В центре ее стоял Сет, и над его головой, словно царский венец, полыхало огненное зарево. Настороженно поднятые огромные уши, страшная удлиненная морда, раздвоенный на конце хвост и угрожающий взгляд… Вид этого чудовища мог испугать кого угодно. Но не Скорпиона. Глядя на своего покровителя, молодой командир сиял от радости.

Обожженная трава рассыпалась пеплом у него под ногами, когда он шел к Сету. Тот устремил на него взгляд своих огненных глаз, который Скорпион выдержал.

— Я готов продолжать эту войну, что бы ни случилось! Но она может закончиться в один момент, когда мы снова сразимся с ливийцами и их союзниками-рептилиями. Ты должен мне помочь!

— Найди и ты себе союзников! Неужели ты думаешь, что над водной стихией я не властен? Прояви себя, покажи, что ты достоин своей судьбы!

Такого рассвета еще не бывало: небо казалось обагренным кровью, пролившейся во время жестокой битвы между солнцем и силами мрака. Генерал Густые Брови, который в эту ночь не сомкнул глаз, заранее знал, какое решение примет Нармер. Царь отдаст приказ наступать, и вся его армия сгинет в этом сражении. Единственный способ спастись — это бежать!

Густые Брови сошел с корабля и, держась в тени ив, двинулся вдоль берега, желая оказаться как можно дальше от будущего поля битвы.

Легкий всплеск заставил его насторожиться.

Из воды выскочил огромный крокодил и преградил ему путь. Обернувшись, генерал увидел за своей спиной второе чудовище.

Он остолбенел от страха.

Появился глава клана, Крокодил. Из-под полуопущенных век он пристально посмотрел на труса, потом сказал:

— Слушай меня внимательно, Густые Брови! Ты — рвач и предатель, но я нуждаюсь в твоих услугах. Если ты сделаешь все, что я прикажу, то спасешь свою шкуру и будешь жить в довольстве на моей земле. Как тебе такая сделка?

Генерал едва нашел в себе силы кивнуть. Оба крокодила раскрыли пасти, демонстрируя ему свои острые зубы.

— Наше сотрудничество будет плодотворным, — пообещал Крокодил. — Ты будешь участвовать в грядущем сражении, но делать станешь только то, что я велю. И тогда победа нам будет обеспечена.

То, что потребовал от генерала Крокодил, было отвратительно.

Но Густые Брови был готов пойти и на это.

Накануне Старик злоупотребил сладким белым вином, поэтому голова у него раскалывалась с самого утра, и все же он упрямо продолжал искать Скорпиона. Ни Ирис, ни шумерка его не видели, и никто из дозорных не смог сказать, вернулся ли он в лагерь. Старик обыскал все корабли, заглянул во все хижины — безрезультатно.

Следовало смириться с очевидным: на этот раз Скорпион не вернется из глубин мрака…

Старик прибежал к Нармеру, который как раз проверял с Повелителем кремня запасы оружия.

— Скорпион пропал!

— Нет, он не пропал. Он на охоте!

Если жестокость Сета нашла свое воплощение и в существах, населяющих реку и ее бесчисленные рукава и протоки, значит ему, Скорпиону, предстоит найти способ подчинить себе этих существ и направить их силу против врага. Что за чудовище, страшное в своем гневе, стало слугой красноглазого демона?

Скорпион на мгновение замер на небольшом пригорке, у подножия которого пересекались несколько каналов. Он уже собрался нырнуть, чтобы проникнуть в тайну этих сверкающих на солнце вод, когда на поверхности показались две огромные зубастые пасти.

Два самца-гиппопотама, которых рыбаки привыкли между собой называть «красные» из-за цвета их пота[3], сошлись в яростной схватке, оспаривая друг у друга первенство в стаде. Выйдя из оцепенения, в котором они пребывали большую часть жизни, гиганты кусали и рвали друг друга. В живых должен был остаться только один — сильнейший.

Когда-то, вонзая в спину гиппопотама свой гарпун, чтобы спасти Нармера, Скорпион понятия не имел, что этим животным повелевает Сет. Некоторое время он наблюдал за поединком, дожидаясь, когда придет его час подчинить себе эту силу.

Побежденный ушел под воду, а победитель издал крик, вспугнувший корольков, ржанок, уток-мандаринок и китоглавов.

— Что ж, теперь померяйся силой со мной!

Старик грыз утиную ножку, извлеченную из гусиного жира, прекрасно предохранявшего мясо от порчи, и недоумевал: на какую такую охоту мог отправиться Скорпион? У его хозяина хватило бы безрассудства попытаться в одиночку проникнуть в крепость и бросить вызов целому полчищу ливийцев! Но нет, этого Скорпион все же не сделает. Если он пропадет, все воины окончательно утратят надежду, несмотря на то что рассудительность Нармера и магия Нейт позволяют верить в невозможное.

Стоя на палубе головного судна, Нармер осматривал окрестности. Нейт подошла и положила голову ему на плечо.

— Скорпион вернется, я это точно знаю, — тихо сказал он.

— И пока его нет, ты не будешь сражаться?

— Нам нужна его храбрость.

— Если мы не освободим святилище Нейт, богиня нас покинет. И тогда смерть покажется наименьшим из бедствий!

— Подождем еще немного! Что бы ни случилось, завтра на рассвете мы вступим в бой!

Придет ли снова им на помощь богиня со своими огненными молниями? Устоят ли корабли перед напором рептилий? Не уступят ли их лучники в меткости лучникам ливийцев? Царю не хотелось искать ответы на эти вопросы. Он погладил по волосам свою супругу — женщину всей своей жизни, страстно любимую и неизменно желанную. Теперь они были вместе, но в довесок к этому счастью боги обременили его огромной ответственностью. И ничто, даже магия Нейт, не могло освободить его от этого бремени. Посвятив себя преодолению этапов указанного Предком пути, Нармер отказался от многого ради того, чтобы создать новую страну и новый народ.

Красавица шумерка Ина решила немного отдохнуть: она только что раздала солдатам несколько сотен лепешек. Прижавшись спиной к стволу тамариска и поджав ноги, она уснула в густой тени кроны.

Ирис издалека наблюдала за своей соперницей и думала о том, что наконец-то представилась прекрасная возможность от нее избавиться. Ей, постоянной женщине Скорпиона, уже случалось убивать ради того, чтобы сохранить привязанность своего любовника, когда его очередное увлечение становилось слишком серьезным. В первый раз она все рассказала Скорпиону, во второй — решила промолчать.

Но так ли опасна для нее эта шумерка? Надменная, гордая, она подчиняется желаниям Скорпиона и принимает ласки от него, а иногда и от Ирис, не выказывая никаких признаков сильной привязанности. Что, если она тоскует по родине и тяготится своим рабством? А может, даже мечтает убежать и вернуться в Шумер? Скорпион пользуется ею, когда хочет, но не отдает ей явного предпочтения перед ней, Ирис, единственной женщиной, всегда готовой отдаться душой и телом самой горячей любовной игре…

Что ж, пусть поживет еще немного…

— Слава богам, ты вернулся! — воскликнул Старик, поднимая руки к небу.

Он бросился навстречу своему господину, который едва переставлял ноги. Из глубокой раны на левом бедре струилась кровь.

— Только не говори, что ты в одиночку захватил эту крепость!

— Мы возьмем ее вместе, Старик!

— Но если ты кого и встретил, то это был не друг!

— Вот тут ты ошибаешься! Разговор был трудный, но в конце концов мы поладили.

Аистиха осмотрела его рану.

— Я смогу утишить боль и мои снадобья предотвратят заражение. Несколько дней тебе придется полежать.

— Лежать у меня нет времени.

Пожилая целительница вздохнула.

— Как это на тебя похоже! И все же я должна тобой заняться.

Скорпион лег на циновку. Пока Аистиха обрабатывала рану, подошел Нармер и опустился на колени возле своего названого брата. Они пожали друг другу руки.

— Тебя ранили ливийцы?

— Нет. Это след от зубов гиппопотама! Огромного самца, который никак не хотел мне подчиниться. Я неплохо прокатился на нем по реке, а потом этому негоднику удалось меня сбросить — думаю, он имел твердое намерение вспороть мне брюхо. Но я ранил его в нос и в губу, и ему пришлось признать мое превосходство. Теперь главный самец в его стаде — это я!