— Где мы? — закричал Слава, пересиливая грохот моря.
— На пути сказки. Ты боялся покоя? Его в сказке нет. Выбирай самый беспокойный путь!
— Но ведь всё это видение?
— Что?
— Эта буря! Драконы, если они тут есть. Ведь это нам кажется?
— Видение? — Нанти загадочно улыбнулась. — Попробуй убедиться! Прыгай в воду!
Он подошёл к борту, посмотрел вниз. Тёмно-зелёная бездна пенилась, столбы брызг поднимались перед носом корабля, оставляли на губах горьковатый привкус.
— Ну, чего же ты ждёшь? Или испугался призрака? Как и на Земле, в Краю Сказки есть опасности и смерть. Впрочем, есть одно различие…
— Какое?
— Если захочешь — вода живая. Мёртвые герои оживают. Бессмертие — награда за подвиг! За вечный поиск тайны, небывалого! Идём|
Словно невидимая рука обрезала бурю, грозу. Исчезло море, корабль. Они снова стояли на холме, смотрели на далёкий Днепр. Теперь это был знакомый земной пейзаж — хатки среди багряных деревьев, дымок над крышами, гудки пароходов над лугами. Нанти была в белом вышитом платье, бледное личико казалось по-земному утомлённым и почему-то грустным.
— Солнце заходит… Мне пора, — сказала она.
— Куда? — не понял мальчик.
— Ты забыл. Я снова стану цветком…
— Нанти… Печаль сжимает моё сердце. Такие чудеса открыла ты мне, а чего-то ещё не договариваешь! Что я могу сделать? Чего ты ждёшь от меня?
— Идём, Слава! Идём! Пора!
Тёплый песок пел под ногами, лоза ласково касалась лица, смолой пахли сосны. Как будто всё то же самое, но и здесь, в знакомом мире, Славе чудились изменения. Он никогда не забудет удивительного потока красоты на пути сказки, мелодией единства звучащего для людей и растений, животных и птиц и далёких звёзд.
РАЗЛУКА
Багряные лучи солнца касались вершин деревьев. Над лесом затихал дневной шум. Осень грустной кистью рисовала на кустах, на деревьях пышное, пурпурно-золотое убранство. Они шли под этими праздничными сводами молча, задумавшись. Нанти торопилась, Слава едва поспевал за нею. Почему она вдруг так изменилась? Нахмурилась, заволновалась… Показалась избушка. Девочка на минутку остановилась, отрывисто бросила:
— Беда!
— Что случилось?
— Сам увидишь! Скорей!
— Я ничего не понимаю!
— Я вижу, чувствую…
С крылечка избушки прыгнула какая-то фигура.
Воровски оглядываясь, ринулась к воротам. В руках у неё что-то блестело. Слава узнал Онуфрия, бросился за ним.
— Стой, стой! — закричал он. — Стой, говорю тебе!
Он догнал Фри за плетнём, схватил за рубашку. Тот, держа что-то в руке, вырывался.
— Ты зачем лазил в хату? — гневно закричал Слава. — Ворюга!
— А они — ведьмы! — огрызнулся Фри, с ненавистью глядя на мальчика. — Я решил проверить, с кем ты дружишь! Меня Лина подбила! Ха! А там никого, только цветок! Над столом! Так я его…
— Цветок? — взволнованно крикнул Слава. — Дай сюда!
— А я его об пенёк! — Фри замахнулся. Где-то около крыльца отчаянно закричала Нанти.
Вспыхнуло призрачное голубое пламя. Онуфрий испугался, бросился в кусты. Над разбитым цветком появилась старушка, тяжко застонала. Потом ветхое тело её растаяло, и перед Славой появилась фигура высокой красавицы с фиолетовым венком на голове. Её окружали вихри огня, каскад нежно-зелёных волос ниспадал до пояса. Она печально взглянула на мальчика:
— Сказка кончилась, сынок! Жар-птица покидает тебя! Прощай, прощай, прощай! Нанти, летим!
Упругий клубок пламени поднялся вверх, излучая запахи грозы и рассыпая ярко-фиолетовые искры. Слава обернулся к Нанти, девочка бежала к нему, протянув руки. Горячо обняла мальчика, решительно отступила в сторону. На её груди вспыхнула ослепительная искра, как и тогда, в комнате. Взвихрилась голубая спираль. Слава почувствовал, что сейчас произойдёт страшное, безвозвратное, что утрачивает он то, без чего не сможет жить…
— Нанти! Подожди! Не покидай меня! Нанти! Катя…
— Я буду ждать тебя, Слава, — нежно сказала она. — Я буду ждать тебя!
— Где? Когда? — в отчаянии вскрикнул он, бросаясь к ней.
— На пути сказки. Всю вечность. Стой, не подходи!
Нанти исчезла, над двором поплыл огнистый клубочек, с треском и грохотом покатился в небо. Славу обдала горячая волна. Он изнемождённо упал возле пня и, глядя на обезображенный цветок, горько зарыдал. Кто-то подошёл к нему, положил руку на его голову. Он оглянулся. Это была Лина. По её щекам катились крупные прозрачные слёзы.
— Славик, — шептала она. — Я совершила преступление… Это я виновата. Думала, что они обманщицы, затянули тебя во что-то дурное… А теперь я вижу, что это была сказка… Я не поверила тебе… не поверила себе…
Жемчужные лепестки разбитого цветка задвигались, раскрылись. На детей взглянул большой грустный глаз чудо-цветка. Послышался шёпот:
— Не плачь, Слава! Слышишь? Милый мальчик, мы только цветы далёкого сказочного края… Наша планета в беде, и спасение зависит от вас. Его принесёт лишь тот, кто любит сказку… О мой мальчик! Поймёшь ли ты? Постигнешь ли?..
Сияние лепестков угасло, глаз закрылся. Цветок почернел, сморщился. Через мгновение на пне лежала только кучка пепла.
Слава, закрыв руками лицо, безутешно плакал.
— Не надо, Слава, — обняв его за плечи, уговаривала Лина, и слёзы капали из её глаз. — Я всё поняла. Мы найдём её, нашу милую Нанти! Мы увидим Край Сказки! Я была злая, нехорошая! Теперь я возненавидела себя… такую, какой была!.. Отныне я буду с тобой… пусть радость, пусть горе… а мы с тобой! Слышишь, Слава? Успокойся! Мы найдём Нанти, поможем ей… и её подругам-цветам…
В ту ночь снова неистовствовала небывалая гроза…
Перевела с украинского Н. НИКОЛEНКО