Глава 15.

Слежка

БЛЕЙК

Мы ожидали, пока криминалисты дадут нам хоть какую-то зацепку, так как по видео оказалось невозможно опознать личность убийцы, но дело передали более опытным офицерам, что шло в разрез с моим мнением, хотя с другой стороны, мои мысли занимала Мелоди, плюс, именно мне поручили присматривать за ней. Так что, кто я такой, чтобы нарушать приказы?

Сегодня она выглядит уставшей, на лице нет косметики, длинные вьющиеся волосы цвета мокко собраны в один из излюбленных студентами пучков. Она явно сегодня плакала, так как глаза девушки припухшие. На ней надеты штаны для йоги, будто латекс, до чертиков обтягивающие ее фигуру, и узкая футболка, демонстрирующая роскошную грудь и слегка задирающаяся внизу, открывая ее загорелый живот. Все это дополняет пара поношенных кед. Она набирает что-то на телефоне, но ее зубы сжаты.

Незаметно, я следую за ней до спортзала. Показываю жетон ресепшионисту, чтобы узнать, на какие занятия ходит Мелоди. Самооборона, это вызывает у меня улыбку. Чертова улыбка появляется чаще, чем мне стоит ей позволять, но эта девушка взяла контроль в свои руки. Она приспособилась и на своей шкуре узнала, что жизнь в ее собственных руках. Когда твоя история написана на бумаге и эту бумагу комкают и бросают в шредер, ты можешь снова собрать кусочки воедино, хотя повреждения неизгладимы. Поэтому так же, как твоя история, ты должен просто продолжать писать, даже если бумага не идеальна.

Проходит два часа, прежде чем она выходит из здания. Ночь затянула небеса, гордая и полная луна ярко контрастирует на темном полотне. Мелоди разглядывает небо, почти удивляясь, что наступила ночь, а затем ее взгляд осматривает все вокруг, а нижняя губа исчезает во рту. Она нервничает, ее тело напрягается, когда девушка начинает шагать по улице.

Я следую за ней по пятам, держа расстояние, но она явно чувствует, что даю ей фору, явно чует меня. Ее ноги набирают скорость, пока девушка не начинает бежать на всех парах. Я гонюсь за ней, зовя по имени. Приходится крикнуть ее имя четыре раза, прежде чем она замедляется и останавливается, поворачиваясь ко мне лицом и от удивления открывая рот. Ее кожу покрывает слой пота, грудь тяжело вздымается, пока она хватает воздух, пытаясь наполнить легкие кислородом.

– Ты меня убьешь, – выдыхает она. Мои ноги замедляют шаг, а затем отступаю от Мелоди назад. – Ты до чертиков меня напугал. Клянусь, чуть не довел до сердечного приступа. Что с тобой не так?

Я делаю шаг вперед, хватая ее за плечи и вынуждая отступить к стене высокого здания, перед которым стоим. В ее глазах вспыхивает пламя. Должно быть, для нее это шок, так резко и без предупреждения, но мне нужно снова попробовать на вкус ее губы. Для меня это не ново, дело в том, что ее вкус не дает мне нормально спать и занимает почти все мои мысли. Нужно насытить свою жажду.

Я прижимаюсь своим телом к ее и наслаждаюсь тем, как девушка пытается оттолкнуть меня. Удачи. Мои уста клеймят ее без зазрений совести. От ее бормотаний по моим губам распространяются вибрации, она не отвечает на мой поцелуй, но я все равно скольжу языком, пробуя ее на вкус. Я прижимаюсь членом к ее паху, зарабатывая хныканье девушки, и ее губы, наконец, расслабляются и открываются для меня. Отпускаю ее плечи и зарываюсь пальцами в волосы девушки, сжимая в кулаки обе пригоршни. Ее руки скользят по моей спине, царапая, тогда как одна нога оборачивается вокруг моего бока. Ее тело тает напротив моего, от нее исходят тихие стоны, Мелоди не может оказаться достаточно близко. Кажется, будто она хочет раствориться во мне, и черт меня подери, если не хочу впитать каждую ее каплю.

Наши языки сражаются и танцуют вместе в битве похоти и ярости; я ненавижу то, как желание обладать ею делает меня слабым, а она ненавидит то, каким мужчиной я являюсь, и, тем не менее, пламя, что сглаживает все между нами, такое горячее, что невозможно противиться.

Я отстраняюсь и смотрю в бассейны ее зеленых, полных желания, и молящим меня о столь необходимой ей разрядке, глаз. Мне хочется воспользоваться этим, плавать в ее квинтэссенции, но необходимо обуздать свою глупость. Я на работе, на людях, она п*здец, какая юная, и на самом деле представляет для меня угрозу. Она – дочь моей цели. Пришла на место преступления, когда я все еще находился там. Стала частью преисподней, в которой живу. Моя рука сжимала ее шею; на ней осталась моя метка в виде синяка. Бл*дь, от этого я лишь сильнее возбуждаюсь; нужно отключить свой разум.

– Какого хрена ты делаешь на улице одна посреди ночи? Нам и правда нужно снова поговорить об изнасиловании и убийстве? – рычу я.

Ее тело вздрагивает и отталкивает меня, крошечные кулачки ударяют по моей груди. В течение двух минут из нее вырывается всплеск гневного бормотания, после чего девушка успокаивается. Морща нос, она фыркает и с легкостью освобождается от моего захвата.

Я проглатываю порыв вырубить ее, забросить в свою машину, отнести в ее комнату и оставить там спать, вместо этого бросаюсь и догоняю девушку.

– Прости... или типа того. – Я вздрагиваю, когда меня пронзает ее злой взгляд. – Тебе нужно быть осторожной. Ты безрассудна, и это меня раздражает.

Я забегаю на несколько шагов вперед до того, как осознать, что она остановилась. Поворачиваясь к ее враждебно-настроенному лицу, поднимаю руку, собираясь спросить, почему она остановилась.

Но тут с уст Мелоди срывается невеселый смех.

– Ты невероятен. Какого хрена ты хочешь? Почему тебе вообще есть дело? Зачем ты здесь прямо сейчас?

Хммм, поговорим начистоту, дружище.

– В мои рабочие обязанности входит присматривать за тобой, – говорю ей так, будто это очевидно.

Ее голова откидывается назад, а челюсть отвисает.

– Что?

Я сокращаю расстояние между нами, беру ее за руку и глажу большим пальцем запястье девушки поверх места, где бьется пульс.

– Сейчас ты в нашей юрисдикции и предположительно все еще в опасности, так что мы должны обеспечить твою безопасность.

Ее выражение лица перекашивается, глаза закрываются, а затем снова распахиваются; изнуренные озера блестят от непролитых слез.

– Так ты знаешь.

Наклонив голову, я рассматриваю ее, показывая нежность, в которой она так нуждается прямо сейчас. Мне хочется утешить ее, забрать пронизывающую ее естество боль. Но я молчу, пытаясь побороть, нападающие на меня, эмоции; это подобно ощущениям во время пробуждения после комы. Наплыв ощущений смущает и ужасает меня. Мне не хочется давать им волю, но организм перезагружается вместе с вирусом, и у меня нет системы защиты. Чувства просто наводняют, просачиваются в кости, кровь, разум, сердце.

Я быстро хватаюсь за злость к девушке, повинной в происходящем со мной дерьме, и держусь за нее, используя как якорь.

– Мне известно, что ты стала свидетелем абсолютного зла, почувствовала природу зверя, побывала в его объятиях, и все еще страстно желаешь опасности, так как сейчас подвергаешь себя риску. – Я становлюсь перед ней, заслоняя ее тело собственным. Слезы выскальзывают на свободу, сладостно скользя по ее румяным щекам. – Тебе не нужно шляться в поисках беды. Она сама тебя найдет.

Она вырывает руку из моей ладони.

– Ты такой ублюдок.

Смех, мрачный и глубокий, рвется из моей груди.

– Лучше запомни это, Пуйя.

Прищуривая нефритовые ирисы, она приковывает меня к месту.

– Пуйя?

Я киваю в сторону ее запястья. Она поворачивает его, чтобы взглянуть на татуировку. Качая головой, начинает говорить:

– Это лунный цветок...

– Цветущий в ночи эхинацериус, знаю, – заканчиваю я за нее, злясь на предположение девушки, будто я тупой и не могу понять, что это.

На самом же деле, я, блин, гуглил этот цветок, когда увидел ее тату, и узнал все о редких цветущих растениях. Я внутренне съёживаюсь от осознания того, сколько всего сделал, чтобы побольше узнать о Мелоди. Гуглил ее татуировку? Я хуже женщины. Мне очень нужно избавиться от зависимости и проверить, остались ли у меня в голове мозги.

– Но вместо него должна быть Пуйя. А теперь забирайся в мою машину.

Ее рука опускается вдоль тела.

– Нет!

Я хватаю ее и перебрасываю через плечо, соприкасаясь с животом девушки и обнимая ее за бедра. Ее дыхание касается моей спины теплыми порывами воздуха, пока она борется со мной не на равных.

– Боже, поставь меня на ноги. Это домогательство со стороны полицейского.

Настоящий смех звенит в воздухе. Блин, а она забавная, но то, как Мелоди извивается, заставляет задумать, не стоит ли ее все же вырубить. Она явно возбуждена в результате нашего спора, и сейчас ее запах заполняет мои ноздри, настолько божественный, что мои зубы сами собой впиваются в бедро девушки. Она взвизгивает, а затем прерывисто дышит, потому я понимаю, что шокировал ее, но еще завел.

– Прекрати дергаться или укушу сильнее, – предупреждаю я, надеясь, что она продолжит ерзать.

Дойдя до машины, я опускаю Мелоди на ноги. Открываю дверцу и указываю рукой ей забираться в машину. Когда она не шевелится, я хватаю ее за голову и толкаю вниз и назад, как делают с преступниками, вынуждая забраться в авто. Жду, когда поднимет ноги, а затем захлопываю дверцу, вынуждая Мелоди вздрогнуть.

Я подхожу к водительской дверце, поднимая руку вверх, когда Мелоди собирается что-то сказать.

– Послушай, Мелоди, мне не нравится это дерьмо больше твоего. В конце концов, ищущая проблем на свой зад девица – не самая веселая забава на мой взгляд. – Ее рот снова открывается, формируя букву О. – Мне не нравишься ты, а я не нравлюсь тебе, но, бл*, вот мы, так что будь умницей, и у нас все будет пучком.

Я тянусь к кнопке радио и прибавляю громкость, чтобы не слышать все, что она выпаливает в ответ.

Едва моя машина останавливается, Мелоди выпрыгивает и бежит к общежитию. Я же пытаюсь унять свои эмоции, увидев, что на ступенях здания ее сидит и ждет Райан. Я уезжаю, прежде чем придется наблюдать, как он ведет ее внутрь.