- Ты должна была сделать что-то весомое! Говори, - поторопила она, хлопнув в ладоши.
- Ладно, - закрыла глаза, погружаясь в далекую зимнюю ночь, когда случился тот пожар. – Мне было одиннадцать, и резко проснувшись, я поняла, что вокруг удушливый дым, всюду смог и дышать уже нечем. Крик: «Пожар!», - вырвался быстрее, чем я сообразила, что надо делать, и побежала к окну... Наощупь попыталась открыть задвижки, но все было оклеено бумагой, зима же и ... я просто выбила стекло табуретом. Все выбрались в окно, а я побежала в коридор. Там черный, непроглядный дым сгущался, но я не могла уйти, - комок подкатил к горлу, мешая дышать, как тогда. - В общем, проводка была старая и не выдержала..., да и пожара как такового не было, в кладовой, как торфяник начали тлеть вещи, угрозу только угарный газ представлял.
- О Азраэль, - завыла она, - Сволочь, скотина! За что?
- Что не так? Объясни мне, я ничего не понимаю, - распахнув глаза, удивленно рассматривала девушку, сидящую передо мной.
- А чего понимать-то? Я, не могу окончательно пробудиться, резерв на нуле, и тебя выкурить не выходит!
- Что?
- Да, - тоскливо выдохнула она, и подперла подбородок руками. – Ты, моя, как там у вас говорят – карма! Итак: это я подтолкнула тебя к Львенку, чтоб поднакопить энергии для пробуждения. Только ты - бестолочь, сожгла все, даже внутренний резерв прихватила, когда сознательно переместилась домой из-за испуга. Потом, два дня валялась без сознания, выжигая остатки резерва, на борьбу со мной.
- Не было такого! – возмущенно выкрикнула я.
- Ага, сама просила рассказать, вот! Никто не навязывался...
- Прости, продолжай!
- А дальше, ты десять суток блуждала неизвестно где, а я тут тебя дожидалась.
- А где мы?
- Пока что замкнуты в сознании этого тела, а потом...
- Что потом?
- Ты к себе, а я к себе, - снова тоскливо вздохнула она, и замолчала.
- Неужели ничего нельзя сделать? Мне это тело очень даже нравится.
- Что?
- Ну, я не знаю! Это же ты тут просвещенная, - протянула я, снова дернув перо из крыла. – Кстати, ты чего сказала, что не мудрено-то, когда я про больницу сказала?
- Ты, то есть мы - дитя нимфы и человека, так что...
- А-а-а? Как это?
- Тебе весь процесс пересказать? Мы - суккуб, при нормальном пробуждении, я бы просто слилась с тобой, да и все, а сейчас, я просто не знаю...
- А что мешает?
- Я к тебе подойти не могу, не говоря про прикоснуться! Как ты тогда себе представляешь слияние?
- И ничего?
- Нет!
- А что с телом?
- Мы его просто убьем! Ты на перерождение, а я в ожидание. Это воплощение первое за последние четыреста лет.
- Сколько?
- Ты не ослышалась, суккубы живут долго, но и рождаются очень редко, - не сдерживая сожаления, выдохнула рогатая, закутываясь в крылья.
- И что делать?
- Ждать!
- Чего?
- Когда тело перестанет сражаться и удерживать нас.
- А если я уйду сама, ты сможешь жить?
- Да! – удивленно выдала она, застыв, как на стоп-кадре.
- Что мне для этого сделать?
- Ты же светлячок! Просто захотеть или попросить, обращаясь к своим... я точно не знаю, но должно быть так.
- А ты уйти не можешь?
- Нет, - поникла плечами, опустив голову. – Я и есть суккуб, и уйти могу только со Смертью, а она та еще шутница.
- Ладно, только с тебя одно обещание.
- Мне уже страшно! И что же ты хочешь?
- Первую девочку ты назовешь – Инна, а дома вы меня будете называть Инэса, вот...
- Что?
- Ну, да, я подожду, так и знай, - подмигнула ей, и поднялась на ноги.
- Э, - лицо вытянулось и стало донельзя шокированное. – Ты хочешь быть моей дочерью?
- Да, - довольно протянула я, расправляя крылышки. – А ты что, против?
- Нет, но... – почесала рожки, и нахмурилась. – Ты можешь очень долго этого ждать.
- А вот в этом я сомневаюсь, - рассмеялась я звонко. – Вспоминая тех львов, думаю до первого котенка тебе не так уж и далеко!
- А кто тебе сказал, что я собираюсь к ним возвращаться?
- Ну, не ты так она! – пожала плечами, уже отдаленно разглядев свет вверху. – Даже не надейся, убежать от них - не выйдет...
Послала воздушный поцелуй ошарашенной будущей мамуле, и, оттолкнувшись ногами от пола, я взмыла ввысь, стремясь к свету.
- Обещаю... – донеслось до меня, когда все вокруг стало смазываться и терять очертания.
* * *
- Прочь, прочь от меня... Прочь! Предатели! Уберите это! Не хочу! Врагу не задаться наш гордый Варяг, - горланил во всю мощь женский голос, безбожно фальшивя.
- Закрой... – хрипло проговорила я, и простонала от резкой боли. Яркий солнечный свет ударил в глаза, как только мне удалось хоть немного приподнять веки.
- Что? – спросили с сочувствием.
- Рот! – рыкнула я, и снова простонала, только теперь от дикого звона в голове.
- Гадина не благодарная! Я тут ее защищаю, а она...
- От кого?
- От злых духов, - тихо зашептала эта сумасшедшая, а я наконец-то пересилив боль, смогла-таки раскрыть глаза. – Они тут всюду, темные, злые, голодные...
- Где мы? – хрипло спросила, моргнув несколько раз. Картинка никак не хотела фокусироваться, в глаза, будто, песка насыпали, голова кружила, в общем, самочувствие было - не ахти какое.
- В больнице, - прошептала девушка, сидящая на соседней кровати. Она как маятник раскачивалась из стороны в сторону, что-то перебирая в руках.
- Ясно, - протянул я, с трудом повернув голову на другую сторону.
Больничная палата во всей красе: светло-зеленые стены, белый потолок, окно с решеткой, три койки и две двери.
- Скудновато для палаты-то, терзают меня смутные сомнения, - после нескольких минут созерцания «в никуда», протянула я.
- А где, по-твоему? – спросила она, подаваясь вперед всем телом.
- Не скажу, - протянула я, и попыталась убрать прилипшую ко лбу прядь волос, и только сейчас поняла, что руки прикованы к койке.
- Что со мной?
- Ничего! – пожала она плечами, а потом покосилась на руки и захихикала. – Ты про это? – ткнула пальчиком в район запястья. – Тебя привязали, ты в судорогах билась долго, им надоело тебя держать, вот и привязали крепко.
- Фух, - выдохнула облегченно, - это просто конечности занемели! Отвяжи...
- Не могу! – выкрикнула девушка, и испуганно замахала руками. – Там змеи, много змей!
- Позови кого-нибудь.
- Дверь закрыта, и все равно я не могу, на пол становится! Там змеи...
Закрыла глаза, пытаясь не злиться, все равно ведь, обратиться я пока не могу, сил нет, энергия на исходе. Еще надо понять: куда меня запихнули и с какой целью? Последним, что я отчетливо помню - был разговор про клинику, теперь-то уж ясно какую. Подселили к психбольной, зачем пока не понятно, еще бы хотелось подробнее узнать, про какие общины шла речь? Суккубы всегда были одиночками, не сбиваясь в стаи априори. Мы вообще, не терпим на своей территории чужаков.
- Ее грызи! Не тронь меня! Я не съедобная! – завопила эта истеричка с соседней кровати, перебив мне весь мыслительный процесс.
- Не вопи! – рыкнула я, раскрывая глаза, и чуть ли носом не уперлась в гриву белоснежного льва пристально разглядывающего меня. – О, привет, косматик, ручки развяжи, а?
- Урр-р-р, - протянул он, а клыкастая челюсть отвисла, во всей красе демонстрируя острые зубки.
- Ну, чего тебе стоит? – капризно надула губки.
- Он же тебе руки скорее откусит! – взвыла с новой силой девушка. – Ты посмотри на него! Он же огромный...
- Да нормальный он, - нахмурилась, окинув придирчивым взглядом льва. – Лео, по-моему, больше был!
- Гр-р-р-р, - грозно зарычал объект обсуждений. Оскалился глядя на меня, своими чарующими каре-медовыми глазами, фыркнул, поддел длинным когтем привязной ремень, и перерезал его как нитку.
- Впечатляет! – кивнула я, проследив за коготком. – Ты это, аккуратней, мало ли что...