Самые сухие сердца всегда легче воспламеняются.

Легкое сердце живет долго.

Пламя сердца отвечает на самые удалённые огни подземные.

Сердца некоторых людей сморщиваются, как высохшие орехи. Вы можете услышать, как они гремят при ходьбе.

Сердце не имеет морщин, на нём бывают только шрамы.

Будьте уверены, что человек, носящий зачаток предательства, не знает сокровища сердца. Так наслаивайте тончайшие понимания среди ужасов тьмы.

Сердца ржавеют, как и железо.

Слух и зрение сердца велики!

Больше всего нужно опасаться сердца, не знающего ни склонности, ни отвращения. Значит, сердце спит. Таких спящих сердцем много, и это ведёт к распаду духа.

Предпочтительно уговорить себя в том, что сердце вовсе не наш орган, но дано для высших сношений. Может быть, если люди начнут считать сердце чем-то ссуженным свыше, они отнесутся более бережно.

«И положил с вечера мысль на сердце, а за утро дал решение», сказано о Старце Горы в хрониках персидских. Для многих это просто сказка-прибаутка. Между тем, целое учение дано в этом речении. Именно, «положил мысль на сердце». Нигде иначе не может преобразиться мысль, как на престоле сердца. Но тот, кто уже почуял престол сердца, тот познает и дисциплину духа. Мы посылаем зовы о сердце тем друзьям, которые встретятся на перепутье Востока. Тем посылаем зоны единения, сердце которых приложилось уже к музыке сфер. Кому сфера пустота, тому и сердце мешок кровавый.

Сердце стоит, как Храм человечества. Сияние сердца может сближать самые, казалось бы, разнородные организмы и даже на дальних расстояниях.

Кто среди ужасов безначалия помыслит о сердце, тот покажет, что эта мысль уже когда-то жила в нём.

Если встретите ханжу, знайте – не от сердца он. Если встретите суевера, знайте – не от сердца он. Если встретите устрашённого, знайте – не от сердца он. Тем не менее, эти непрошеные гости будут поминать слово «сердце». Нужно изучить, когда сердце затемнено самолюбием и жестокостью. Так можно ощупью пульса приближаться к истинным сокровищам сердца. Тем же путём можно нащупать, когда молчит сердце и до него не достигают зовы. Много работали над передачей мыслей на расстоянии, пульс и для этого полезен. В тончайшем качестве своём пульс может отметить мысленную посылку, даже прежде осознания её. Таким образом, можно ещё раз убедиться, насколько тончайшие возможности заключаются в организме, о котором люди составили себе лишь телесное, плотское представление. Уже много тысяч лет наслаиваются эти огрубения, и тело – светильник, отдаляется от огня.

Если собрать в одну книгу все поступки вредные для совершенствования, то можно легко убедиться, насколько легко перебороть их. Можно видеть, из каких малых действий накопляется это зло. Трудно разве в жизни отказаться от ничтожных привычек? Трудно ли отогнать малые пагубы, отравляющие тело? Разве не стыдится ребёнок первого поползновения лжи? Лишь привычками дитя стеклит сердце. Потому называем привычки мозолями души. Кто же не понимает удерживающих явлений, сердца дают лучшие зовы, и часто люди заставляют замолчать сердце. Это большое преступление. Всё равно, что прервать провод, несущий спасение ближнему.

Наряду с нагнетением можно ощущать как бы пустоту. К этому ощущению нужно относиться очень бережно. Чаще всего это известная защитная полоса, обезопасывающая сердце от разрушительных ударов, как бы кольчуга защищающая. Это обстоятельство нужно знать.

Пусть каждое сердце источает потоки даров духа. Недаром сказано, что каждое биение есть улыбка, слеза и золото. Вся жизнь протекает через сердце. Нужно уметь дать сердцу постоянную работу. Ничто иное не может так утончить сердце, как беспредельное духовное даяние. Обычно духовное даяние не оценивается, как не ценится всё незримое. Но источник богатств, как духовных, так и материальных, есть сердце.

Невозможно представить, какая битва! Свои часто не могут распознать, ибо сердце бездействует. Недаром Учение сердца так необходимо для жизни будущего. Иначе чем пройдёте границы миров?

Так же, как молитва действует, когда сознательна, так же мы заставляем сердце концентрировать энергию – это и будет лук напряжённый.

Суриа-Видиа – так иногда называли Учение о Сердце. При этом названии указывалось на огненность, на солнечность, на срединность сердца. Действительно, каждый, желающий узнать сердце, не может подойти к нему как к части организма. Прежде всего нужно понять центральность сердца, исследовать от него, но не к нему.

Открытие сердца ещё важно потому, что оно различает периоды космические. Так никак без сердца явления смутного предчувствия не перейдут в оформление событий. Также нельзя без участия сердца ощутить события неблизкие.

Спокойствие сердца не есть успокоение. Горящее сердце не может успокоиться. Покой сердца есть твёрдость и непоколебимость. Таким пониманием можно достичь напряжения, которое ведёт к Нирване.

Кто любит цветы, тот на пути сердца. Кто знает устремление ввысь, тот на пути сердца. Кто чисто мыслит, тот на пути сердца. Кто знает о мирах высших, тот на пути сердца. Кто готов к Беспредельности, тот на пути сердца. Так будем звать сердца к познанию Источника. Правильно понять, что сущность сердца принадлежит как к Тонкому, так и к Огненному Миру. Можно осознавать миры в сердце, но не в уме. Так мудрость противоположна уму, но не запрещено украсить ум мудростью.

Каждый умствующий лишает себя многого общения Свыше. Не смешаем ум с условным умствованием. Ум поведёт к мудрости, иначе говоря, к сердцу. Но умствует червь, с трудом переползающий тропу человека. Потому будем так настойчивы около достижений сердца. Ведь там ларец восторга, который не купить золотом.

Рассказывают, как один Йог, в минуту напряжения, поднял сосуд с водою и разбил его. Когда спросили – к чему такое разрушение? Он сказал: «Иначе разорвалось бы сердце». Напряжение сердца бывает так велико, что необходимо произвести какое-то действие в пространстве, чтобы освободить нужное состояние из сферы сгущённой. Потому так пристально нужно следить за утверждениями нашего сердца. Оно настолько ощущает и отражает так же невидимые процессы, что по нему можно писать целую историю Невидимого. Трудно сопоставление сейсмических причин с катаклизмами Тонкого Мира, но сердце звучит и на них.

Установлены законы против многих преступлений, но нужно иметь и кодекс сердца. Нужно сеять добро каждым взглядом, каждым прикосновением. И сердце будет расти в этом упражнении добра. Испытывание мельчайших явлений может быть доступно сердцу утончённому. Предательства много. Сердце утончённое особенно чует эту мерзость.

Каждый полководец скажет, что лучше уклониться, нежели принять поражение. Та же бережность в отношении сердечной энергии должна быть проводима всюду. Но не пытайтесь употребить сердечную энергию для мести – это недопустимо.

Нет сейчас человека, который бы не нуждался в мужестве. Лишь крайнее безумие шепчет, что всё само собою станет на место. Не может быть этого! Ибо тёмные сдвинули основания, не умея управить ими, так нужно идти всем нераздельно. Нужно понять, что духовное напряжение этих дней уже не в мерах Тонкого Мира, но уже близко Огненному. Учитель напоминает, что не ужас, но величие должно наполнять сердца воинов Армагеддона. Когда мысль человеческая признаёт двигатель-сердце не как эгоистический личный аппарат, но как общателя с тончайшими энергиями, немедленно жизнь начнёт сужденное преображение.