Где-то на третий день пути попался какой-то корабль.

Сначала его засёк радар. Отметка была чёткая, так что чисто из любопытства решили завернуть и посмотреть кто. Судя по курсу — возврат в Европу, из Южной Америки.

Ещё через некоторое время стал виден и сам корабль. Вполне себе парусное судно, с красивыми обводами. Клипер.

— Торгаш, наверное… — с сомнением высказал предположение Василий. Но Григорий был озабочен другим.

— Слушай… А это не слишком ли сильно отличается от нашего мира?

— Чем? — лениво спросил брат, разглядывая изображение на экране выведенное с телескопа на топмачте.

— Ну… В это время, если это тысяча девятисотый… Уже должны быть железные суда и под паром.

— Почему же? У нас такие до сих пор плавают. Даже встречал в интернете снимки парусников вполне промыслового назначения. А тут… Даже преимущество у этих есть. На уголь тратиться не нужно.

Но тут Григорию пришла мысль, от которой подбросило их обоих.

— Слушай, брат! — начал Григорий противным, скрипучим голосом. — А ты не подумал, что у нас тут проблема… С бумагами.

— Какая? — не сразу сообразил Василий.

— Элементарно Ватсон! — вернул Григорий Василию обидную фразу. — Представь себе, что заходим мы в порт, а там что у нас в первую очередь потребуют? Документы!

— Блин-н! — тут же схватился за голову Василий.

— Бубликом! — передразнил Григорий.

— Чё делать? — спросил Василий обескураженно воззрившись на брата.

— А чё? Давай у тех гавриков документы «на проверку» попросим!

— А если не дадут?

— Так мы потребуем! Фигли мы тут изгилялись с вооружениями?!

— Гм! — у Василия на лице проявилось хищное выражение и он тут же положил курс на перехват.

Судно было испанским. И вблизи выглядело не так красиво, как издали. Сейчас, метров с двухсот, было видно, что судно уже довольно старое, обшарпанное. Да и команда не производила впечатления чего-то чистого и опрятного.

Про команду же можно было судить прямо и непосредственно, так как на палубу той «Санты-Марии-дель-чего-то-там» высыпали как бы не все, кто не был на вахте. И пялились на невиданное чудо. А посмотреть было на что.

Во-первых, если издали, ещё можно было принять корабль Гайяны за «просто парусник», то вблизи уж совершенно никак.

Во-вторых, сверкающий металлический корпус, без единой части чего-либо деревянного, практически без привычного парусного такелажа, производил впечатление суперфутуристическое.

В-третьих, поразительная скорость судна. Эту «Санту-Машку» догнали так, как будто бы она вообще стояла со спущенными парусами.

Чтобы не портить впечатление «сугубо парусного» судна, Василий убрал часть парусов, попутно уменьшив тягу гидродинамического движка яхты, уравнивая скорости.

Когда он выдал команду на убирание парусов, у испанцев чуть ли не синхронно челюсти брякнулись вниз. Ведь паруса убирались автоматически. Просто — намотались внутрь мачты, и всё. Кто-то из наблюдающих за всем этим зрелищем стал яростно молиться.

— Пройдясь видоискателем телескопа по выпученным глазам и открытым ртам испанцев, Василий ещё больше сократил расстояние — метров до ста пятидесяти и бросил.

— Твой выход, Гриша!

Переодетый в ослепительно белый костюм-тройку, Григорий, сияя ослепительной улыбкой, сверкая брюликами на запонках, вывалился на палубу.

Команда «Санта-Марии» всё ещё пребывала в столбняке.

— Эй! На барже! Не соблаговолят ли уважаемые доны явить мне лик своего славного капитана? — сказал Григорий по-испански.

Команда пребывает в столбняке.

— И что? Мне долго ждать? — скривил надменное лицо Григорий.

В команде наметилось некоторое шевеление. Там вспомнили, что им, кажется что-то было сказано, и, возможно задан вопрос. Вперёд выкатился, похоже, боцман.

— Э..э. Сеньор… Вам что-то нужно?

— А что, разве так не было слышно? — напустив надменности и засунув левую руку в карман брюк, сказал Григорий.

— Говорите громче сеньор!

Григорий достал из кармана маленький микрофон, вывел громкость бортового матюгальника на «побольше» и рявкнул.

— Карамба! Там на вашем баркасе что, все глухие?

От акустического удара присел не только боцман. Пару матросов даже смело от фальшборта.

— Так слышно?! — чуть убавив громкости сказал Григорий.

Боцман мелко закивал и быстро начал креститься и бухтеть молитву.

— Так где капитан? — жёстко вопросил Григорий.

И тут, резко отодвинув в сторону боцмана, появился мужик с сединой и с властными замашками.

— Что вам нужно сеньоры, и кто вы такие? — вопросил капитан.

Последний вопрос у команды клипера был, вероятно, весьма насущный, так как никаких флагов, каких-либо государств над яхтой не виднелось.

Григорий усмехнулся.

— Сеньор капитан? Главное не кто мы, а что мы ищем и чем располагаем. А ищем мы преступников. Поэтому мы настаиваем на принятии представителя нашей команды на борт и досмотра ваших судовых документов.

Капитан оказался не из робкого десятка. Быстро окинув взглядом корпус яхты, и не найдя привычных стволов не только пушек, но и завалящего мушкета, он хмыкнул и заявил с изрядной издёвкой.

— А если мы этому воспротивимся и не примем? Тогда что вы будете делать? Обстреливать мой клипер ругательствами?

— Почему же ругательствами? — не менее насмешливо ответил Григорий и обернулся к Василию.

— Канонир! Шандарахни вверх, чтобы над ними взорвалось, но повыше возьми. Чтобы им такелаж не сдуло. А то вдруг сеньоры не те… А мы их потопим случайно…

Говоря это, Григорий ни на секунду не выключал громкоговоритель. Так что всё сказанное дошло до каждого на палубе клипера.

Находящийся на капитанском мостике Василий что-то потыкал на пульте. В одной из надстроек открылся люк и из него высунулось нечто… Оно даже на взгляд Григория не особо походило на пушку. Раздался резкий хлопок и высоко над клипером расцвёл бутон аэрозольного облака в то же мгновение превратившееся в клок яростного пламени.

Жёсткая ударная волна шибанула так, что даже Григорий, на палубе яхты чуть не скрючился. Удар был болезненный.

На клипере, всё-таки что-то из такелажа лопнуло. Не много, но у команды, после того, как она слегка отошла от шока ударной волны взрыва, тут же появилось множество проблем.

— Сворачивайте паруса и ложитесь в дрейф! — приказал Григорий как только голова изрядно оглушённого капитана показалась над фальшбортом.

Спустя минуты три, по реям побежали, а точнее поползли, всё ещё не до конца отошедшие от шокового воздействия объёмного взрыва, матросы. Сворачивать паруса.

Когда катер яхты подошёл к борту клипера, там уже достаточно пришли в себя, чтобы без проблем принять на борт визитёра. Григорий поднялся на палубу и оглядел встречающих. У некоторых был страх в глазах. Но все остальные смотрели на него волком.

«Суровые мариманы!» — подумал Григорий.

Мрачный капитан, после обычных взаимных представлений, провёл его в каюту и вытащил документы. Но эта мрачность мгновенно у него испарилась, и заменилась сильнейшим удивлением, когда визитёр достал из кармана цифровой фотоаппарат и стал переснимать каждый лист тех документов, что лежали перед ним на столе.

Наконец, набравшись то ли храбрости, то ли не совладав с любопытством, капитан полюбопытствовал.

— Дон Румата! Не могли бы вы объяснить что вы делаете?

«Благородный дон» просто показал результат.

— Это такой фотоаппарат. — сообразил капитан. — Поразительно! Цветная картина!

— Просто техника. И никакого колдовства. — несколько ёрнически добавил Григорий. — Вы Жюля Верна не читали?

— Нет, благородный дон! Но мой внук — зачитывается.

— Так вот… — наставительным тоном изрёк Григорий, — многое из того, что он описал из техники — есть на самом деле. Он лишь сочинил сюжеты и лица.

— Уж не вы ли ему это рассказывали, сеньор? — ещё более осмелел капитан.

— Да сеньор капитан. Вы угадали. — «Скромно» заявил Григорий, пряча в карман заполненный фотоаппарат. — И, рад вам сообщить, что вы прошли проверку и мы теперь с чистой совестью можем принести Вам искренние извинения. Что потревожили.