<tab>Девушка сидела рядом со мной и фальшиво-восторженно вглядывалась в моё лицо. Люк и Ян расположились на противоположной кровати, сложив руки на колени, как послушные детсадовцы, и сосредоточенно наблюдали за сценой моего пробуждения.

<tab>— Фома! Люк говорит, что ты ничего не помнишь. Это правда? Что у тебя с носом? И на шее пятна. И вот тут ссадина! Крестик? — на этом моменте и пальцы, и слова красивой девушки остановились, запнулись. Пола нахмурилась и чуть было себя не выдала: — Это твой? Э-э-э… да, точно, но ведь я говорила тебе, что нельзя его носить! Нужно отдать в архив. Как ты не понимаешь?

<tab>— Не понимаю, — искренне ответил я, — почему нельзя носить крестик?

<tab>— Он не помнит Эдикт, — вмешался Ян.

<tab>— А что ты помнишь? — осторожно спросила Пола. — Меня ты помнишь?

<tab>— Нет, — честно соврал я. — Я помню только какое-то тикание в голове. То, что я Фома Чиж, мне двадцать три года, изучаю философию, увлекаюсь реконструкциями и полигонными ролевыми играми. Хотя в последнее время как-то не получалось… А тебя не помню, хотя твои глаза вроде как знакомы.

<tab>— Как же так? Что с тобой случилось? И почему твой слич не отражает генспонент?

<tab>— Я не знаю.

<tab>— Хорошо, что ребята тебя нашли. Это чистая случайность. Как же теперь наша свадьба?

<tab>— Свадьба? — я даже подумал, что просто чего-то не расслышал.

<tab>— Да. Мы с тобой должны были к архонту идти. А ты пропал. Не знаю, что теперь делать, раз уж ты меня не помнишь даже, — Пола нежно провела по лицу холодными пальцами, погладила ухо, наклонилась и поцеловала в уголок рта. Я офигел. Лихорадочно соображал. Они договорились выдать меня за жениха этой Полы? Зачем? Это подстава или спасение для меня? Может, мне просто им сказать, что я из прошлого? Или не поверят? Я бы не поверил. А что, если подыграть?

<tab>— Тебя зовут Пола? — В синих глазах мелькнула тревога. — Прости, но я не знаю, что со мной случилось. Я не знаю, где результаты моего генотеста. Может, мне не делали? И если у нас должна быть свадьба, то пусть будет… — краем глазом замечаю, что и Люк, и Ян обеспокоились: один сжал нервно руки в кулаки, другой прикусил губу и всхлипнул. По-моему, и Пола не ожидала такой моей безропотности. Повисла пауза, которая была снята Яном:

<tab>— Фома, тебе надо вернуться к своим. Тебе здесь быть нельзя. Пола помогает нам, поможет и тебе. Только крестик сними, возьми вот это, — и протягивает мне золотую бляшку с ушком. — Если нажать на центр, то сигнал об опасности попадёт ко мне. Я сам сделал… Это мы с Люком используем в нашем увлечении. Вдруг мне получится тебе помочь… И ещё, если будут спрашивать и тебе придётся отвечать, не говори, что мы были у мёртвого моря. Пожалуйста. А если вдруг надо будет кого-то из нас назвать, называй меня.

<tab>— Ян, ты что? — ткнул его в бок Люк.

<tab>— Ты знаешь что.

<tab>— Я обещаю, что вас не выдам. Я уже понял, что вы можете пострадать, я этого не хочу, вы были добры ко мне. Тем более знайте, что политика ваших властей по делению людей на дефективных и чистых ущербна. Я её не одобряю. — Вот, высказался, оратор хренов. Кажется, все трое малость напугались моей выдающейся гражданской позиции и поддерживать критику режима не стали.

<tab>После этой неловкой паузы все засобирались. Я снял крестик и отдал Яну, вдев в цепочку кулончик неправильной формы. Моя «невеста» о чём-то шепталась с Люком, я заметил, как бережно он поддерживал её за талию и типа незаметно провёл губами рядом с ухом. Мужчины пошли на свой завод, а мы с Полой сначала до её дома, откуда она вытащила мобайв, а потом на мобайве, тесно прижавшись друг к другу, мимо зданий-коробок, мимо каких-то пирамидальных строений к красивому зеркальному полукруглому дому с волнистой крышей.

<tab>— Фома, ты бы не высказывал здесь своё мнение, — попросила меня Пола при входе, где на раздвижной двери переливалась скромная маленькая надпись: «Interra». — И ещё. Я вижу, ты добрый парень. Помоги нам.

<tab>— Как? И что вам грозит? Не лучше ли мне рассказать то, что вы задумали?

<tab>— Дело в том… в том, что я… в общем…

<tab>— О! Пола! Приветствую тебя! Это и есть твой таинственный избранник? — подобно грому прозвучало рядом, обрывая неуверенное признание девушки. Из здания вышел грузный мужчина с квадратной челюстью и необыкновенно смуглой кожей. Мне вспомнились персонажи олдскульных фильмов с Арчи и Сталлоне. Мужчина приобнял Полу, которая тут же зарделась и опустила глаза. Здоровяк в белом костюме с нескрываемым любопытством разглядывал меня, опорожняя на нас миллион вопросов: — Удивительно! Он блондин! Где ты его откопала? Вы уже вместе работаете здесь, в Дамне? Как я пропустил его назначение? Неужели он тоже профиля «эс»? Но вы ведь не были ещё у архонта? Я бы знал! И несмотря ни на что вместе живёте? Он у тебя такой богатый? А я-то удивлялся! И чего это наша красавица одинока? Почему не оставит уже этот Дамн и не заживёт счастливо в Интерре, занимаясь чем-нибудь более приятным, а не опекой над дефективными? Как тебя зовут, о счастливый избранник?

<tab>— Фома, и я из профиля «джи».

<tab>— Опа! И, должно быть, живёшь где-нибудь далеко, я всех местных «джи» знаю. Откуда родом?

<tab>— Из Питера, — рискнул я.

<tab>— Это где-то на западе? Слышал, слышал что-то о той земле… А я Клейтос! Пола! Заходите ко мне вечерком! Я сейчас в Дамн, в моей фамилии проблемка, пойду порешаю… — он положил правую руку на плечо Поле, она положила на его плечо. Видимо, это заменяет им рукопожатие. Мне пришлось повторить этот жест, и здоровяк бодро отправился на почти пустующую стоянку мобайвов. А мы зашли внутрь.

<tab>— Ты из Питвейла? — шёпотом спросила Пола. — Ты всё помнишь? Зачем тогда ты обманывал нас?

<tab>— Я не обманывал. И я не из Питвейла. Я импровизирую. А разве в Интерре можно жить? Я понял, что это территория, непригодная для людей — затопленная, заражённая, радиоактивная.

<tab>— Фома! — Пола даже остановилась. — Ты меня разыгрываешь? Мы сейчас не в Дамне, можно не придерживаться Концепта. Я поверю, что ты мог забыть события своей жизни и как ты оказался у мёртвого моря, я поверю, что твой слич как-то повредился и стёр генспонент и личные данные. Но я не поверю в то, что ты стал вдруг воспринимать мир через Концепт, тебя ударили по голове, и ты получил мировоззрение «эйч-ди»? Такого не бывает! Пошли, нам нужно оформить нашу связь у архонта, пока штраф не вырос до небывалых размеров, и надо восстановить твой генспонент через базу.

<tab>Пола, гордо выпрямив спину, развернулась и быстро пошагала по светлому коридору, на стенах которого висели световые виды-фотографии водопадов, горных вершин, сочных долин, звонких ручьёв. И на всех счастливо улыбающиеся люди с длинными волосами. Только сейчас до меня дошло. Можно сказать, озарило. Прежде всего то, что я нахожусь в опасности. Косить под человека, потерявшего память, не получится. Они просто не найдут меня в своей базе данных и поведут делать этот генотест. Там же и психотест сделают… А человек, оказавшийся в чужой шкуре, в мире тотального обмана должен быть уничтожен. Получается, что у них два мира: один — смоделированный для «дефективных» людей, им впаривают, что планета заражена, им не дают достойного образования, им не дают жить полноценной жизнью, прикрываясь идеями демографического возрождения Земли. Часть дефективных под тем же предлогом стерилизуют. Второй мир — Интерра. Он для «эйч-ай», для грёбаных умников с безопасным геномом, для тех, кто свободен от хронических заболеваний, психических девиаций, личностных деформаций, проблем в обучении, физического несовершенства и, не дай Бог, сомнительной ориентации. В свой стерильный, правильный мир они не допускают дефективных изгоев, запугивают последних сказками о глобальной катастрофе и даже о неких мутантах, чтобы сидели в своих номах, работали и верили в благородство «эйч-ай», которые спасают планету от последствий катаклизма. Но не может же быть всё обманом!