Не бедны эти леса и животным миром. Кабаны, зайцы, куницы, волки, лисы, шакалы и дикие кошки перерезают пути-дороги друг другу. Ещё больше птиц: куропатки, совы, дятлы.

Я даже не знаю всех названий их обитателей. Но больше других мне нравится серна. И в апреле я приехал в каякентские леса полюбоваться ею.

Два моих знакомых колхозника - любители родного края - вызвались показать мне семейство серны. Один ушёл с гончей собакой в чащу леса, другой остался со мной на полянке.

Ждали мы с добрый час. Наконец серна выбежала на нашу поляну и словно окаменела, навострив уши. Затем она резко повернула голову направо, потом налево: это она чутко прислушивалась к лесным голосам. Ведь у неё много врагов, и спасают её от опасности только быстрые ноги.

Серна осмотрелась, послушала и лёгким прыжком скрылась в чаще, откуда недавно вышла.

Прошло мало времени - минуты три. Серна снова появилась на поляне, а за ней - два её детёныша. Значит, опасности нет. Но обманчива тишина в лесу. И заботливая мать, изредка пощипывая траву, медленно поводила ушами и не спускала глаз с малышей.

Маленькие не ведали страха. Да и траву ещё щипать не привыкли. Они были сыты молоком матери. И резвились, как козлята: поднимались на задние ноги, бодались, брыкались и прыгали.

Но забава их скоро кончилась: собака с лаем вырвалась на поляну. Серна кинулась в лес. Детёныши спрятались в кустах.

Собака промчалась как раз через ту чащу, где спрятались малыши. Я побоялся, что она разорвёт их, и даже вскрикнул. Но товарищ шепнул мне:

- Всё в порядке! Малыши не имеют запаха, собака не учует их, Она помчится за серной.

И верно: гончая бросилась по следу матери. Серна мчалась, как ураганный ветер, все её четыре ноги то сразу касались земли, то на миг повисали в воздухе. Самому быстрому зайцу не угнаться за ней, а уж собаке и подавно!

Перед гончей маячило белое пятно под хвостиком серны. С каждым прыжком оно дрожало, опускалось, поднималось,- прощай, мол, больше не увидишь!

Серна сделала большой круг и выбежала на нашу поляну. Товарищ свистнул. Серна резко встала, на мгновение прислушалась. Я отчётливо видел её маленькие рога: они были покрыты мягкой замшей, на них торчали редкие волосы.

- Если бы не весна, а осень - хороший момент для стрельбы,- сказал мой товарищ.- Но она только что окотилась, и разве не преступно убить её сейчас?

- Ты прав,- согласился я.

Серна услыхала наши голоса и моментально понеслась дальше. Она отвела собаку далеко-далеко от своих детёнышей. И усталая собака приплелась к нам едва волоча ноги…

Подошёл второй мой товарищ, и мы направились к дому. По дороге я спросил: долго ли серна не будет возвращаться к своим малышам?

- Не успеем дойти до аула, она уже будет здесь!

У кулинцев есть ферма Бартнах. Там у них лучшие племенные коровы.

Пастух на ферме - хороший охотник. У него жил приручённый двухлетний тур. Он привык к коровам: уходил пастись и возвращался домой вместе с ними. Он и играл с ними, становясь на задние ноги и бодаясь.

В Бартнахе есть огромный, светлый и чистый телятник. Тур любил заходить в него и часто нежился там.

Как-то в начале весны одна из доярок оставила в телятнике ведро молока для телят, а сама пошла за соской и банкой для ручной выпойки. Когда доярка вернулась, тур уже выпил всё молоко. Он стоял, подняв морду кверху и облизывая губы.

Раздосадованная доярка закрыла дверь и ста-ла колотить тура палкой. Он метался по телятнику. Затем увидел окно: оно было высоко, почти под крышей. Тур подпрыгнул. Стёкла зазвенели и разбились вдребезги. Рама выскочила, и тур очутился во дворе.

С тех пор, даже если двери открыты, тур пробирался в телятник и выбирался из него только через выбитое окно.

Скоро вставили новые стёкла. Но тур выбил и их. Немало пришлось пастуху потрудиться, чтобы приучить тура снова входить и выходить через дверь.

Зима в прикаспийской равнине выдалась чёрная, тёплая. Вплоть до весны не выпало ни снежинки. А там и вовсе потеплело.

Когда зазеленело кругом, хозяин окраинной сакли открыл утром дверь и поразился: весь двор был белый и волновался. Это было целое стадо гусей, и все белые.

Не видел старый Акай такого чуда за все свои семьдесят лет. Он стал вглядываться в птиц и узнал двух своих гусынь. Искал третью - не сумел найти.

- Тега, тега! - подозвал Акай гусынь.

«Га-га-га, га-га-га!» Три птицы сразу отозвались, замахали крыльями. Сомнений не было - это его гусыни.

- Да где же вы, родненькие, были?

Два года назад эти три гусыни Акая улетели с дикими гусями и теперь вернулись домой вон с каким потомством…

На колхозной ферме две молодые доярки подняли весёлую возню, стараясь свалить друг друга на кучу травы.

Рядом у каменного забора на привязи корова ела сено. Она повернула голову к борющимся, стала рвать бечёвку. Это корове удалось, и она с обрывком бечёвки на рогах бросилась на девушек.

Хорошо, что одна из них заметила это вовремя, иначе корова могла бы их поддеть рогами.

Хозяйка подошла к корове и сказала ласково:

- Не надо, Бяхца, не заступайся за меня. Мы играем, а не дерёмся, дорогая. Иди, ешь своё сено.

И скотина нехотя повиновалась хозяйке.

Скотина! Побольше бы таких благодарных скотин!

Был погожий зимний день. На залитом солнцем южном склоне горы паслись овцы. У правого края стада стоял пастух; левой стороны держался подпасок, его сын, мальчик лет одиннадцати.

Ниже заснеженной вершины горы пастух заметил лису. Он повернул голову собаки в сторону зверя. Собака зарычала и бросилась к лисе, а за ней помчался её восьмимесячный щенок.

Как зачарованный смотрел мальчик на эту сцену. Собака почти добежала до лисы, а щенок догонял её. Лиса же неожиданно ощетинилась, будто стала вдвое больше. Она оскалила зубы, торчком выставила пушистый хвост. Собаке, должно быть, лиса представилась каким-то чудовищем.

Она перепугалась, взвизгнула и повернула назад.

А щенок, не ведая страха, кинулся за лисой.

Лиса была впереди метров на двадцать и неслась- красная и золотистая - по снегу, словно зеркальный зайчик. Хорошо было видно, как из-под её ног вылетали пригоршни снега.

Щенок вскоре вернулся. Он исполнил свой долг и прохаживался возле пастуха, нюхая иногда кусты степняка-копыляги.

- Хорошо быть смелым? - ласкал отец щенка.

- Конечно. Я уже не боюсь бродить по горам и каждый выходной день буду помогать тебе пасти овец,- пообещал сын.

На склоне горы показались две лисы. Они бежали рядом и следили за большим орлом в небе. Орёл сел на горке повыше палатки, где жили ребята. Лисы устремились к нему. Ребята тоже по-бежали туда.

Напуганный орёл взмахнул крыльями и улетел, оставив на месте большого лисёнка. С боков его сочилась кровь.

Лисёнок отчаянно шипел. Он, пожалуй, не на шутку укусил бы того, кто к нему подойдёт.

Но ребята не испугались и накинули на зверька пиджак.

Пока они возились, лисы издали нетерпеливо следили за ними, изредка взлаивая, как обиженные щенки.

- Видно, родителям без сына жизнь не мила,- сказал один, прижимая лисёнка к груди.

- Давай отпустим. Только выживет ли он у них? - спросил другой.

- Вылижут раны и выходят как-нибудь.

Ребята отнесли лисёнка далеко от палатки:

- Ступай, будь здоров и люби папу и маму. Уж твою-то любовь они заслужили…

Через пять минут три лисы исчезли за горой.

У чабанов в горах шёл разговор за ужином: