Каковы же вообще ключевые составляющие политического мышления, операнты [13] политической риторики и логики, которыми руководствуются политики в объяснении своих действий и в самих действиях? Их не так уж много: национальный интерес, общественное благо, суверенитет, безопасность, ресурсы, толерантность. Сегодня мы становимся свидетелями существенных трансформаций этих понятий.

Национальный интерес

Мы до сих пор склонны считать справедливым все, что отвечает собственным национальным интересам. При этом интересы других, естественно, считаются вторичными и если есть возможность, – ими «справедливо» пренебречь.

Порочность такого подхода становится все более ощутимой по мере усиления мирового разделения труда и партнерской зависимости. Пока в организации национальных экономик преобладает стремление к самодостаточности, эгоцентризм национального интереса имеет хозяйственный и политический смысл. Однако по мере усиления интеграции национального хозяйства в мировое, понятие «национальный интерес» все более замещается понятием «добросовестное партнерство». Попытки же получать одностороннюю выгоду неизбежно создают порочный круг адекватных ответов.

Наглядной иллюстрацией этому является использование в «национальных интересах» России газовой зависимости других стран. Находясь в некоторой эйфории от возможностей использования этого «нового» политического инструмента, мы не хотим замечать, что наши усилия запустили сразу несколько мощных процессов, которые ударят по нам же. Это – увеличение вложений в разработку альтернативных источников энергии, подготовка «симметричных» ответов с использованием технологических преимуществ в других сферах партнерства и переориентация на других партнеров. И это далеко не единичный пример.

Общественное благо

Сегодня для многих стран становится все более характерной тенденция не к сопряжению интересов общественных групп, а к совершенствованию технологий представления элитных интересов как интересов общенациональных.

Особенно это характерно для России и может быть наглядно иллюстрировано нашим автопромом. Его неконкурентоспособность несет угрозу элитам, связанным с этой отраслью, поэтому принимаются протекционистские решения, консервирующие эту неконкурентоспособность, а издержки этих решений покрываются фактически из общественных фондов.

Однако, на самом деле речь идет далеко не только об отставании отдельных отраслей, а, прежде всего, об общей неконкурентоспособности, поддерживаемой нашими элитами, системной политической и экономической организации. В силу этого мы изолируемся от эффективных сообществ и ориентируемся на сотрудничество с системно близкими нам, но этно-культурно несовместимыми с нами обществами.

Это позволяет элитам реализовать свои интересы, но создает реальную угрозу нашей национальной безопасности в целом, так как не только консервирует нашу неконкурентоспособность, но и ведет к неизбежному замещению привычной нам системы ценностей, другими более консолидированными и агрессивными системами ценностей.

Суверенитет

Классическая трактовка этого понятия – полная независимость государства от других в его внутренних делах и внешних отношениях. Однако сегодня мы все более начинаем осознавать, что именно стремление к полной независимости является источником угроз.

Особенно это очевидно сейчас, в условиях активной реструктуризации мировых связей и внутренней консолидации разного рода системных образований, начиная от экономических и политических союзов (например, ЕС) до глобальных общностей, таких как «христианская цивилизация», «исламский мир» и т. д.

Мощный процесс системной интеграции ведет к размыванию политического смысла самого понятия суверенность и оно все более наполняется культурологическим содержанием, трансформируясь в этнокультурную автономию. Отсюда доминантой политического развития становится не укрепление национальной государственности, а системная интеграция и обеспечение культурной автономии.

Сегодня суверенитет все более замещается системно – солидарными решениями, и именно они обеспечивают национальную безопасность.

Безопасность

Мы все более начинаем понимать, что политика, прежде всего, это искусство общежития. А потому глобальная безопасность должна обеспечиваться не только военно-техническими возможностями защитить себя, но, прежде всего, способностью выстраивать бесконфликтные отношения.

Особый смысл это положение приобретает сегодня, когда мы все чаще сталкиваемся с асимметричным противодействием, что существенно ограничивает военно-технические методы обеспечения безопасности. В этом смысле показательна атака на США 11 сентября 2001 года, когда несколько смертников стали высокоэффективным «оружием» массового поражения, «уравновесив» потенциал сверхдержавы с возможностями «Алькаеды».

И как показывает коллизия, развернувшаяся вокруг иранской ядерной программы, угроза «асимметричного» ответа стала реальным сдерживающим фактором для США, несмотря на их подавляющее военно-технологическое превосходство.

Ресурсы

Сегодня энергетические ресурсы из объекта экономических отношений все более превращаются в инструмент достижения политических целей, что создает угрозу мировой стабильности. И если совсем недавно такая политика была свойственна только авторитарным нефтяным государствам «третьего» мира, то теперь эти методы активно использует и Россия.

В противовес этому, как следствие глобализации экономики, все более обозначается тенденция к установлению особого порядка пользования энергетическими ресурсами, исходящий из признания как права их распорядителя на получение естественной ренты, так и права мирового сообщества ограничивать недобросовестное использование монополизма на основные невозобновляемые энергетические ресурсы: нефть, газ, уголь и т. д.

Толерантность

Недавнее фактическое признание провала политики мультикультурности лидерами ведущих европейских держав ясно указывает на существенное изменение и содержания понятия толерантность. И если ранее она воспринималась как фактически одностороннее признание на сосуществование не свойственных нам норм и ценностей, то сегодня становится все более очевидным, что толерантность принципиально не может быть односторонней. Она может быть реализована только на основе взаимного уважения ценностей сторон.

Условно говоря: разрешение на хеджабы мусульманкам во Франции в обмен на мини юбки европейкам в Иране или признание гомосексуализма естественным генетическим отклонением в обмен на отказ от демонстративного выражения нетрадиционной ориентации.

* * *

Отмеченные нами трансформации политических оперант вызывают усиление противоречий между «реликтовым» сознанием национальной ограниченности и новыми тенденциями в политическом мышлении, которые имеют ярко выраженные интеграционные черты.

Главный возбудитель этих противоречий – позиция национальных элит, которые утрачивают в новых условиях возможность опоры на национальную суверенность для защиты своих узкокорпоративных интересов. И именно они внедряют свои опасения в общественное сознание, представляя их как угрозу национальным ценностям и интересам.

При этом стоит заметить, что наше будущее и глобальная безопасность будет во многом зависеть от того, насколько быстро произойдет перестройка нашего политического мышления в соответствии с новыми подходами к глобальному взаимодействию. Вполне реальные прогнозы говорят, что осталось у нас не так уж много времени и глобальная катастрофа может произойти уже на глазах живущих поколений.

О природе глобальных конфликтов