Мне хотелось увидеть Флипа. Я бы добился его признания и записал бы его на пленку. Я бы заявил на него в полицию, и их всех посадили бы за решетку до конца дней. Всех. И я бы восстановил свое доброе имя.

Но больше всего мне не хотелось совсем ничего. Я бы мог сесть на электричку и отправиться в Бюнник. Дождаться там скорого поезда, на всем ходу мчащегося мимо станции. В последний момент я бросился бы под него, даже не почувствовав соприкосновения тела с землей. Кому я нужен? Мои родители, наверное, расстроились бы, но поняли бы меня. Нужен ли я самому себе? Нужен ли я хоть кому-нибудь?

И пока я об этом думал, я вдруг снова заметил всех этих людей. На вокзале. Я увидел плачущую девушку, бранящуюся по телефону. Двух юношей, продирающихся сквозь толпу, чтобы успеть на поезд. Прощающуюся влюбленную парочку. Только что встретившихся мать и дочь. Я смотрел на каждого из них, пока они не слились в одну вязкую массу. Потом я смотрел на массу, пока и она не расплылась перед глазами. Я глядел сквозь окружение и видел, как составляющие его отличия вдыхают в него жизнь.

Должно быть, я просидел так несколько часов, потому что, когда очнулся, то ощутил зверский голод. Я направился в «Бургер Кинг» и заказал все картинки с рекламного стенда.

В последующие дни любую свободную минуту я проводил на вокзале. Мне словно хотелось поделиться своим избыточным запасом мыслей со снующей людской толпой. Только здесь мне удавалось освободить голову. Я превратился в привокзального будду. Местные бомжи узнавали меня, приветствовали и не докучали.

И в какой-то момент я во всем разобрался. Все оказалось проще простого. Правда только все усложняла. Я потерял свою жизнь, пропитав ее ложью. Превратив ложь в правду, я обрел новую жизнь, но, когда эта правда оказалась фальшивой, я снова балансировал на краю гибели. Правда условна. Вот что я вдруг понял.

Принимая реальность, обретаешь покой и направление в жизни. Как в тех комиксах о заключенном в яйце; или в любой религии. Настоящая реальность — лишь иллюзия. Ею легко манипулировать. Реальность слишком велика, чтобы ее познать.

Я решил жить дальше по одной из версий реальности. Я дорожу этой версией. Я выбираю эту жизнь и этот второй шанс. Я выбираю настоящее.

И вот со своей вновь обретенной свободой и сижу сейчас на открытой террасе в кафе, наслаждаясь первым весенним солнышком и светлым пивом. Только и всего. Счастье кроется в мелочах. Чем скромнее твое определение счастья, тем чаще ты бываешь счастливым, — я в этом уверен.

Сегодня пришла открытка от Франка. Срок ему не продлили, и он возвращается в Марокко, к своей семье и невесте. Он пишет, что скоро отправит мне приглашение. Он хочет показать мне свою страну, и я в восторге от этой идеи. С сегодняшнего дня с меня сняли принудительную терапию. Я больше не обязан появляться у доктора-неумейки. Теперь я свободен официально. И посему я планирую заняться тем, о чем мечтаю уже долгое время. Я собираюсь отправиться в путешествие. Сначала в Марокко, а потом еще куда-нибудь. Не исключено, что я побываю во всех странах, перечисленных в моей вымышленной биографии, чтобы слегка подразнить реальность.

Хаким снова вернулся в «Радугу». Мы перебросились парой слов две недели назад. Ему назначили новое лечение. На нем не было кольца, и он был вполне адекватен.

Гровера перевели в специализированную больницу для долгосрочников, где-то в сельской местности. За городом таким пациентам гораздо легче найти себе занятие. Переехав, он сразу прислал мне открытку:

Я по-прежнему с удовольствием работаю на «Фабрике декораций». После работы мне разрешено использовать под ателье огромное складское помещение. С тех пор как я снова начал рисовать, я продал два полотна. Мои заработки не ахти какие, но зато настоящие. Мое искусство называют абстрактным экспрессионизмом, и рисую я в основном группы людей. Центральный вокзал — мой самый щедрый источник вдохновения во всем Утрехте.

Я ограничиваюсь одним пивом. На часах без одной минуты половина седьмого. То есть 6:29. Только вечера.

В цветочном ларьке на углу улицы Нобелстрат я покупаю букетик тюльпанов. Не в память о Метье, а просто потому, что жизнь продолжается, и потому что я люблю тюльпаны.

Я часто вспоминаю «Радугу». Я все еще мечтаю о Марике, а по ночам иногда вскакиваю в холодном поту от ночного кошмара об «одиночном яйце». Ничего страшного. Это прошлое стало частью меня. Того, кем я стал. Я больше не испытываю стыда; кто знает, что принесет мне будущее. Не знаю, что ждет меня впереди, знаю только, что все будет хорошо.

Я сажусь на велосипед и делаю глубокий вдох. Я вдыхаю город, вдыхаю жизнь. Я ощущаю запах скорого лета и радостно предвкушаю грядущие события. Я захожу в «С1000», чтобы, как все, купить продукты. На ужин у меня сегодня паста с самодельным томатным соусом. Я уже перепробовал все вкусы, но мне по-прежнему чего-то не хватает. Какой-то изюминки. И я продолжаю искать, хотя почти уверен, что никогда ее не найду.