Поразительно, но подъем по лестнице обошёлся без падений и порчи имущества. Лилианна налила чрезвычайно дорогое вино в его бокал. Подала им закуски и затем протянула мистеру Сауриди бокал, чтобы он мог пригубить вино и одобрить его выбор.

Дмитрий Сауриди уставился в бокал, затем немного покрутил тёмно-красную жидкость в нём. Поднёс к носу, понюхал, прежде чем поднять к своим губам. Ее загипнотизировало это зрелище. Даже несмотря на испорченный характер, губы у него были соблазнительные. Отпив, он так и не сглотнул. А позволил вину немного полежать на языке. В конце концов он сглотнул и вновь отпил.  Ее глаза зациклились на его губах. Лилианна хотела отвернуться, но нечто в нём делало это невозможным.

Поставив бокал на стол, он кивнул головой в знак согласия. Лилианна наполнила его бокал, а затем его помощника.

До конца ланча она умудрилась больше не допускать оплошностей. Она подала им основные блюда, избежав «подсчётов» со стороны мистера Сауриди и ситуаций, из-за которых он мог бы наорать на ее. Ощущая уверенность, что сумела искупить свою вину,  Лилианна вполне могла рассчитывать в конце на приличные чаевые. На данный момент их сумма (десять процентов от счёта) перевалила за пять сотен. Что ж, час можно и потерпеть. Неожиданно ранний отъезд Джессики ей уже не казался таким уж плохим поступком.

Всё шло хорошо, и, думаю, ей следовало бы ожидать неприятностей на горизонте. Ей так повезло, что, принеся им десерты и принявшись наполнять их бокалы с водой, мистер Сауриди выкрикивал кому-то распоряжения в свой телефон. Сделав глоток вина, он затем поставил бокал в опасной близости от края столика.

Стоило ей потянуться за его стаканом с водой, как он громко прокричал: – Нет!

Лилианна вздрогнула, не зная, к ней ли он обращался или же к собеседнику в телефоне. Отдёрнув руку, она в процессе опрокинула его винный бокал, и безумно дорогое алое вино растеклось по очень светлой и, вполне вероятно, очень дорогой штанине.

– О боже! Мне так жаль! – Лилианна схватила салфетку, и он резко откинулся на стуле.

– Какого черта! – воскликнул он.

Такова цена расплаты за всё хорошее в жизни.

– Мне так жаль. Вы напугали меня. Я не была уверена в том, что вы обращаетесь ко мне. Простите.

– Мне придётся прервать наш разговор, Питер. Некомпетентный персонал « Роуз» только что испачкал мне костюм от Армани стоимостью восемь тысяч долларов бокалом вина ценой четыре с половиной тысячи за бутылку. Привези мне всё необходимое к моему возвращению в офис.

Опустив телефон на стол, он выхватил салфетку из ее ладони.

– Мне так жаль, – дрожащим голосом вымолвила Лилианна. Либо он ее убьёт, либо Розали; смерть ей обеспечена. – Я могу принести вам содовой.

– Не нужно! – проревел он. – Приносите лишь чек. Мы закончили!

Кивнув, Лилианна направилась вниз за его счётом. Ей потребовалась вся выдержка, чтобы не расплакаться. Он был очень зол. А обозлённые люди заставляли ее нервничать. Ей не доставляло удовольствие вызывать у человека раздражение. В подавляющем количестве случаев она предпочитала держаться тише воды ниже травы.

Глава Вторая.

Подняв взгляд, он увидел ее.

Она стояла возле их столика, слегка наклонившись вперед и уперев поднос в бедро. Типичная уловка официанток, виденная им неоднократно. Они специально наклоняются таким образом, чтобы продемонстрировать свою грудь, упругая округлость которых была, скорее, достижением науки, чем даром природы, и призывно улыбаются, надеясь заставить клиентов еще раскошелиться на баснословно дорогую выпивку. Наверняка имеют процент с каждой бутылки, которую удается всучить разомлевшему клиенту. И эта официантка действовала по той же схеме: та же заученная улыбка, та же наклоненная поза, но Дмитрий не видел ее раньше.

Их столик вначале обслуживала симпатичная брюнетка с весьма округлыми формами и лукавыми глазами.  Он был немало удивлен собственной реакцией на эту официантку, поскольку после Арлеты долгое время вел почти монашеский образ жизни, не поддаваясь на многочисленные уловки женщин, коих вокруг вертелось в избытке на деловых и светских мероприятиях, которые он был вынужден посещать в силу своего общественного положения.

 Ее длинные шелковые волосы цветом дикого золота струились по ее плечам, облегая соблазнительную фигурку, обтянутую черным платьем.   Большие глаза цветом голубых облаков были выделены черной подводкой, а пухлые губы так и манили прижиться к ним.

 Она воплощала в себе простую невинность, но родинка над верхней губой дьявольски привлекала, словно говоря, что она –дьяволица искушения.

А потом очарование разрушилось, когда девушка облила его вином. Он итак весь день был удручен и разозлен. Его компания потеряла выгодный контракт на миллионы долларов, а все из –за их невнимательности.

К ее возвращению мистер Сауриди пересел на другой стул, промакивая пятно на брюках белыми салфетками. Со стороны казалось, будто он обрабатывал рану. Боясь вида крови, Лилианна была благодарна, что это всего лишь вино.

– Ещё раз простите. Я буду рада заплатить за вашу химчистку, – в качестве ответного жеста вежливости предложила она. Это казалось верным решением, чтобы он понял, что я действительно ужасно себя чувствую из-за случившегося.

– Да, чёрт возьми, ты заплатишь! – рявкнул он.

– Дмитрий, – предостерёг его Алекс.

Слёзы уже щипали уголки ее глаз.

– Мне так жаль.

Схватив кожаную папку, он запихнул какие –то документы. Когда Лилианна вернула ему папку, он быстро написал своё имя на чеке и ушёл. Даже не удостоив ее взглядом. Просто встал и пулей вылетел за дверь.

– Спасибо за чудесный ланч, Лилианна, – мило улыбаясь, поблагодарил Алекс.

Как такой приятный мужчина мог работать на такого безжалостного негодяя?

Взяв подписанный чек, Лилианна тут же заметила, что он совсем не оставил ей чаевых. Что ж, ясно. Уверенная, что это покроет его расходы на химчистку, она рассчитывала на них. Естественно, ей было неизвестно о стоимости химчистки костюма стоимостью восемь тысяч долларов. Да и кто же покупал такие дорогущие костюмы? У неее даже машины в такую цену не было.

Миллиардеры. Нет, мультимиллиардеры. Вот кто покупал костюмы за восемь тысяч долларов и платил пять тысяч за ланч.

Лилианна силилась не вспоминать о Дмитрии Сауриди, его ужасном нраве, совершенных губах, злобных взглядах и презрении ко всем. Она хорошо справлялась, пока два часа спустя ее не вызвали к гостевому столику.

– Лилианна? – обратился к ней незнакомый мужчина, когда она подошла.

– Да, – настороженно ответила Лилианна.

– Мистер Сауриди попросил передать это вам, – произнёс он, улыбаясь точь-в-точь как Алекс-ассистент перед своим уходом. Оба мужчины своим видом выказывали ей свою жалость.  Ей тоже следовало пожалеть их. Они работали на мистера Сауриди каждый божий день. Ей довелось обслуживать его лишь в течение часа, чего оказалось более чем достаточно. Он протянул ей конверт с написанным на нём изящным почерком моим именем.