— И это весь Южный Саттон? — спросила Фредерика.

— Почти, — Филиппина снова рассмеялась. — Поворачиваем налево на Еловую улицу. Кампус остаётся слева, а справа на расстоянии броска камня — книжный магазин мисс Хартвел.

— О… но… как красиво! — воскликнула Фредерика. — Мне нравятся такие викторианские здания… как для дня святого Валентина… и деревья вокруг… медные березы. И места много. Так и должно быть.

Филиппина, которая чуть опередила Фредерику, обернулась и посмотрела на неё.

— Я так и думала, что вам понравится. Дом хороший, магазин тоже, а это, если мисс Хартвел рассказывала о вас верно, значит для вас ещё больше.

Показалось ли Фредерике или в голосе прозвучал укор? А может, просто она ещё чужая здесь. Фредерика выругала себя за излишнюю чувствительность. Вот что бывает с уроженками Новой Англии, когда им за тридцать и они не замужем. Даже Нью-Йорк не мог ничего с этим поделать.

Они подошли к кирпичной стене, но в этот момент распахнулась дверь с проволочной сеткой и из неё торопливо вышла полная женщина.

— Это вы, мисс Винг? О Боже… Прошу простить меня, но мне просто необходимо отбежать. Филиппина вам всё расскажет. Ладно, Филиппина? Боже, не знаю, что стало бы с городом, если бы Филиппина не навела порядок. А Марджи, моя племянница, тоже поможет, если захотите. Она не больно-то дисциплинирована, как все молодые люди в наши дни, но помочь может. Боже…

Фредерика была уверена, что поток слов продолжался бы бесконечно, если бы говорившая оставалась на месте. Но женщина, непрерывно говоря, торопливо шла по тропке. Дойдя до ворот, она остановилась и взглянула на свою новую работницу рассеянным близоруким взглядом.

— Да, вы такая, на какую я и надеялась, — неожиданно объявила она. — И в письмах мы обо всём договорились. Заходите. Я оставила записки, там говорится, где и что.

— Всё в порядке, Люси, — мягко сказала Филиппина.

— Но как вы собираетесь попасть на станцию?

— Пешком. Вернее, бегом. Я послала Криса с багажом. Он, вероятно, уговорит Сая подождать меня, — хозяйка магазина помахала большой рукой и заторопилась на станцию.

— Милая женщина, — подытожила Филиппина и со смехом добавила: — Но немного рассеянная, как вы могли заметить. Лично я не понимаю, чем она может быть полезна своей племяннице в Калифорнии.

— Да, она не кажется деловой.

— Так и есть. Но книжный магазин — её страсть, и увидите, она неплохо с ним справляется.

За дверью оказался длинный коридор, который заканчивался другой дверью, открытой, и за ней виднелась зелень деревьев. Со своего места Фредерика могла увидеть весь первый этаж дома, вернее, большую его часть — торговые помещения направо и налево, а дальше, в глубине, ещё две комнаты, тоже полные книг.

— Я только проведу вас здесь и наверху — и оставлю в покое, — закончила Филиппина.

Фредерика увидела, что левая комната, в глубине, — кабинет и платная библиотека, а за ней привлекательная современная кухня. Кухню как будто позже добавили к прямоугольнику дома.

— Мисс Хартвел проводит тут почти всё своё время. Я думаю, вы тоже будете, — заметила проводница Фредерики, когда они осматривали кухню.

Фредерика ненадолго задержалась в противоположном конце коридора и через узкое крыльцо осмотрела путаницу деревьев и кустов, похожих на джунгли; только у крыльца раскинулась небольшая лужайка.

— Заросло, верно? — сказала Филиппина. — Крис подрезает, когда у него есть время. По ту сторону, — она неопределённо махнула рукой в сторону кухни, — больше расчищено, там цветы и даже гамак. Но увидите всё сами.

Фредерика вслед за своей проводницей прошла к крутой лестнице, уходившей на второй этаж примерно с середины коридора между передней и задней дверьми.

Филиппина торопливо закончила объяснения.

— Ваша комната — жёлтая гостевая в конце коридора, комната мисс Хартвел впереди, а по другую сторону коридора запасной склад магазина, ванная и кладовка для прочих вещей. Над кухней второго этажа нет, так что это всё. А я должна торопиться. Джип должен уже быть готов, а ланч… — она неожиданно остановилась. — Как глупо с моей стороны. А как же ваш ланч?

— Я… мне сейчас ничего не хочется. Я бы приняла ванну, а потом поискала бы чего-нибудь на кухне.

— О, там обязательно что-нибудь найдётся. А если и нет, до магазина несколько шагов — вы помните — по Еловой улице и направо. Если всё в порядке, мне пора убегать. Очень жаль, но мы скоро увидимся, я надеюсь.

По лестнице скатилась дробь мелких шажков, затем хлопнула дверь. Фредерика со вздохом опустилась в обитое ситцем кресло.

Неожиданно дверь внизу снова открылась, и голос Филиппины, который в пустом доме показался резким и чуждым, произнёс:

— В субботу после обеда магазин не открывается. Так что у вас весь уикэнд, чтобы перевести дыхание.

— Спасибо, — крикнула Фредерика.

Дверь снова хлопнула, на этот раз окончательно.

Час спустя, чувствуя себя гораздо лучше, Фредерика прикончила салат и холодный кофе, которые ждали её на кухне. Она хотела осмотреть магазин и библиотеку, но вид гамака за окном оказался слишком сильным искушением. Чтобы успокоить совесть, она взяла в кабинете листок бумаги и карандаш и, вытянувшись в древесной тени, написала «Неотложные дела»… Потом расслабилась и принялась задумчиво жевать карандаш.

Так много случилось с того утра две недели назад, когда она прочла в «Сатэрдэй ревью» объявление, которое теперь помнила наизусть.

ТРЕБУЕТСЯ: Образованная женщина для управления книжным магазином и платной библиотекой в небольшом городке в Массачусетсе. Работа не трудная. Отдых и развлечения сельской местности. Владелец-управляющий вынужден на время уехать. Просим направлять предложения на ящик 874.

Это прозвучало как ответ на её молитвы. Работа в отделении городской библиотеки Нью-Йорка в июле и так не сахар, а неполный штат, раздражительные посетители и многие часы переработки превратили мысль о бегстве в радужную мечту. К тому же два года назад начата книга, и даже получено одобрительное письмо от издателя… «Работа не трудная». Наконец-то появится время писать.

Услышав за собой какой-то звук, Фредерика резко села, карандаш выпал у неё из руки на землю.

Из путаницы деревьев и кустов на неё смотрело чёрное лицо.

— Прошу прощения, мисс. Я Крис. Крис мисс Хартвел. Простите, если я вас испугал. Я распаковывал книги в конюшне, а мисс Хартвел велела спросить, не нужно ли вам чего-нибудь, прежде чем я уйду домой.

Высокий негр склонился к ней, улыбка его казалась слишком доброй, но, может, он просто пытался быть дружелюбным.

— О. Значит, вы Кристофер Фаллон.

— Да, мисс.

— Так. У меня чемодан на станции. Мисс Саттон сказала, что вы можете принести его.

— Да, мисс.

— А как вы его принесёте? Я знаю, тут нет машины.

— У меня есть тачка, я вожу с вокзала пачки книг.

— Хорошо.

Негр начал поворачиваться, но Фредерике неожиданно захотелось задержать его. На неё как-то угнетающе действовали пустой дом и заросший сад.

— Мисс Саттон или миссис Саттон, Крис?

— Мисс, если вы имеете в виду мисс Филиппину, женщину, которая встретила вас на станции. Её тётушка — старая миссис Саттон, ей принадлежит поместье на шоссе. Отец мисс Саттон, брат миссис Саттон, он ушёл на большую войну, на первую, и женился на француженке. Но в последней войне оба они были убиты. Старая миссис Саттон искала Филиппину, нашла и привезла домой.

— А собственных детей у неё нет? — Фредерика не могла удержаться от вопроса. И тут же пожалела. Зачем она вмешивается не в свои дела? И почему анализирует каждое произнесённое слово? Почему она такая чувствительная? Она чуть нервно посмотрела на Криса, но тот без колебаний ответил.

— Да, мисс, у неё двое собственных детей. Мисс Кэтрин… она теперь миссис Клей. Но сейчас не замужем. Живёт в Нью-Йорке, но как раз сейчас приехала в гости. И сын — искалечен на войне.

— Не его ли называют полковником? — неожиданно для самой себя спросила Фредерика.