Известный исследователь в западной политологии Л. Пай начал говорить о «незападном» политическом процессе и выделил семнадцать закономерностей, которые определяют его специфику.[45]

– Специфику восточных обществ и специфику политического процесса в обществах восточного типа в западной политической науке выразил Д. Ландес.[46] Наиболее ярко и четко, но по-другому, чем Д. Ландес, в отечественном востоковедении основные особенности Востока были сформулированы Л.С. Васильевым.[47] В последние годы анализ специфики восточных политических систем и сравнения ее с западными нашло отражение во многих исследованиях востоковедов и политологов.[48]

В начале XXI века, кроме проблемы «Восток-Запад», в условиях сложившегося однополярного мира в политологии появляются различные концепции устанавливающегося нового миропорядка, различные взгляды на оптимальные формы политического мироустройства.

Так одни авторы выдвигают различные концепции развития политической картины мира, представляя его как униполярный, биполярный, либо многополярный; другие раскрывают систему мира как трехслойную сферу с «комбинированной демократической структурой» (А. Танаки). Некоторые находят подтверждения эсхатологической концепции развития мира (С. Ханитингтон, Ф. Фукуяма), сохраняет своих сторонников и политическая теория «золотого миллиарда»; заслуживает внимания концепция китайского мироустройства, в которой рассматривается Китай как центр, «срединное государство», уравновешивающее с одной стороны миллиардный мусульманский Восток и Россию, с другой – «золотой миллиард» либерального Запада; кроме того, имеет место исламская концепция миропорядка, связанная с динамично развивающейся консолидацией исламского режима.

Системно-сравнительный метод позволяет исследовать и систематизировать современный обширный и разнообразный концептуальный теоретический материал в рамках сравнительной культурологии, осуществляя поиск в яркой палитре научных мнений о дальнейшем развитии мира отражения крупиц всеобщей закономерности. Действительно, динамично меняющаяся политическая и культурологическая картина мира дает довольно разнообразный эмпирический и теоретический материал для сравнения, обобщения и прогнозирования.

Таким образом, XXI век дает новый стимул развития сравнительной науки, усиливает ее роль в определении тенденций формирования новой системы мира мир-системы.

Структурализм Леви-Стросса, французского антрополога основан на особом понимании сравнительной культурологии. Он исходит из трактовки культур как систем коммуникации. При этом предполагается, что культуры сравнимы по той же причине, что и разговорные языки: сходства проистекают из того, что человеческий разум всегда и везде работает одинаково. Целью кросс-культурного сравнения является той общей структурнофункциональной логики, которая создает ассоциацию элементов в том или ином контексте. Аналогично позиции придерживается Эванс-Причард, в центре внимания которого стоит не сравнение сходства, а сравнение различий.

Рис. 62. Клод Леви-Стросс

Леви-Стросс, анализируя культурные порядки традиционных обществ (тотемизм, ритуальные действия, мифологические представления, терминологию родственных отношений и т. д.) как языки культуры, стремился выявить в них повторяющиеся элементы («медиаторы», «бинарные оппозиции», устойчивые схемы преобразования и замещения одних позиций другими). Выводом этих исследований было утверждение «сверхрационализма», как идеи гармонии чувств и рациональных начал, – универсального для человека любой культуры, однако утраченного человеком современным.

Одним из видных последователей леви-строссовской модели структурного сравнения является Э.Р. Лич (1910–1989). К сравнительному относится анализ лексического и синтаксического материала поэзии, сказки, малой прозы как средство выявления инвариантных структур языковой деятельности. Другим источником сравнительного метода стал психоанализ Фрейда и особенно Юнга. Структурализм проявлялся у них как исследование понятия бессознательного в качестве универсального внерефлективного регулятора человеческого поведения. Нельзя не отметить влияние неопозитивизма и пост позитивизма на формирование видов сравнения. Их разработка логических проблем научного знания и метаязыка науки осуществлялась в противовес субъективистки ориентированная философия экзистенциализма и феноменологии. В отличие от них позитивная программа структуралистов была направлена на реабилитацию возможностей объективно научного познания в вопросах антропологии и культурологии.

Сравнительный метод существенно расширил поле применения структурного анализа, рассматривая представление о культуре как совокупности знаковых систем культурных текстов и о культурном творчестве как о символо-творчестве. Кроме того важным является представление о наличии универсальных инвариативных психических структур, скрытых от сознания, но определяющих механизм реакции человека на весь комплекс воздействий как природной, так и культурной среды. Представление о культурной динамике как следствии постоянною осознания человеком представлений об окружающем мире и изменения в результате изменения внутри подсознательных структур его психики, но не самих структур, является также предметом структурализма.

Исходя из этих положений, представители сравнительной культурологии, в разработке проблем культуры сосредоточились на анализе различных комплексов культурных текстов. В качестве главней, задачи они считали выявление стоящей за знаковым смыслом многообразием текстов структурного единства, порожденного универсальными для человека правилами образования символических объектов. Структуралисты стремились из всего корпуса культурных текстов и знаковых систем определить те, в которых можно было увидеть сходные черты, предполагающие наличие внутренней структуры. Затем в текстах выделялись минимальные элементы (как правило, пара разнородных или даже оппозиционных концептов типа «природа-культура»), связанные устойчивыми отношениями.

Акцент на знаковом аспекте культуры предполагал тесную связь структурного сравнения с вопросами семиотики, лингвистики, семантики. Применение семиотических теорий к культурному материалу поставило перед структуралистами проблему многозначности любого культурного объекта.

М. Фуко (род 1926), анализируя условия возможности типов значения, собственно «археологии знания» рассматривает специфические формы функционирования «языков» науки. Он сравнивает отношения «слов» и «вещей», имен и их носителей. В трех последовательно сменяющих друг друга познавательных моделях-эпистемах, к которым он относил эпоху Возрождения, классический рационализм, современность, стремился выявит выявить причины их смены. Это вывело его на отношения «власть-знание», трактуемых как универсальную модель любых социальных от ношений. Он предлагает, в конечном счете – как источник всех социальных отношений «генеалогию власти».

Рис. 63. Поль-Мишель Фуко

Ж. Лакан (1901–1981), развивая «теорию бессознательного» Фрейда, стремился найти аналогию между структурами бессознательного и структурами языка. Главной его задачей было найти через метафорические и метонимические структуры языка структуры бессознательного. Он считал, что, исправляя нарушения языка исцеляется психика больного. Лакан отводил языку главенствующую роль в человеческой психике как «символическому», «знаку», который подчиняет себе все «реальное» и «воображаемое», скрывая в себе их подлинную суть и сохраняя возможность ее разгадки. Абсолютизация влияния структур языка, грамматики и синтаксиса на психику человека не позволила Лакану управлять психическими процессами, но его исследования доказали конкретную связь языка и бессознательного