— Я уже говорил вам, дети не постоянны в своих капризах, в своём выборе и мнениях. Они сегодня думают так, а завтра по другому. Сегодня им хочется фруктового мороженого, а вот завтра только пломбир. Ну понимаете ?

— А причём здесь всё это и спящий Данди ?

— Извините меня Рик, но вы мыслите узко.

— Объясните мне дураку, тогда ?

— Ну вот, смотрите... — Он потёр вспотевший лоб сухим платком. —...ваш малыш из за стрессового состояния впал, скажем, в мини кому...

— Ну и ?

— У него умер любимый дедушка, без которого он не мыслил свою жизнь, так ?

— Ну так.

— Понимаете, Рик... стресс схвативший вашего ребёнка в свои объятия …в один прекрасный ден может взять да отпустить его. Так как детское восприятие всего происходящего вокруг временно, и они, — дети, уже через пару дней или некое определённое время в состояние забыть всё то плохое. Дети быстро забываются в мирском, быстро забываются в самом окружающем их мире. А взрослые н-е-е-т ! Им присуще помнить всё, что они пережили и переживают, будь то хорошее или плохое, надолго. Можно сказать навсегда. Это физиология, устройство организма. Дети, они дети, взрослые, это взрослые. И если делать такие параллели, то есть возможность проследить и в этом злополученном инциденте легко прогнозируемый результат. Данди принял в себя утрату дедушки...это из ваших слов Рик, и пару дней внутри себя носил кончину старика, память о нём, а затем взял и уснул, да очень крепко. Это в какой то степени сделано им сознательно. Но Рик ?

— Да ?  — Отец малыша слушал доктора с бешенным интересом.

— Рик, я уверен вот в чём. — Доктор почесал свой круглый нос. — Хотя Данди и проглотил пилюлю мнимой смерти, но не настолько глубоко чтобы не избавиться от неё.

— Каким образом ?

— Ты опять не понимаешь. — В ход пошли дремавшие до этого умозаключения. —Пойми, сама пилюля рассчитана возможно и на долгосрочную прописку, там куда попала, но только не тут....не в детском организме.

— За счёт того, что Данди ещё дитя она не в состояние ему долго вредить ?

— Верно ! Пелюлей я назвал ту самую скорбь ребёнка по утрате деда. А детям не свойственно исполнять или скажем иметь одно и тоже настроение будь оно хорошее или опять же плохое, по одной простой причине.

— И какой ?

— Они дети !

— Таким образом…— Наивно верил он. —...мой малыш, Данди, уже через какое-то короткое время позабудет в силу возраста о смерти дедушки и отвлечётся чем то иным, благодаря чему пробудится ото крепкого сна ?

— Всё верно. Я рад тому что вы поняли о том о чём я хотел вам сказать.

— Это ваша личная гипотеза ?

— Да. Я выдвинул её ещё лет пять назад, когда преподавал курсы по летаргическим аномальным пробуждениям, изменениям и снам в университете родного мне города Битволкинг.

— И она имела успех?

— Если быть честным, то нет. И думаю, то, почему моя гипотеза всё ещё не сказала о себе есть причины.

— И что же это за причины ?

— А тут всё просто. — Доктор почесал затылок, и глядя из под лобья заговорил дальше. — Уже как десять лет ни один ребёнок, от семи до шестнадцати лет не уснул летаргическим сном в нашей стране. У меня имеются на руках все цифры, все статистические данные различных исследовательских групп базирующихся во многих университетских корпусах и отделах, и занимающихся выявлением и подсчётом тех или иных случаев, процессов уснувших людей.

— Вы меня удивили доктор. — Округлил глаза Рик.

— На нашем веку удивляться приходится ох, как часто. — Он лукаво улыбнулся.

— Не спорю. Может ещё чаю ? — Спросил вежливо хозяин квартиры.

— Рик, но это ещё не всё. Самое интересное впереди.

Опухшие глаза отца Данди волнительно взглянули в докторские хитрые глаза.

— Что там, рассказывайте ?

— Есть одна история, один случай.

— Я вас внимательно слушаю.

И правда, внимание его вдруг обострилось.

— Он произошёл ровно десять лет назад, в городе Воуткамп, это буквально в 200 километрах отсюда. — Рик весь насторожился, док это видел, но продолжал. — Так вот, там живёт одна интересная семья и очень несчастная. — Он умолк и потом заговорил. — Это старушка, её дочь с мужем и... — Тут он стих.

— И кто? — Рику не терпелось.

— Их сын, как уже десять лет уснувший летаргическим сном, и не проснувшийся по сей день.

— Ваууу… — В голове у Рика гулко зазвенело, глаза его превратились в две большие пуговицы, рот приоткрылся, а сердце застучало часто-часто. — Не может быть такого ?

— Он уснул, когда ему было всего десять  лет, а сейчас ему двадцать, и он всё ещё в глубоком сне. Понимаете ?

— Да, а как же.

— Он был тогда младше вашего Данди, аж на два года...

— И что ж теперь…— Eго лицо сейчас нацепило ледяную маску, заимев мертвенно-бледный цвет. —...существует вероятность того, что мой сын тоже будет спать столь же долговременно ? — Рик взбушевался.

— Рик... — Завопил доктор.

— Будь всё проклято !— Со стола полетело керамическое блюдечко недавно выпитого им чаю.

Он гневно выскочил из за стола и обратился к доктору.

— Вы значит мне врали когда говорили о том, что мой сын имеет надежду на скорейшее пробуждение ...зная похожий пример из жизни.

В кухоньку в тревоге влетела Мерилин.

— Что случилось, Рик ? — Вся обезвоженная, она напоминала мумию египетской пирамиды.  Горе случившееся с её сыном слепило из неё чёрт знает что ! Бросив немедленный взгляд на жену, муж успокоился. Но всё же незамедлительно в грубой форме обратился к гостю.

— Доктор Фред, убирайтесь !

В квартирке Фростов становилось “жарко”.

— Прошу вас Рик...дайте мне всё объяснить ?

— Рик перестань, прошу. — Это была его жена. — Нельзя так неприлично выражаться в нашем доме, да ещё обращаясь к человеку представляющего доктора нашего ребёнка.

— Миссис. — Доктор встал со стула. —  Я не пойму причину заставившую вашего мужа сделаться неподконтрольным и придти в бешенство.

— Всё вы знаете ! — Злобно провопил муж Мерелин.

— Рик, прошу хватит, мы и так уже отхлебнули много отрицательного за эти дни и теперь ещё и это. — Сказала убитая горем женщина, и потом. — Доктор Фред, простите моего мужа, если можете...

— Ничего страшного не произошло. — Ответил доктор.

— Рик, ты может извинишься перед мистером Фредом ? — Хозяйка квартиры была решительной.

Немного поостыв отец малыша сумел таки взять себя в руки и осмелиться исправить ситуацию, применув принести извинения человеку в белом халате.

— Извините меня, прошу вас. Я не сдержался.

— Извинения приняты Рик, всего то делов. — Натянуто улыбнулся доктор.

— Вот и хорошо. — Влезла немного нахмуренная мама Данди.

А вот доктор Фред решил не уходить, пока на поставит точку в уже начатой им несколько минут назад истории.

— Я могу продолжить ? — Обращался он к главе семейства.

Рик переглянулся с женой, и когда она ему кивнула тот ответил лысому старику с густыми бровями.

— Да конечно, продолжайте.

— Спасибо, и я очень рад, что жена ваша, ни кто иная, как Мерилин, вместе с нами готова выслушать мой короткий экскурс в прошлое.

— Мы вас внимательно слушаем. — Сказала она, с виду показавшаяся ему слегка живой.

И началась удивительная история.

— Раин Киберли, сын Мэри Киберли,  уснул летаргическим сном в 2000 году. Помните тот год ? Его ещё называли годом конца света. До чего же смешны порою эти настрадамусы. — Он ухмыльнулся. — Но он не состоялся. Конец света, как вы понимаете, не сам год. — Теперь он как то нервно улыбнулся. — Этот малыш, десяти лет от роду, и не представлял тогда насколько пагубна его судьба. Насколько жестока сама жизнь. Заснув на целых десять лет, и пребывая во сне по сей день, он пропустил по истине самые неповторимые и запоминающиеся лета из всей....не побоюсь этого слова, человеческой жизни. Что может быть прекраснее чем тот отрезок времени, проживаемый нами от десяти до двадцати лет ?! Это самый смак ! Тот период жизни, когда ты проживаешь каждое событие, каждый день, каждый вздох, с особым, неизменным чувством. Раин пропустил детство, и часть своей юности, но он всё ещё спит глубоким, незаканчивающимся сном.