Василию пришлось сунуть ему под нос газету. Тот быстро пробежался по тексту и выпал из кресла.

Хохотал он долго и от души. Василию же пришлось лишь дожидаться когда этот приступ дикого ржача закончится и брат будет в состоянии что-либо пояснять.

Наконец тот выдохся, вернулся в кресло и взялся за пояснения.

— Понимаешь, брат… Я же ведь брал за основу наши родные, современные образцы этого жанра. А там что? Пра-авильно! Есть изобилие сцен, где живописуется членовредительство и прочие малоаппетитные подробности.

— А ещё чего ты там расписал?

— Чисто книжно-бульварную «тактику ниндзя». С тотальной героизацией героини.

— Бли-ин-н!!!

— Но я, чтобы не было ничего такого «на всякий случай» изменил фамилии действующих лиц.

— Но публика уже половины Европы, искренне считает, что описано чуть ли не документально!

— А и хрен с ними! — отмахнулся Григорий и принялся ржать по новой.

— Но в «Бриллиантовом заложнике» ты фамилии изменил только наши?

— Ага!

— Кстати… — с видом прокурора сощурился братец, — а что ты там такое накатал, что у Франции, и Испании в придачу, крышу напрочь сорвало?

— Так ты и этого не читал? — уже обиделся Григорий.

— …Но прочитаю! — с угрозой пообещал Василий.

— Вот и прочитай!

— Но какого хрена в Европах нарастает паника? — не отставал братец. — Что ты им такого заправил, что публика, прочитав книжку бегает по потолкам и непрерывно писается от страха?

— Гы! Я им эболу расписал. Во всей красе. Со всеми тошнотворными подробностями. Приврав, конечно, что у неё летальность и вирулентность стопроцентная.[3]

— А поподробнее?

— Помнишь, у Жюля Верна, на последних годах жизни было очень нехорошее предчувствие? — вдруг очень серьёзным тоном заговорил Григорий.

— Помню. «Робур-завоеватель», «Властелин Мира» — там очень ясно читается опасение, что достижения прогресса попадут в нехорошие руки.

— Так я это продолжил! Я написал, как — далее Григорий с пафосом стал декламировать.

— …«доблестные инженеры, стремящиеся осчастливить весь мир благами Прогресса, создают чудо-корабли, чудо-фотоаппараты и прочая, и прочая, в то время как Злой Гений, обиженный на весь мир, открывает в джунглях Юго-Западной Африки страшную болезнь в деревне Эбола. И обозлённый на всё человечество, решает уничтожить его».

Григорий ещё стал в позу оратора и принялся картинно размахивать руками.

— То есть, ты описал типичного «Доктора Зло»… — сделал вывод Василий.

— Именно! — подтвердил с энтузиазмом Григорий. — Кстати, я там нашего «раднога» полковника Исию с его «отрядом 631» изобразил. С некоторыми подробностями его работы.

— Ну ты зверь! — выпалил Василий, но по его физиономии было видно, что не в осуждение. Братец же, став в позу стал декламировать.

— «И далее эти доблестные инженеры, после немыслимых приключений, убивают-таки этого Доктора Зло, но дело его всё равно продолжается. Незадолго до своей гибели, он отправляет на ничего не подозревающем корабле, с виду безобидный груз. Но если он будет открыт в Европе — все умрут в страшных мучениях. И груз, по договору, должен быть перегружен с корабля из Африки сначала на корабль идущий в Южную Америку, а потом с него на тот, который идёт в Европу. Доблестные и отважные инженеры на своём корабле….»

— …Пускаются в погоню и начинают шерстить все проходящие мимо них суда. — продолжил Василий. Но брат и тут перехватил его речь и закончил.

— Таки перехватывают груз, доблестно топят его в кратере вулкана. В бурлящей лаве. Хэппи энд, с друзьями на фоне заходящего солнца и мирно курящегося вулкана…

— Угу… А тут прибывает в Ливерпуль послание из далёкой Южной Америки, что вот мы накуролесили… — кинул Василий. — Кто-то сопоставляет написанное в книжке… Кстати, брат, поздравляю — книжка пошла «на ура!»… И то, что они получают в послании. С совпадением до мельчайших деталей, кроме интерпретации… Плюс ещё несколько сообщений от капитанов других кораблей.

— …А дальше это пронюхивают газетчики, делают «верные выводы» и страшилка понеслась!

— Именно! — замогильным голосом подтвердил Василий.

Несколько секунд Григорий переваривал услышанное. Но после просто рухнул от хохота в своё кресло.

— Братец! — ядовито начал Василий, не дожидаясь когда Григорий закончит ржать. — А ты подумал, что эти журналюги, ещё сопоставят то, что ты написал, и наше посещение острова Стромболи?

Григория же это наоборот ещё больше развеселило. Но когда он отсмеялся, пояснил.

— В описании — контейнер крепкий, хорошо запечатанный. Мы его ещё круче запечатали, чтобы не лопнул и он, расплавляется прямо в лаве, что даёт полную гарантию убиения бациллы.

— И что?! — не сдавался Василий. — А ты подумал, что скоро найдут какую-нибудь деревню на речке Эбола. А после, там же, и саму бациллу. Ты представляешь, какая ошизиловка начнётся в Европе?

— Бу-га-га! Тем хуже для них! — легкомысленно заявил Григорий. — Может из-за этой их ошизиловки ПМВ не случится.

— Ага! Щаз! Держи карман шире! Как же! Не состоится! — принялся ёрничать Василий. — Но всё это чепуха! Главное, что надо срочно уносить ноги. Пока нам их не оторвали. Как спецслужбы, так и доблестные поклонники твоего таланта.

— Гм! — перестал смеяться Григорий и уже серьёзно закончил. — А вот тут ты пожалуй прав! Что-то мы засиделись. Пора и домой.

Категорическое решение идти дальше и домой, однако решили отложить на следующее утро. У них как раз накопилось несколько приглашений на разные салоны. Которые они последовательно обходили в предыдущие вечера. От нечего делать.

Но самым запоминающимся был визит к оккультистам. И, так получилось, он выпал как раз на последний вечер пребывания их в Греции.

Если всякие салоны чисто светской направленности, были в общем, изумительно скучным времяпрепровождением, то тут как в зоопарке. Как бесплатная экскурсия в дурдом «с полным эффектом присутствия».

Начиналось всё так же, как и обычно в других салонах. Пришли. И тут же ощутили себя эдакой изюминкой. Слонами на показ. Как будто вся толпа только и пришла сюда, чтобы поглазеть на экзотику. А за «экзотику» были как раз братья.

Что тут же бросалось в глаза, так это изобилие экзальтированных девиц, всех возрастов, с полубезумными глазами и не менее колоритных мужиков. Как правило, мужики делились на чёткие категории. Самая многочисленная — адепты самого низшего ранга. С телячьим восторгом в глазах и ощущением «приобщения к тайнам». Чуть менее многочисленная — завсегдатаи. Люди подсевшие на эзотерику.

И самая малочисленная — это личности с «одухотворённым взором». Как оказалось, адепты какого-то градуса посвящения «в тайны». Был даже один залётный масон, который тут же прицепился к Василию. С какого-то бодуна он решил, что Василий из двух братьев главный.

У Василия как раз было довольно хреновое настроение, и он пошёл на сие сборище чисто за компанию с братом. Тому было в падлу идти одному. И тут «на зуб» ему попадается вот этот «птенчик». Студент какого-то университета.

Некоторые «танцы» и знаки масонов Василий знал и, с чистого отвращения к этой публике, решил слегка разыграть «одухотворённого» балбеса. Когда он как-то невзначай провёл краешком бокала с вином по горлу, типа почесал, студент-масон подобрался. Но когда на вопрос «кто твоя мать», Василий ответил «Серый Ангел», — спал с лица и, резко попрощавшись, удалился.

И никакие уговоры хозяйки тут никак не помогли.

Григорий заметив это, подошёл к брату и спросил что он такого отчебучил, но тот лишь отмахнулся.

В отличие от Василия, Григорий, ещё по памяти аналогичных сборищ «эзотерических кружков» в родном городе, чувствовал себя как рыба в воде. Он ни на грамм никому из эзотериков не верил, но почему-то его очень сильно влекли эти самые люди и их «теории». Он в них находил ту самую «специю», которая делала и жизнь, и мировосприятие, многоцветным и интересным.