Несмотря на поддержку как внутри Франции (писателей: Анатоля Франса, Ромена Роллана, Эдмона Гонкура; будущего премьер-министра Жоржа Клемансо), так и за ее пределами (в России, например, в защиту Золя выступил А. Чехов), Золя был предан суду и, будучи приговорен «за клевету на военный трибунал» к году тюремного заключения и денежному штрафу, был вынужден бежать в Англию. Перелом в «деле Дрейфуса», превратившемся в «дело Дрейфуса — Золя», наступил лишь летом 1899 года, когда арестованный под давлением неопровержимых улик полковник Анри покончил с собой, а пресловутый Эстергази бежал из Франции.

5 июня во Францию приехал Эмиль Золя, а 30 июля после пятилетнего пребывания на Чертовом острове на родину возвратился Альфред Дрейфус. Кассационный суд принимает «дело Дрейфуса» к пересмотру и выносит решение о... помиловании невиновного человека.

...Потребовались десятилетия, чтобы открыть памятник капитану Дрейфусу. С этим вопросом явно не торопились.

Конфуций говорил: «Где бы ни поселился китаец, он тотчас же создаст Китай вокруг себя». Так происходит повсюду— и Париж не исключение. Парижский Чайнатаун — самый крупный в Европе, расположен в 13-м округе, среди ветшающих небоскребов, носящих имена знаменитых итальянских композиторов —Д. Верди, Д. Пуччини, Д. Россини. В итальянских башнях, сменив бамбук на бетон, живут выходцы из Лаоса, Камбоджи, Таиланда — и конечно же, Китая. А отчего все же «Пуччини, а не Конфуций? Дело в том, что все небоскребы выстроены вблизи площади Италии на «желтом треугольнике» между однообразными проспектами Иври, Тольбиаком и Шуази. Именно тут проходит невидимая китайская стена, отделяющая собственно Париж от Чайна-тауна. И серые стены отражают разноголосое эхо китайской речи. У площади Италии говорят только по-китайски.

Как появился Чайна-Таун на Сене? Постепенно. Открылся один ресторан, а вскоре оказался рядом другой. Затем — продовольственный магазин, за ним — парикмахерская, кинотеатр, базар, супермаркет — вот и состоялось мирное вторжение Азии в 13-й округ Парижа.

На площадь Италии и в ее окрестности въезжают целыми кланами. Ютятся порой десятками в одной небольшой комнатушке... И при этом бумаги у всех в полном порядке: парижский Чайна-таун — мировой чемпион по изготовлению фальшивых документов. Эти беженцы работают на подпольных фабриках, благословляя своих богов за жалкие гроши, которые ни за что не сменили бы на государственное пособие. Получать деньги по безработице для китайца — потерять лицо. В Чайна-тауне — свои биржи труда, мощная касса взаимопомощи — тонтин. Тонтин регулярно держит совет — кого субсидировать первым.

А еще тут свои такси, бюро путешествий, агентства по недвижимости, акционерные общества. Все переговоры ведутся устно. В Чайна-тауне вообще не любят бумаг. Расплачиваются не кредитной картой или чеком, а наличными и оттого с легкостью проскальзывают среди ячеек сети налогового контроля. И хотя «общечеловеческие» законы обходятся тут с легкостью, внутренние блюдутся жестоко. Даже мелкие хулиганы здесь исключение: хулиган в китайское семье — позор для клана. В 13-м парижском округе городской полиции делать нечего. За порядком следят «черные драконы» под руководством таинственной «Триады», тайного общества, словно пришедшего на парижский асфальт прямиком из средневековья. Горе тому, кто предаст «Триаду» — он попросту исчезнет. Не умрет, а именно исчезнет: смерти на «желтом треугольнике» как бы не существует. Впрочем, эти последователи Конфуция быстро прекращают любой разговор о смерти — он считается крайне неприличным.

В синих сумерках парижского Чайна-тауна в кинотеатрах в основном показывают фильмы про китайскую борьбу — кунг-фу.

В кабаре «У орхидей» приходят не столько послушать пение изящных китаянок, сколько удалиться в самый дальний зал. Там идет серьезная игра на большие деньги.

Игра у обитателей Чайна-тауна в крови. Причем тайные игорные дома здесь за ночь стремительно меняют игроков. Закончилась игра на 24-м этаже башни Верди — началась на 30-м Пуччини.

...В Чайна-таун есть и настоящая китайская пагода — творение архитектора Александра Марселя. В 1897 году пагоду заказал владелец универмага «Бомарше» (прообраз «Дамского счастья» в романе Э. Золя) и подарил ее в день рождения супруге. Сейчас в пагоде знаменитый кинотеатр, где проходят самые интересные премьеры. Знаменательно, что стоит пагода... на Вавилонской улице!

В Париже первый проект подземки появился в 1845 году, но реализация его несколько затянулась, и первая линия метро была открыта только 19 июля 1900 года. Первый поезд состоял всего из трех деревянных (березовых) вагонов. Спустя три года случилась одна из самых крупных катастроф за всю историю существования парижского метро — пожар, стоивший жизней 84 пассажирам. Несмотря на возгорание, машинист решил продолжить движение, вместо того чтобы остановиться в тоннеле. Это усилило и ускорило распространение огня, что и привело к печальным последствиям.

Один из символов парижского метро — кованые навесы над входами, созданные по проекту известного архитектора Гектора Гимара (Hector Guimard, 1867—1942). До наших дней сохранилось 86 «воротец».

Подземный Париж — это не только 199 км линий метро. Помимо него под городом расположены такие интересные объекты, как катакомбы и городская канализация. Надо ли говорить, что все три системы многократно пересекаются друг с другом?

Экскурсия по городской канализации превратилась в своеобразный «музей» еще в XIX веке. Разумеется, пахнет там не розами, но необычные экспонаты редкого «музея» заставляют забыть даже об этом. Информационные стенды, строительное оборудование, компьютерные системы мониторинга, и, наконец, туалеты представлены на изучение и тестирование посетителям. Сточная система по протяженности сопоставима с парижским метро (2100 км) и даже имеет похожее устройство: центральный тоннель достаточно широк и глубок для катаний на лодке, по бокам от него проходят асфальтированный дорожки для пешеходов, под потолком тянутся водопроводные трубы, телекоммуникационные провода... Канализационные тоннели в точности повторяют наземный уличный рельеф — расширяются под бульварами и сужаются под второстепенными улочками. К тому же на каждом углу развешаны указатели с названием улицы, расположенной наверху.

Вплоть до Средних веков система водоснабжения и канализации в Париже была устроена весьма оригинально — забор воды происходил из реки Сены, туда же сливали отходы. Париж благоухал непередаваемыми ароматами, о чем очень реалистично написано в книге Патрика Зюскинда «Парфюмер». Но это полбеды: эпидемии холеры, брюшного тифа и других инфекционных заболеваний сводили в могилу тысячи горожан. Несмотря на периодические попытки городских властей как-то наладить систему водоснабжения и утилизацию отходов, реальные шаги были предприняты только в 1850 году.

Первый «туристический маршрут» по канализационной системе состоялся в 1867 году. С 1892 по 1920 год туристов возили на специальном поезде, затем, вплоть до 1975 года, на лодке. Сейчас доступны только пешие экскурсии по небольшому участку канализации. Но это для законопослушных граждан, а искатели приключений могут отправиться в нелегальную экспедицию в сопровождении местных диггеров за приличную плату.

Виктор Гюго в романе «Отверженные» посвятил сточным канавам Парижа целых 50 страниц! Он использовал отчеты своего друга, Эммануэля Брунсау — инспектора, командированного Наполеоном для создания карты канализации. Брунсау отлично справился с работой: он не только составил подробную карту, но и написал детальный труд с описанием всех находок — от ювелирных украшений до скелета орангутанга, сбежавшего из городского зоопарка.

Церковь Сен-Жермер-де-Пре — самая древняя из сохранившихся церквей Парижа. Она расположена на бульваре Сен-Жермен. В середине VI века здесь был похоронен проповедник христианства среди франков парижский епископ Жермен, причисленный к лику святых. С его именем связано возникновение аббатства и сооружение церкви. Расположение церкви за городской чертой, в открытом поле отразилось в ее названии («де пре» значит в лугах).