¹ Жбанков в письме от 4 сентября 1898 г. просил Толстого написать небольшую статью для сборника о телесных наказаниях. Сборник предполагало издать «Общество взаимного вспомоществования учащим и учившим в начальных, низших и средних учебных заведениях Смоленской губернии». В письме от 12 января 1901 г. Жбанков писал Толстому по этому поводу: «Позволяю себе напомнить о Вашем обещании помочь нашему Обществу присылкой Вашей статьи для предположенного Сборника. Мы знаем, что Ваше время слишком дорого, и мы не просим Вас написать что-либо новое; для нас будет вполне достаточно небольшого отрывка, очерка из прежде написанных и еще не напечатанных; наверно, у Вас найдется таковой, хотя бы и не отделанный. Очень прошу Вас о Вашей помощи: помещение только одного Вашего очерка обеспечит сбыт сборника и хороший сбор, так необходимый для постройки дома для общежития учительских детей».

² В письме от 15 января 1899 г. Жбанков уведомил Толстого, что эта сумма составилась из случайных пожертвований: «при встрече нового года 10 р. 55 к., среди сельских учителей 4 р. и на съезде витебских врачей 26 р.» См. письмо № 52.

1899 г. Января 23. Москва.

Получилъ и другое ваше письмо, милый, дорогой другъ Количка.¹ Я писалъ вамъ — получили ли вы?² Я благодаренъ очень за разсказъ К. Я хочу его весь помѣстить. Рѣдко что производило на меня такое страшное впечатлѣніе.³ Спасибо вамъ, что пишете мнѣ о себѣ. Я съ любовью слѣжу зa вашей жизнью и страдаю за васъ, за тяжесть тѣхъ условій, въ кот[орыхъ] вы находитесь и кот[орыя] никакой мудрецъ въ жизни не развяжетъ, а кот[орыя] сами развяжутся жизнью и такъ, какъ мы не ожидаемъ, и навѣрно развяжутся хорошо и даже такъ, что будутъ радостью для насъ, если мы только не будемъ сами развязывать, рвать, а будемъ только соблюдать то простое правило, чтобы прощать и все всѣмъ прощать и заботиться только о томъ, чтобы быть въ любви со всѣми.⁴ Для себя, милый другъ, каждый день подтверждаю это правило et je m’en trouve très bien⁵ и потому не могу не говорить того же другимъ. Главное то, чтобы всегда помнить, что всѣ мірскія соображенія, какъ бы онѣ не казались важны, ничто въ сравненіи съ тѣмъ, чтобы не нарушить любви. И я именно говорю: не нарушить, не говорю: любить. Этого нельзя нарочно. А не нарушить, не попрекнуть, промолчать, сказать простое, не злое слово, показывающее, что ты не сердишься, это всегда можно. И это такъ легко и такъ ужасно важно, важнѣе всего въ мірѣ. Только теперь начинаю ясно понимать это. Мы въ Москвѣ, я все занятъ Воскр[есеніемъ] и стараюсь помнить, что это пустяки в сравненіи съ тѣмъ. Здоровье стало хуже — спина болитъ. Прощайте, голубчикъ, цѣлую васъ, привѣтъ Гапкѣ⁶ и Парасѣ.⁷ Зоѣ⁸ напишите, что я получилъ письмо, благодарю и прошу простить, что не отвѣчаю.

Л. Толстой.

23 Янв. 1899.

Печатается по листам копировальной книги, хранящимся в AЧ. Местонахождение автографа неизвестно. Публикуется впервые.

Николай Николаевич Ге (р. 1857 г.) — сын художника Н. Н. Ге, близкий знакомый семьи Толстых. См. письма 1885 г., т. 63.

¹ Письма Ге к Толстому того времени в архиве не обнаружены.

² Первого письма Толстого в распоряжении редакции не имеется.

³ Никаких сведений об этом рассказе редакция не имеет.

⁴ Эта часть письма касается тяжелых и сложных условий семейной жизни Ге. По поводу своего душевного состояния Ге писал Толстому в феврале 1898 г.: «Как бы я хотел хоть на несколько часов видеть Вас, поговорить с Вами [...] Опустилась моя жизнь. Я чувствую, что жизнь моя, все желания, похоти, порывы, внимание мое как-то ниже моей совести; я и понимаю и всё-таки хочу дурного. Темна, тускла, дурна моя жизнь. Прежде, всегда она была дурна по делам моим, а теперь она дурна и по нутру своему. Верю я так же, как верил, но этого мало. Плох я стал».

⁵ и мне от этого очень хорошо

⁶ Агафья Игнатьевна Ге (1856—1903) — первая жена Н. Н. Ге.

⁷ Прасковья Николаевна Ге (р. 1878 г.) — дочь Ге, фельдшерица.

⁸ Зоя Григорьевна Рубан-Щуровская (Ге). См. письмо № 46.

1899 г. Января 23. Москва.

Очень радъ буду знать, что книга моя «Объ искусствѣ» будетъ переведена на древне-еврейск[ій] языкъ.

Задачи еврейства въ будущемъ, какъ и всякаго народа, есть освобожденіе себя отъ обособленности и пристрастія къ своей народности и религіи и все бòльшее и бòльшее уясненіе общечеловѣческихъ идеаловъ и посильное осуществленіе ихъ въ жизни. Для людей, держащих[ся] такого мірововзрѣнія, нѣтъ рабства, нѣтъ обидчиковъ и угнетателей, п[отому] ч[то] идеалы эти достижимы при всѣхъ возможныхъ условіяхъ. И Еврейскій народъ стоить для этаго въ очень выгодныхъ условіяхъ, но, къ сожалѣнію, ищетъ совершенно обратнаго тому, чтò ему нужно.

Левъ Толстой.

23 Янв. 1899.

Печатается по листу копировальной книги, хранящемуся в AЧ. Местонахождение автографа неизвестно. Впервые опубликовано в газете «Хроника восхода» 1899, № 35 от 22 августа.

Иезекиил Маркусович Левит писал впервые Толстому 19 апреля 1896 г., прося разрешить перевод его произведений на древне-еврейский язык. Левит просил также дать рекомендацию в Варшаву, куда он предполагал ехать из Толочина Могилевской губернии держать на аттестат зрелости и поступить в высшее учебное заведение, чтобы потом получить «возможность развернуться, работать, отдать жизни следуемую ей дань и принести свою лепту на алтарь общества [...] Мой аттестат и потом диплом, — писал он, — будут Вам, граф, лучшей наградой». Письмо Левита осталось без ответа. 11 января 1899 г. он писал из Кишинева: «Обожаемый граф! Прочитав Ваше произведение «Об искусстве», изобилующее новыми, трезвыми, свежими и правдивыми взглядами на искусство, я желаю переводить его на древне-еврейский язык, на язык священного писания и бессмертных пророков. Пусть еврейская читающая публика, среди которой Вы имеете тьму тём почитателей и поклонников, читает Ваше произведение, дающее богатую и столь свежую пищу уму, на своем родном языке. Надеюсь, граф, получить от Вас скорое согласие на перевод Вашего вышеозначенного произведения на древне-еврейский язык, после чего я начну переводить. Я был бы, глубокоуважаемый граф, весьма благодарен, если Вы ответили бы мне на следующие вопросы: 1) Как Вы смотрите на современное еврейство? Какие у него должны быть задачи в будущем? Чего оно должно ждать и к чему должно стремиться? 2) Можно ли надеяться, что цепи рабства, которые с каждым днем всё глубже и глубже впиваются в изможденное тело Агасфера, рано или поздно падут, как пало в мире рабство, или, напротив, всегда будут слабые и сильные, обидчики и обиженные, угнетатели и угнетенные, овцы и волки? 3) Если цепи рабства падут, есть ли надежда, что вместе с ними падет и право силы, уступая место силе права?».

В письме от 2 марта 1900 г. Левит уведомил Толстого, что им переведено «Об искусстве» на древне-еврейский язык. Он просил разрешение на перевод «шедевра русской литературы» «Воскресения». Был ли ответ на это письмо, редакции неизвестно.

1899 г. Января 23. Москва.

Молитва есть такое душевное состояніе, въ кот[оромъ] человѣкъ сознаетъ свое отношеніе къ Богу, къ той Волѣ, по которой] онъ пришелъ въ этотъ міръ, и всѣ свои желанія подчиняетъ этой волѣ. И молитвы есть два рода: одна, когда человѣкъ, не дѣйствуя, сознаетъ это свое отношеніе къ Богу, свою зависимость отъ Него, и другое, когда человѣкъ во время жизни и дѣятельности вспоминаетъ это свое отношеніе и этимъ сознаніемъ руководится въ поступкахъ. Чѣмъ искреннѣе и чаще повторяется молитва перваго рода, тѣмъ возможнѣе молитва второго рода — ежечасная, кот[орая] въ особенности нужна тогда, когда трудно ее вспомнить и возбудить въ себѣ въ минуты волненія. Въ Xрист[іанскомъ] ученіи¹ я это изложилъ, какъ умѣлъ, пишу же теперь, какъ пишется.