Бесчисленные рои таких существ носились в воде океана, замутняя ее. Это была как бы живая пыль. И это были тогда единственные живые существа на Земле. Ведь суша была еще совершенно необитаема. Ни одного цветка, ни одной травинки, ни одного деревца на всей Земле, — только нагроможденные друг на друга камни, голая бесконечная пустыня.

То там, то здесь из трещин в Земле вырывались еще могучие потоки лавы. Время от времени Земля вдруг содрогалась как от взрыва: это вулкан стрелял высоко вверх пламенем.

Океан был очень неуютным и опасным жильем для этих первых живых существ. Ведь эти живые пылинки не умели сами плавать. Они неслись туда, куда влекли их волны или течение.

Иногда их уносило в такие места океана, где со дна поднималась горячая лава; вода тут кипела; тысячи комочков протоплазмы сваривались заживо.

В другой раз их уносило течением в глубину океана, в вечный мрак. Тут, в непроницаемой темноте, под страшным давлением толщи воды, живые пылинки быстро погибали.

Но комочки протоплазмы размножались невероятно быстро. На смену погибшим появлялись тысячи новых живых пылинок. В теплом, пронизанном лучами Солнца верхнем слое океана все время носились миллионы крохотных живых существ.

Мы можем представить себе довольно хорошо, что это были за существа, потому что и в наше время имеются организмы, которые недалеко ушли от тех комочков протоплазмы, что заселяли океан в те времена. Тысяча миллионов лет прошли для этих существ как будто даром.

Я говорю о бактериях, которые существуют сейчас в бессчетном количестве на Земле. Они так малы, что их можно разглядеть только в микроскоп, а некоторые не видны даже и в микроскоп.

Тысячу миллионов лет назад рой живых комочков был выброшен волною на берег и занесен илом. Ил потом окаменел. Совсем недавно один американский геолог нашел в штате Монтана этот камень и разбил его. Глазам геолога предстали отпечатки существ первых времен Земли. Существа эти изображены слева (А); рядом (В) показаны живущие сейчас, в наше время, бактерии.

Между ними тысяча миллионов лет! Слева — окаменевшие бактерии, найденные в Северной Америке; справа — потомки их. нынешние бактерии. Правда, за тысячу миллионов лет бактерии мало изменились?

Вы сами можете сравнить организмы, которые отделяют друг от друга многие сотни миллионов лет. И вы увидите, что разница совсем не велика.

Некоторые из этих первых жителей Земли изменялись поколение за поколением. Одни из них просто становились больше, другие еще и усложнялись понемногу. Они превратились в маленькие круглые клетки, такие, какие нарисованы ниже. Сначала внутреннее строение их было совсем просто, как у той клетки, что помечена буквой А. Но потом, в следующих поколениях, внутри клетки появилось маленькое темное пятнышко. Тогда они стали такими, какими изображены на рисунке В. На этом, однако, их изменение остановилось; как будто они, изменив немного свое внутреннее строение, исчерпали навсегда свои силы и больше уже не могли меняться.

Такие клетки мы находим и сейчас, в наши времена. Они голубовато-зеленого цвета, прозрачны и все так же живут в морской воде.

Если бы все клетки были так же мало изменчивы, жизнь на Земле и сейчас была бы почти совершенно такой же, как тысячу миллионов лет назад. К счастью, не все клетки были такими консервативными, неизменчивыми. Среди них оказались и такие, которые были способны меняться гораздо больше, приспосабливаться к самым различным обстоятельствам.

В конце концов, для многих и не было другого выхода. Или приспосабливайся, или погибай! — так очень часто стоял вопрос. Ведь Земля не оставалась неизменной за те сотни миллионов лет, которые охватывает эозойская эра. По крайней мере две геологические революции произошли за это время. Это значит — менялся и климат, и очертания материков и океанов, и глубина морей и их соленость. Те, кто не могли изменяться, по большей части просто вымирали.

Конечно, не надо думать, будто клетки понимали те трудные обстоятельства, в которые они попали, и выбирали, что им делать, совершали усилия, чтобы измениться. Нет, они ничего не понимали и ничего не выбирали. Просто одни из них обладали большей изменчивостью, чем другие, и борьба за существование, суровый отбор укрепляли одни признаки, уничтожали другие.

Самым большим, можно сказать великим шагом вперед было объединение некоторых клеток в сообщества, возникновение многоклеточных организмов. Это сразу открыло невиданные возможности для изменения организмов. До тех пор каждая клетка должна была сама заботиться и о питании, и о защите, и о десятке других дел. Она была как бы аппаратом одновременно и для дыхания, и для движения, и для питания; ни одною из этих способностей нельзя было жертвовать, — никакой нельзя было развивать в ущерб другой. Поэтому и возможность изменения и совершенствования была для одноклеточного организма очень ограничена.

Другое дело — многоклеточный организм. Возьмем такой простой организм, как колоколообразная медуза. На первый взгляд, это просто живой мешок; но этот живой мешок состоит из двух слоев клеток, он двуслойный. Это сразу дает ему огромное преимущество перед одноклеточным существом, потому что клетки каждого из двух слоев этой медузы могут специализироваться на своем деле, не заботясь о других делах. Клетки внутреннего слоя специализируются на переваривании попавшей внутрь мешка пищи, а клетки внешнего слоя служат медузе как бы оболочкой, защищающей ее; они крепче, чем внутренние клетки.

Изменение и усложнение многоклеточных организмов пошло по трем разным направлениям.

Одни организмы перестали носиться в океане по воле волн и течений, они осели на дно и прикрепились к нему. Они как бы обрели свой дом, перестали быть бродягами. Оседлость избавила их от многих опасностей; их, например, не уносило в те места океана, где выходила из трещин раскаленная лава, в места, где всему живому грозила неминуемая смерть.

Но зато этим осевшим на дно организмам пришлось пожертвовать одной драгоценной способностью — способностью к передвижению.

С нашей точки зрения, это была, пожалуй, слишком большая, роковая жертва. Те живые существа, которые мы теперь видим кругом, — звери, гады, рыбы, насекомые, птицы, да и мы сами, люди, — все произошли не от этих организмов, прикрепившихся к морскому дну.

Представителями этих осевших на дне организмов являются, например, водоросли и кораллы.

Другие организмы стали меняться в ином направлении. Они сами построили себе дом, такой дом, который не мешал им двигаться. Вернее, они не построили его, а вырастили. Это дало им преимущество: если их ударяло волной о песок или камень, они имели больше шансов выжить, чем организмы с мягкой оболочкой. Таким образом, выживали обычно именно те из этих существ, у которых оболочка была крепче, и свойство это передавалось по наследству. Наконец оболочка стала крепкой, как камень, она стала раковиной. Таких животных, таскающих на спине свой домик-раковину, мы зовем моллюсками.

Раковина хорошо защищала нежное тело моллюска, но она сильно стесняла его движения. Может быть, в этом причина, что потомки первобытных моллюсков не достигли никаких особенных успехов. Моллюски остались на все времена довольно консервативными животными. Рыбы, звери, птицы, гады, насекомые — произошли не от них.

Здесь на рисунке вы видите две раковины. Слева раковина моллюска, жившего пятьсот миллионов лет назад; справа— нынешний моллюск, прицепившийся к водоросли или к веточке, упавшей в воду. Пятьсот миллионов лет разделяют этих двух моллюсков друг от друга, и все же они очень схожи.

Предок и потомок; хотя их разделяют пятьсот миллионов лет, они очень похожи друг на друга.