У Майка кипела своя жизнь, и проблемы отдела его нисколько не волновали. А тот серьезный настрой — лишь маска, постепенно спадающая с лица. Но все же, думал Пэксвелл, лучше бездельники, чем оборотни, вроде Финча.
Тихим субботним утром Уолтер Бёрк подошел к лейтенанту и изъявил желание обсудить с ним наболевшее.
— Есть одно дело, не требующее отлагательств.
— На долгий никак…? — спросил тоже занятый Пэксвелл, рассматривающий какие-то документы.
— Думаю, нет, к сожалению…
— Зайди — попросил хозяин кабинета, — Только дверь закрой. У стен бывают уши…
— О чем ты хотел поговорить? — Пэксвелл убрал документы в ящик стола.
— О своем напарнике.
— О ком именно?
— О недавно поступившим.
— О Майке?
Лейтенант догадался: Бёрк положительно покачал головой.
— Послушайте, я вообще в данный момент ощущаю себя вруном, стукачом и подлизой. Просто я пообещал Майку, что не скажу никому, но что-то все же заставило меня к вам подойти и…
— Говори.
— Хорошо…
— В общем — лицо Бёрка в сию минуту выражало абсолютную нерешительность, ведь он толком-то и не знал, что утаивает Майк, а лишь предполагал, — Новенький, возможно, пока только возможно, потому что я не знаю точно, каким-то боком связан с криминалом.
— Майк связан? С-с… с каким еще криминалом? — лейтенант смотрел на собеседника, пытаясь его «раскусить» своим проницательным взглядом.
— Да-да-да-да-да-да-да — затрясся Бёрк, — Может, я дурак, зря нервничаю, зря вас все это говорю, но проверить нужно. Что скажете? Наружку за ним установить? То есть, проследить за ним в свободное время?
«У меня голова болит от них» — подумал Пэксвелл, и отдал распоряжение:
— Уолтер, я прошу, проследи, если несложно — хотя это, скорее, не приказ, а просто человеческая просьба, — Сделаешь?
Бёрк встал со стула, и, выпрямившись, ответил как солдат командиру:
— Так точно.
А когда офицер ушел, шеф схватился обеими руками за голову и посмотрел вниз.
— Мда, вот так работнички…
«Сами оставляем дерьмо — сами и выгребаем».
Майк и Уолтер стали общаться значительно реже после тайного разговора с шефом. Майк начал потихоньку подозревать напарника в предательстве, а тот в свою очередь и вовсе старался не попадаться ему на глаза. Они проходили, не замечая друг друга, не здороваясь. Разумеется, с этих пор Майк больше никому не раскрывал свои «шкафные скелеты», он надежно спрятался за поддельным безразличием.
Близок ли конец ухода? Или он выпрямится и надолго задержится в отделе?
Майк по ясным причинам остерегался зорких глаз Пэксвелла и всячески уходил от любых поступающих вопросов коллег, ведя себя все страннее и страннее, будто в его жизни случился переломный момент, изменивший не только отношение к работе, но и всю жизнь. Изменивший не в лучшую сторону.
Спустя какое-то время лейтенант и сам заметил за новичком замкнутость и подозрительную тишину.
Как и обещал, Уолтер отлучился после обеда. Как только Майк вышел на улицу и взял такси, Бёрк отправился вслед за ним на своем Мерседесе. Не спуская с партнеришки глаз, он сильно рисковал — приходилось игнорировать некоторые дорожные правила, чтобы не потерять цель из вида.
Проехав пару улиц, объект завернул налево и остановился у кирпичной заброшки. Безлюдный дворик, где единственные живые души — бездомные дворняжки, ничуть не напугал обеспокоенного заморочками Майка, а уж тем более Бёрка, отличавшегося переизбытком мужественности еще с армейских лет.
Заплатив таксисту, Майк зашел в домик, поднялся по ржавой металлической лестнице. Шум его шагов был настолько громким, что дворняги моментально проснулись и залаяли, оживив грязный пустырь.
— Осторожно — притормозил Майка тип в красной футболке с кучей мелких ожогов на лице, — Дай этим тварям подремать. Так они будут лучше чувствовать себя днем! — сморозив зловещую бессмыслицу, незнакомец спросил полицейского, — Как поживают господа-копы? Все такие же правильные или уже показали истинных себя?
Майк, проглотив слюну, ответил:
— Да все в порядке — а затем и сам решил полюбопытствовать, — Светляка здесь нет. Где же он?
— У поджигателя делишки. Важные, знаешь ли, раз он пропустил встречу со своим братиком — тип имел в виду себя, на самом деле являясь пироману не более чем другом, — Но тебе-то какая разница? Помнится, ты ему никто…
— Конечно, никто — Майки не стал спорить, — Но меня заботит невыполненное обещание. Деньги… где? Ради кого я рискую свободой?
И тогда сообщник Светлячка напомнил копу:
— Ради сестры. Забыл? Ты рискуешь ради сестры. В отличие от нашего босса, твои близкие все еще живы, пока что…
— Вот именно, что пока что… Девушке срочно требуется операция, а денег по-прежнему нет. Вы гарантировали, но… Пока все остается на уровне слов.
— Получишь, только не ной — обещания преступника почти вернули Майку веру в лучший исход, — Более того, они сейчас здесь. А расспрашиваю тебя столь подробно только для того, чтобы убедиться, что ты все еще стоишь на стороне справедливости и не притащил своих дружков из полиции. Мне, знаешь ли, не нужны хвосты, а пиромана я не сдам, даже если меня повяжут…
Бёрк с огромным увлечением слушал их задушевную беседу. Слушал и не верил…
Точнее отказывался верить.
— Стой! — полицейский притормозил напарника, когда тот, пройдя двор, добрел до проезжей части.
Майк застыл, то ли от испуга, то ли от неожиданности. Но внезапное появление Уолтера не сулило ничего хорошего, по крайней мере, так он полагал. Уолт, сказать честно, совсем неожиданно для Майка, раскрылся как человек, которому можно верить, что можно сказать лишь о некоторых людях, далеко не обо всех.
— Мир не белый и не черный — Майк посмотрел то ли на друга, то ли на врага и попытался додуматься, кто же он ему, — Ты его не изменишь. Мир серый. Так было с самых первых мгновений его существования.
— Ну, ты мне еще что-нибудь про изучение нравственных категорий и ценностей расскажи! — развел руками Бёрк, а потом потребовал от напарника, — Объясни, почему ты всем врешь? Всем, кого знаешь! Зачем ты связался с отморозками?
Все это время Майк держал в руке черный пакет с тяжелым содержимым. В нем лежали, отнюдь, не продукты, а деньги. Сумма, приготовленная для оплаты лечения сестры.
— Потому что, как это часто бывает, преступники готовы обогащать посторонних за определенную информацию, и они сдержали свое слово — полицейский дрожащими руками раскрыл пакет, — Видишь?
Глаза Уолтера хоть и разбежались в разные стороны, коп не потерял самообладания.
— Это ты отдашь врачам для проведения хирургического вмешательства?
— Так точно… — Майк повторил фразу друга, который тот произнес, когда общался с Пэксвеллом.
— Да-да-да-да-да-да-да — затрясся Бёрк, — Может, я дурак, зря нервничаю, зря вас все это говорю, но проверить нужно. Что скажете? Наружку за ним установить? То есть, проследить за ним в свободное время?
«У меня голова болит от них» — подумал Пэксвелл, и отдал распоряжение:
— Уолтер, я прошу, проследи, если несложно — хотя это, скорее, не приказ, а просто человеческая просьба, — Сделаешь?
Бёрк встал со стула, и, выпрямившись, ответил, как солдат командиру:
— Так точно.
Майк все это время подслушивал их разговор.
— И сколько дали?
— Три миллиона.
Уолтер стал еще более навязчивым и приставучим:
— В чем заключалась услуга? Что ты им такого интересного слил?
Майк признался с фантастической легкостью:
— Адреса людей.
— Каких?
— Которые живут за счет компании. Компании, по словам друга Светлячка, виновная в смерти его близких. Светлячок мстит.