Рука Мичио сжалась вокруг моей талии, и земля под его ногами, на которую я смотрела, размылась. Тут же я услышала, как взревел двигатель.

— Это сработало? — невнятно промямлила я. — Они следуют за ней?

— Грузи ее на лодку, — крикнул незнакомый голос. — Мы отчаливаем.

— Дж-Дж... си, — «что было не так с моей речью?»

Но Рорк озвучил то, что я не смогла:

— Где Лакота?

Множество шагов застучало по причалу.

— Не выбрался, — губы Мичио коснулись моей щеки. — Ты была изумительна там, Иви. Просто держись.

«Нет. Нет. Нет!» — мои крики не могли вырываться сквозь конвульсии горла.

— Где моя сумка? — крикнул Мичио и переместил меня, взяв на руки. — С дороги, Рорк. У нее судороги.

Он отскочил, убирая наши тела от внезапного движения позади нас. Аромат сандалового дерева смешался с запахом соли и водорослей. Грудь Мичио оказалась под градом моих спазмов.

Нефрит обеспокоенных глаз Рорка то проступал перед моими глазами, то исчезал. Его дрожащие руки обхватили мое лицо.

— Гребаный ад! Сделай что-нибудь!

Но ветер стих. Прилив успокоился. И совершенный свет понес мое тело и душу через тьму.

Я очнулась от резкого укола в губу, последовавшее затем скольжение нити продлило болезненные ощущения.

— Кулак Аймана, — услышала я шепот Мичио.

— А тот, что над ее глазом? — ирландский акцент Рорка прозвучал напряженно. Я чувствовала его руку, тяжелой завесой покоящуюся на моей талии.

— Тоже.

Рука вокруг меня сжалась.

— Я хочу выбить из него дерьмо, — сказал он.

Ответом ему было молчание. Затем Мичио стал двигаться, что сопровождалось скрипом кожи и скольжением застежки-молнии.

— Это последние из ее старых ран, — его приглушенный голос последовал за его отдаляющимися шагами.

Пальцы Рорка внимательно изучили мое тело, шишку на моей голове, порезы и бугорки шрамов на моем лице, рану на моей ладони.

— Они пропустили ее через ад, — подытожил он.

Раздался усталый вздох Мичио.

— Она держалась твердо.

В этих голосах я услышала слишком много сожаления. Но настало время пошевелиться. Я разлепила веки и увидела нефритового цвета глаза, смотрящие на меня в ответ. Они были настороженными и такими очень родными. Я улыбнулась и сказала:

— Я пришла в себя какое-то время назад.

Я залюбовалась кудрями медового оттенка, завивавшимися вокруг резких черт веснушчатого лица Рорка.

— Я это знаю. У тебя есть очаровательная привычка шевелить своими маленькими Джо, когда ты просыпаешься.

— Моими, чем?

Его смешок как будто вернул меня домой.

— Твоими пальчиками ног, девочка. Ты шевелишь своими шустрыми пальчиками ног.

Упомянутые пальчики в это время изучали ноги, переплетенные с моими. Ах, Боже, я скучала по нему. Я скучала по всему этому, моя рука потянулась, ладонь прошлась по его челюсти. Но затем моя рука дрогнула и упала на кровать.

— Где Джесси? — с тревогой спросила я.

— Как ты себя чувствуешь? — Мичио стоял, прислонившись к богато отделанному шкафчику, который нависал над местом для сидения и еще большим количеством шкафчиков. Пламя свечей плясало по его суровому лицу. — Болит где-нибудь?

Я потерла глаза указательным и большим пальцем и перекатилась на спину.

— В данный момент я ничего не чувствую.

Двухместная кровать, которую я делила с Рорком, занимала половину комнаты, лишенной окон. Две овальные двери занимали одну стену. На крюках, закрепленных в потолке, покачивалась одежда.

Рорк, лежа на боку, положил голову на свой бицепс и стал смотреть на меня оценивающим взглядом из-под полуопущенных век.

— Мы в каюте яхты, любовь моя, — ответил он на мой невысказанный вопрос.

На его лице появилась эта прекрасная улыбка. Улыбка, которую я думала, что никогда уже не увижу. Я коснулась приподнятых уголков губ Рорка.

— Я скучала по тебе.

Он повернул голову и прижался поцелуем к моей пойманной его рукой ладони.

— Я скучал по тебе сильнее.

Я заметила, как Мичио переступил с ноги на ногу и скрестил руки на груди.

— Важно, чтобы ты мне сказала, если у тебя сейчас что-нибудь болит. У тебя были судороги.

— Я буду чувствовать себя лучше, если вы мне скажете, где Джесси.

Мичио вновь переступил с ноги на ногу и ответил:

— Он отправился за Айманом.

Когда я только открыла рот, Рорк прижал палец к моим губам, сказав:

— С ним пилот. Джесси встретится с нами в Италии.

«Если он переживет встречу с Дроном и его кишащим тлей островом», — подумала я.

— Это его план Б?

Костяшка пальца Рорка постучала по моему подбородку.

— Он нагонит нас.

Мичио стал забрасывать медицинские инструменты в свою сумку нетерпеливыми и нехарактерными для него резкими движениями.

— Твои жизненные показатели сейчас в норме, — отрывисто произнес он. — Но твое тело пережило огромный шок прошлой ночью.

— Я чувствую себя нормально, — твердо заявила я.

Это заставило его повернуть голову и посмотреть на меня через плечо, сказав при этом:

— Ты хорошо справилась, Иви.

Рука Рорка сжала мою, привлекая мое внимание к нему.

— Ты перенаправила голод сотни особей тли на другую цель, перед тем как отключилась. Если бы ты не сдержала их в конце...

— Не надо, — я села в кровати. — Пока мы не будем знать, что Джесси в безопасности.

Постельное белье соскользнуло вниз и теперь лежало складками вокруг моей талии, остатки сорочки исчезли. Сморщившийся розовый шрам в виде буквы «С» на моей груди блестел на бледной коже. Я отбросила простыни с ног. Аккуратные стежки пересекали порез, который начинался в верхней части внутренней стороны бедра и имел длину моей кисти.

— Ты шьешь намного лучше, чем я, — сказала я Мичио.

Он выпрямился, продолжая наблюдать за мной.

— Только шрам останется.

Я пожала плечами.

— Мне все равно. Я коллекционирую шрамы, как Рорк коллекционирует грехи. Все во имя высшего блага.

Рорк рассеял поцелуи по моей спине.

— Шрамы, грехи и... — его губы остановились. — Пятнышки.

Мичио нахмурился еще сильнее, его осуждение во взгляде невозможно было игнорировать.

Возможно, мне стоило пресечь открытое выражение привязанности Рорка. Но у меня не было стыда, когда дело касалось их обоих. Я накрыла ладонью руку Рорка.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — я повернулась к нему и позволила прочитать эмоции на своем лице, пока эти великолепные, нефритового цвета глаза плавили все внутри меня. Я прочистила горло и выпрямила спину. — Я спала с Мичио.

Улыбка появилась на его лице, но то была не его легкая улыбка. Она казалась вынужденной, натянутой и не зажгла его глаз.

— Я тоже. Он всю ночь пытался заграбастать себе чертово покрывало.

Это меня удивило. Они что, оба спали со мной в этой крошечной кроватке?

— Ты знаешь, что я имела в виду.

Уголки его губ опустились, а рука оставила мою талию.

— Я знаю.

— Я ему сказал, — осторожно сказал Мичио.

— О, — я теребила простыни. — Что теперь?

«Они заставят меня выбирать? Или это будет медленное нарастание неуверенности, ревности, соперничества у каждого из них?» — подумала я.

Рорк выдохнул и соскользнул с кровати, одетый лишь в пару обрезанных шорт.

— Док и я согласны в одном: мы тебя любим, мы тебя защищаем, но мы тобой не обладаем. И видя, как ты все время бросаешься в опасность, я буду спать крепче, зная, что при тебе есть доктор, — он взглянул на другого мужчину. — Но нам придется что-то делать с отсутствием чувства юмора у этого ботаника.

Я все еще проигрывала в голове его слова «мы тебя любим». Думать об этом — это одно. Но услышать это... стало бальзамом на мою травмированную душу. Я лишь надеялась, что в ней осталось достаточно места для любви.