитрий Саныч! Рад приветствовать! — Данилян вышел из-за стола и протянул вновь прибывшему руку. — Слышал, вы к нам вернулись.

— Да, вот, решил все-таки вернуться, — улыбнулся Демидов.

— И что вас сподвигло, если не секрет? Белов вас больше года пытался заполучить.

— Не поверите, Давид Ваганович! Ангел, явившийся мне перед новым годом! Вот этот ангел и вернул меня в Москву.

— Бывает же такое! — улыбнулся в ответ гинеколог.

— Я зашел поздороваться, но слышал, вы меня искали по какому-то интересному случаю?

— Да, хотел с вами обсудить мою пациентку…

— Только Давид Ваганович, я не оперирую, пока на испытательном сроке, — усмехнулся Демидов.

— Ну во-первых, я очень сомневаюсь, что Пал Сергееич вас уволит (уж очень он вас хотел заполучить), а во-вторых, мне сейчас не руки ваши нужны, а ваша гениальная голова.

— Вы мне льстите, — смущенно улыбнулся Демидов.

— Ой, не умаляйте свои достоинства, Дмитрий Саныч! — Данилян потрепал его по плечу. — Так вот, пациентка сложная, — и он выудил из стопки документов на столе папку, которую и вручил Демидову.

Вернувшись в свой кабинет, Демидов никак не мог понять, что ему не давало покоя с момента прихода в кабинет Даниляна. Он ломал голову, что зацепило его мозг, не затронув сознания. Он что-то увидел, но вот что и где? Что-то важное, но никак не мог ухватить что именно. Он несколько раз прошелся по коридору и лестнице клиники и никак не мог восстановить в памяти, что же он увидел.

— Здорово! Будем нянчиться! — радостно отреагировала Дашка на новость о беременности. — Рян, ну чего ты такая…

— Какая? — переспросила подруга.

— Такая никакая!

— Никак не могу привыкнуть, — растерянно посмотрела на нее Рянка.

— Но ты ведь этого хотела? — осторожно спросила Даша.

— Да, хотела, но… бойтесь своих желаний, ибо они могут исполниться, — усмехнулась Рянка. — Я просто не ожидала, что это произойдет так скоро.

И она снова растеряно уставилась на Дашку в ожидании чего-то.

Дашка сама была в растерянности от разворачивающихся событий.

— Но ты же не думаешь… эээ… избавиться? — произнесла Дашка и сама испугалась тому, что спросила.

— Ты что! — Рянка прикрыла живот руками, как будто закрывая уши еще не рожденному ребенку: — Он же все слышит!

— Прости, маленький, — залепетала Дашка, наклоняясь к плоскому животу Рянки. — Прости, тетя не хотела!

В этот момент зазвонил Дашкин мобильный.

— Сашка, — радостно подпрыгнула Даша, побежав к вибрирующей и светящейся сумке.

Вернувшись в комнату к сидящей в растерянности Рянке, Даша выпалила:

— А хочешь, Саша привезет бутылочку вина с тортиком? Ой, какое вино — тебе же нельзя. Ну хочешь тортик?

Рянка отрицательно покачала головой.

— А что хочешь? — спросила Дашка, которая с трудом выносила такой растерянный вид у всегда собранной и позитивной Рянки.

Та подняла на нее свои большие зеленые глаза, которые к ужасу Даши, вдруг наполнились слезами. Миг, и крупные капли покатились по бледным щекам.

— Его хочу, — выдавила из себя Рянка, показывая рукой куда-то. Дашка оглядывалась и никак не могла понять, куда она показывает. — Вот так его хочу! — захлебываясь в рыданиях, хрипло выдохнула Рянка.

Дашка прислушалась. По радио Ирина Дубцова пела:

Я к нему поднимусь в небо,

Я за ним упаду в пропасть,

Я за ним, извини, — гордость,

Я за ним одним, я к нему одному.

Дашка в растерянности присела рядом с Рянкой и обняла ее.

— Значит, получишь его! Ребенок у тебя уже есть! Дело за малым: разыскать его папочку! — бодро сказала Дашка, хотя чувствовала, что эта ее бравада звучит фальшиво. Если честно, она чувствовала себя не в своей тарелке, успокаивая рыдающую Рянку. За много лет дружбы, она видела подругу в слезах впервые. Обычно Рянка ее успокаивала и встряхивала.

— Мне уже и самой интересно посмотреть на твоего Демидова! — заинтересовано произнесла она.

Рянка подняла голову, уставившись на Дашку и одновременно вытирая нос салфеткой.

— Что ж там за мужчина, который смог довести тебя до слез?! — улыбнулась Дашка обнадеживающе.

— Ты мне сначала своего Сашу покажи! — возразила Рянка. — И вообще, хочу тортик.

— На сон грядущий наесться тортиком — это ж святое дело! — улыбнулась Дашка, бросаясь к мобильному. — Сейчас все организуем!

А за стеной Демидов говорил с Пашей Беловым:

— Я помотался по адресам. Одна квартира мне понравилась. Завтра заключаю договор с хозяевами и послезавтра перееду.

— Дим, ну что за спешка! Можешь жить сколько нужно. Тем более тебя и не бывает практически дома. Оля всегда рада гостям, ты же знаешь. Вот только чудо наше иногда по ночам не дает спать… — развел руками Паша.

— Спасибо, Паш, мне, правда, нужно обустраиваться самому.

— Ну как знаешь, — кивнул Павел, понимая, что Демидову нужен собственный угол и уединение.

— Ну как? Все в порядке? — спросила Оля, когда они с Ряной столкнулись в подъезде.

— Ну как! Можешь меня поздравить, я беременна, — рассмеялась Рянка.

— Поздравляю! — расцвела Оля в улыбке и кинулась обнимать Рянку.

— Япону душу влево в бок! — пробормотала Рянка, ударившись ногой о ступеньку.

— Что? — удивленно уставился на нее Пашка, показавшийся в открытой двери их квартиры.

— Да так… одно выражение бывшего друга, — уклончиво сказала Рянка, скрываясь за своей дверью.

Паша еще некоторое время постоял в дверях, задумчиво глядя на Рянкину квартиру.

Демидов вошел в кабинет к Даниляну.

— Ну что тут у нас? Как вчерашняя пациентка?

— Да, со вчерашнего дня пока никаких изменений, — усмехнулся Давид Ваганович. — Входите! — ответил он на стук со стороны двери.

В кабинет вплыла медсестра в розовой униформе, зазывно посматривая на Демидова.

— Давид Ваганович, я сегодняшние карты принесла, — сказала она, улыбнувшись Демидову, и положила на стол стопку карт.

Демидов не мигая уставился на стопку. Что-то крутилось в голове, что-то, что не давало ему покоя со вчерашнего дня. Карты… карты… стопка голубеньких карт на столе, точно так же как вчера…

Он подошел поближе к столу и потрогал пальцами верхнюю карту, как будто она могла подсказать ему ответ. «Осипова Татьяна Георгиевна» было написано на карте. Вот оно!