- А насколько она страстна? – спросил ещё кто-то.

Аукционист потянул её за волосы и повернул, лицом к толпе.

Я услышал голоса мужчин, кричащих снаружи на улице. Две девушки медленно придвинулись поближе мне.

Аукционист, с хлыстом уже висящим на поясе, стоял позади рыжеволосой. Левой рукой он по-прежнему придерживал её голову за волосы, а правой вдруг сжал правую ягодицу, а потом просунул руку ещё дальше. Она внезапно закричала, начала извиваться и корчиться от боли. Но не могла освободиться из его захвата.

- Нет, Пожалуйста! – Кричала и рыдала она. - Не-е-ет!

- Нет! О, нет! – Всхлипывала девушка. - Нет! Нет! Нет! Да!

- Да! Нет. Нет. Нет! - Тогда он освободил её, и она пала на колени на прилавке, рыдая, темно-красная от унижения.

- Хороша, - похвалил мужчина в широкополой шляпе, стоявший рядом со мной.

Я улыбнулся. Прекрасная свежая рабыня, пусть и недавно заклейменная, в руках аукциониста, выдала себя.

- Она точно станет горячей шлюхой, - заметила Джинджер.

- Она не сможет ничем помочь себе, не более чем мы с тобой, - сказал Эвелин с грустью.

Я был склонен согласиться с девушками таверны. Ясно, что у рыжеволосой девушки были сильные задатки рабыни.

- Шесть! – торг пошёл с новой силой.

- Шесть пять!

- Шесть семь!

- Шесть восемь!

- Шесть девять!

Теперь крики и волнение слышались у двери. Кто-то закричал уже позади нас. Аукционист сердито уставился в дальний конец павильона. Семь или восемь мужчин, в ботинках и одежде погонщиков кайил, втискивались в двери. Двое или трое из них держали в руках полупустые бутылки с пагой. А двое из этой компании уже держали мечи в руках. Девушки таверны схватили мои руки, пытаясь сделаться маленькими, и спрятаться за моей спиной. Мужчины, как я понял, были пастухи, вероятно, члены той же самой бригады, которую я видел ранее, и кто, гикая и крича, прогонял табун по улицам города.

- Джентльмены! - закричал аукционист. - Не нарушайте мир! Вложите свою сталь в ножны! Здесь идут торги.

- Там они! - заорал один из гуртовщиков, указывая на нас. Это был молодой, темноволосый, грубоватый парень. Джинджер и Эвелин вскрикнули со страданием. Я стряхнул их руки, освободив свои. Товарищ вбросил свою сталь в ножны и теперь шагал к нам. Его товарищ, очень на него похожий, держался на шаг позади. Я так понял, что они были братьями.

- Хобарт, - представился парень, - из Бар-Ина.

Он сразу схватил Эвелин за руки и злобно встряхнул её. Я даже немного испугался, что ещё немного, и он мог бы сломать ей шею.

- А я Тебя искал в таверне, - сердито орал он ей. - Ты же знала, что мы пригоним гурт в город этой ночью.

- И Ты здесь, маленькая шлюшка, - проворчал второй брат, - как на счёт Тебя?

Он схватил Джинджер за волосы обеими руками и безжалостно бросил её себе под ноги. Я был рад видеть, что он знал, как обращаться с рабынями. Она и смотрела на него со слезами в глазах, её голова за волосы удерживалась лицом к нему, маленькие ручки беспомощно вцепились в его запястья.

- Ну, и почему Ты не в таверне Рэндолфа, и не ждёшь меня? – потребовал гуртовщик ответа.

Теперь-то, я понял, почему эти две рабыни не были на своих рабочих местах в тавернах, и почему они, под отговоркой зазывания клиентов заведений своих владельцев, скрывались в павильоне продаж Рама Сэйбара. Вот только, чего я не понимал, так это почему персонал торговой зоны не прогнал их. Присутствие двух таких сочных рабынь таверны во время торгов могло отвлечь внимание покупателей, по крайней мере, некоторых из них. Это было тем более странно, что в прошлом, как я понял, в подобных ситуациях их выгоняли из зала плетьми, стегая по икрам. Значит, это было очевидно не первое их нарушение в таких вопросах.

Первый парень – Хобарт, тем временем крутанул Эвелин и швырнул её на несколько шагов от себя по направлению к двери.

- Провожай меня в таверну, Рабыня, - потребовал он.

- Да, Господин, - рыдая, пролепетала девушка таверны.

- И Ты тоже, - прорычал второй, швыряя Джинджер на живот в сторону двери, - поднимай свою задницу и тащи её в таверну Рэндолфа.

- Да, Господин, - простонала Джинджер.

Я видел, что двое дежурных, у двери напряжённо и тревожно смотрят друг на друга. Я не понимал эту реакцию. Какое дело им до того, что этих двух женщин отведут назад к их тавернам, чтобы там быть возвращенными к их интимным обязанностям?

Первый из молодых погонщиков обернулся, и впился взглядом в меня. Я посмотрел на его ножны. Они висели слева на бедре. Он явно был правшой, поэтому я держал его правую руку на контроле. Пока она не напрягалась, чтобы переместиться к эфесу его меча. Он совершенно очевидно был рассержен. Я спокойно встретил его пристальный взгляд.

Обе девушки смотрели меня с мольбой, как я понял, надеясь, что я мог бы предоставить им своего рода убежище, или защиту. По-видимому, я казался большим и сильным.

У меня был меч. И конечно, я был чужаком в городе, и ничего не знал о Хобарте и бригаде погонщиков из Бар-Ина. В общем, учитывая мое полное незнание в этих вопросах, они пытались обмануть меня. Это меня раздражало. Они, серьезно просчитались в этом вопросе. Поскольку я сам не намеревался идти ни с одной из них к алькову, то я не буду предоставлять им даже минимальной защиты, как и любой другой мужчина планеты Гор. Они полностью принадлежали их владельцам, а если смотреть более широко, то всем мужчинам. Они были рабынями. Однако, мне не понравилось бы, если этот Хобарт и его товарищи-пастухи подумали, что они отобрали их у меня.

Хобарт всё же напал на меня. То, что произошло дальше, произошло очень быстро, гораздо быстрее, чем можно это описать. Я не уверен, что все из присутствующих чётко поняли, что произошло. Я поймал его запястье и, выкручивая его, дернул вперед, выводя противника из равновесия, добивая ногой. Затем я вывернул его запястье назад, и отбросил в сторону. Второй был пойман на обратном движении, к этому моменту успел вытянуть меч из ножен лишь наполовину. Поскольку я не стоял к нему лицом, то он совершенно очевидно, был захвачен врасплох моим ударом, его направлением, характером и силой. Нетренированные мужчины часто ожидают, что нападение произойдёт в лоб. Различные варианты боевых искусств, доступны в основном, опытным воинам. Мое лезвие вылетело из ножен прежде, чем его колени начали подгибаться. Я повернулся к остальной компании уже с готовым к бою клинком в руке.

Парень рухнул на пол, и мужчины быстро освободили место вокруг нас.

- Отлично сделано! - сказал мужчина в широкополой шляпе.

Я стоял лицом к лицу с пятью пастухами, и их оголённой сталью. Бутылки были отброшены.

- Первый, кто попробует напасть, - крикнул аукционист, с высоты центрального прилавка, - мертвец.

Бузотёры осмотрелись. Дежурные в зале продаж держали взведённые арбалеты направленными на них. Короткие, тяжелые болты лежали на направляющих, пальцы опирались на спусковые скобы.

Сердито гуртовщики вложили клинки в ножны. Они подобрали свои двух вырубленных товарищей, и, поддерживая их, с взглядами полными ненависти покинули место ссоры.

- Двое заводил - это Макс и Кайл Хобарты, из Бар-Ина. Боюсь, их нельзя считать приятными врагами, - заметил коротышка в шляпе.

Я пожал плечами, и вложил меч в ножны.

Две девушки таверны, Джинджер с темно-рыжими волосами и темноволосая Эвелин, испуганно, начали продвигаться к двери, стараясь быть незаметными.

- Один момент, молодые особы, - весело подозвал их аукционист.

- Да, Господин, мы уже уходим, - печально отозвалась Джинджер.

- А может быть, и нет, - усмехнулся аукционист.

- Господин? – испуганно и не понимая, спросила Джинджер. Позади неё послышался тяжелый шелест раскатывающейся сети. Выход был заблокирован крепкой, пеньковой сетью для ловли рабов. Она запуталась в сети пальцами, и затем, напуганная, оглянулась через плечо.

- Господин? – спросила она дрожащим голосом.

Эвелин немедленно упала на колени.